В сумерках веры

Преодолевая боль в руке, я чуть не столкнулся с группой врачей, пронёсшихся по коридору в противоположном направлении. В их каталке вопил кто-то из высокородных обитателей Биатуса, сохранивший верность Императору, но заплативший за это обеими ногами.

Проследив взглядом за этой жуткой процессией, я совершенно не заметил кровавых пятен, обильно растекавшихся из-под очередного уже умершего бойца на кушетке у стены. И поскользнулся.

Только в последний момент чья-то рука подхватила меня под локоть…

— Иероним? — Лицо Себастьяна оказалось сияющим маяком, разгоняющим багровый сумрак безумия. — Можешь идти?

— Да, Бас, могу, — решительно кивнул я, выпрямляясь. Боль начала отступать. — Пойдем…

Когда мы наконец добрались до нужной двери, из палаты послышался горький надрывный плач, мешавшийся с неразборчивыми словами кардинала. Единственное, что можно было понять, так это успокаивающий тон священника, утешающего обезображенную девушку.

— Похоже, не все сёстры могут так легко принять боевые шрамы… — Печально произнес я, протягивая пальцы к ручке.

— Хальвинд! — С противоположной стороны от двери, где коридор разветвлялся, стояла Афелия. Облачённая в простую чёрную сутану, она выглядела как затравленная волчица, готовая к последнему броску. — Прошу вас, не входите…

— Почему? — Я подошёл ближе к палатине, чтобы лучше разглядеть укрытое тенями лицо. — Мираэль должна смириться с произошедшим. Чем раньше это произойдет, тем лучше.

Мой холодный тон отразился едва заметной дрожью в глазах воительницы.

— Уверена, она справится с этим. Но если вам нужен кардинал, то прошу вас, давайте дождемся его здесь.

Несмотря на внешнюю оторопь и усталость, последние слова сестра произнесла с нажимом и уверенностью. Теперь в её глазах мерцал огонь злобы.

— Хорошо, мы дождемся его преосвященство здесь.

По правде сказать, мне и самому не хотелось заходить в палату. После нашего первого визита странное чувство вины поселилось глубоко в моём сознании, неприятно напоминая о себе каждый раз, когда я слышал имя Мираэль.

Повинен ли я в том, что оказался недостаточно быстрым? Неужели Император хочет, чтобы я раскаялся?

Удовлетворённая Афелия вернулась к стене и присела на скамью, после чего сложила руки в знамении аквиллы и начала молиться про себя. Я же просто откинул голову, позволяя сознанию отдохнуть хотя бы несколько минут.

— Вы узнали, кто это был? — Вдруг спросила палатина.

— Мой ученик проделал основную работу, — ответил я, возвращаясь в более удобное для разговора положение. — Хотите услышать отчет?

Сестра просто кивнула, когда увидела в моих руках активированный инфопланшет. Зелёное свечение заполнило полумрак коридора, отразившись на наших лицах.

Опуская различные несущественные детали, я рассказал палатине обо всем, что было известно об этих «Сыновьях Горя». О том, чем они были, и какая кара в итоге их ждет.

— Жалкие трусы… — Презрительно выплюнула Афелия.

— К сожалению, сестра, — согласно кивнул я. — Однако они — лишь отчаявшиеся радикалы. Но если вы ищите мести, то вам стоит обратиться к маршалу. Уверен, теперь фермерский конфликт сильно заинтересует арбитров и им пригодится ваша помощь.

Возможно, таким образом мне бы удалось увести палатину с другими сороритас из Собора и беспрепятственно заняться расследованием.

Сама воительница на несколько секунд задумалась, очевидно, борясь с соблазном.

— Боюсь, что у нас есть более серьёзные дела, инквизитор, — тяжесть этих слов оказалась почти осязаемой. — Если эти террористы всего лишь случайная сила, не имеющая отношения к убийству Селестины, нельзя отвлекаться. Уверена, Адептус Арбитрес сумеют покарать виновных.

— Да направит их Император, — произнес я, сложив руки на груди аквиллой.

Сестра повторила жест за мной, после чего потянулась к поясу. Пряжка щёлкнула, и мне на колени легла кобура с пистолетом.

— На самом деле, Хальвинд, я хотела поблагодарить вас. Сестра Тонга всё рассказала мне о вашем участии. Нет сомнений, что сам Бог-Император направил вас, чтобы сохранить жизнь кардинала.

Наверное, в этот момент я ощутил самый мягкий и теплый взгляд сестры-палатины, которым она была способна одарить незнакомца вроде меня.

— Это вышло случайно, Афелия, — произнес я, уже неуверенный в своих словах. — Моя инсигния напугала одного из убийц, столкнувшегося со мной во время шествия. Если бы он не напал, то…

— Не отнекивайтесь, Иероним, — впервые палатина произнесла мое имя. — Почему вы не хотите принять то, что наш Повелитель устроил всё это специально, чтобы вы оказались в нужном месте? Даже раненым, вы бросились в бой, хотя ваши полномочия совершенно не обязывали к этому.

— Не мог же я просто смотреть на происходящее?.. — Теперь мой голос звучал как у мальчишки, поставленного в тупик каверзным вопросом.

— Почему? — Проникновенно спросила сестра, продолжая смотреть на меня своими карими глазами, сменившими огонек ненависти на блеск надежды.

— Потому что я — верный слуга Императора, сестра, — ответил я, чувствуя нарастающую злобу.

Вся моя жизнь была посвящена несению правосудия во имя Золотого Трона. Но не потому что я верил, а потому что так было необходимо. Если не уничтожать опухоль, она в конечном счете убьет пациента. Так же действует и Инквизиция. Каждый из нас — хирург, что кропотливо защищает общество от внутреннего зла, чумы, способной заразить весь организм.

И дело вовсе не в вере, а в осознании того, что ждет человечество, если священные ордосы проиграют…

Но похоже, Афелия зрела куда глубже, чем я мог представить.

— Надеюсь, вы действительно в это верите… инквизитор, — устало произнесла она и поднялась с места.

Её удаляющиеся шаги некоторое время нарушали безмятежную тишину помещений, доносясь из-за угла.

— Кажется, ты её разочаровал, — подал голос Себастьян, когда звуки наконец затихли.

— С чего ты это взял?

— Таким же голосом говорила настоятельница в схоле, когда отчитывала нас.

Я пропустил это замечание мимо ушей, потому что в этот момент дверь в палату Мираэль открылась и в коридоре возник кардинал.