Ван Ван из Чайны

— Тебе нужно худеть, — перешла мать к более наболевшей теме. — Завтра же утром поедешь к бабушке в деревню — уж она как следует последит за твоей диетой.

— Ну мам! — жалобно промолвила девчушка.

— И никаких карманных денег — ты опять будешь жрать шоколад и булки! — добавила сторонница передовых педагогических идей.

Бабушка вернулась с газетой в руках, и я потерял интерес к чужой семейной драме, постаравшись за время обеда запомнить как можно больше из прочитанных бабушкой итогов Пленума. Заковыристые, переполненные канцеляризмами и заумными оборотами формулировки придавали тезисам туманный смысл, и парочку нам с «Госпожой» пришлось обсудить, чтобы я не дай бог не переврал такую важную штуку, неосторожно процитировав в попытке заработать лишний (в моей ситуации «лишних» не бывает!) балл.

Краем глаза я заметил усевшихся неподалеку от нас Лю. Крючконосая бабушка Лю Гуана смотрела на нас с откровенной завистью, параллельно ругая внука за тупоумие. Зависть понятна — мы тут политинформацией занимаемся, и пожившая в Пекине Кинглинг истолковывает мне сложные тезисы, а значит — разбирается и вообще умная. Кроме того, готов поспорить, что Лю Гуан на моем месте изо всех сил отмахивался бы от бабушкиной помощи.

Экзамен по гуманитаристике не подразумевал наушников и определил меня на второй ряд — «подозрительности» стало меньше, надо полагать — и я выложился на нем на полную. На истории мне попались вопросы про Симбирск и Ульяновск — родные города Ленина. Был вопрос о нахождении могилы Маркса — я конечно же знал, что она в Лондоне. Ряд вопросов был посвящен Второй Мировой Войне — как азиатской ее компоненте, так и подвигам СССР. Немного удивил вопрос об именах первых добравшихся до Южного полюса людей. Скотт и Амудсен, это знали и я, и память Ван Вана.

Экзамен по социологии реально удивил — почти сплошняком состоял из вопросов о Древней Греции. Хорошо, что я возил туда на турнир парочку своих ребят, и мы там сходили на несколько экскурсий, а в свободное время я читал путеводители, мифы и немножко туристических журналов — это позволило ответить на ряд вопросов, ответа на которые в памяти Ван Вана не сохранилось.

В финальной части экзамена предлагалось написать сочинение о личности Мао. Здесь пригодились цитаты и крепко вбитая в голову Ван Вана «генеральная линия Партии»: «70% сделанного Великим Кормчим — хорошо, 30% — плохо». Под конец я ввернул тематический тезис из озвученных бабушкой и решил, что получилось неплохо, со спокойной душой перейдя к географии.

Вулканы, столицы стран, тектонические плиты, города-спутники — здесь память Ван Вана оказалась гораздо полезнее моей. Имелись и задачки — отыскать город по широте и долготе. Карта прилагалась, и труда это не составило.

По завершении экзамена я вытер выступивший пот со лба и залпом выпил бутылку воды. Ощущения — как после первых моих турниров: выложился на двести процентов, и теперь имею право рассчитывать на хороший результат.

Направляясь к выходу из аудитории, я улыбался — из нас с Ван Ваном получилась неплохая команда. Жаль, что на экзамене по русскому мне не попалось сочинение по поговорке «Одна голова — хорошо, а две — лучше».

Глава 9

Домой мы вернулись, когда закатывающееся за холмы солнышко окрасило деревню в оранжевые тона. Красиво, но насладиться природой мешала противоположная солнышку сторона неба — оттуда неотвратимо наползали грозные, огромные темные тучи, время от времени исторгающие из себя молнии.

— Ночью будет гроза, но поля не ждут, — естественно заметил это и Ван Дэи. — Забор отложим до завтрашнего вечера — столбы быстро перекосятся, если закапывать их в грязь.

Вот оно, истинное лицо деревни — в любую погоду, в любое время суток приходится делать то, от чего зависит твоя жизнь. Что ж, поработаем под дождем — филонить мне никто не даст, да я и сам не хочу: меня здесь кормят и одевают, а халявщиком я никогда не был.

«Забор» — это отец про купленную нами на остатки «соседкиной компенсации» сетку, нужную для оборудования загона для коз. Помимо нее, сдачи со шмоток хватило на доски, которыми мы дооборудуем стайку и обновим некоторые постройки, и несколько листов шифера — заменить грозящие скорым появлением пробоин на хозяйственных строениях. Не обошлось без пополнения запасов фурнитуры, монтажной пены, мешков с цементом и прочих «расходников». Доставят через пару часов — в мотоцикл это все разумеется не влезет. Цены и распределение средств меня поразили: на шмотки ушло целых четыреста с копейками долларов, а остального хватило на целый грузовик стройматериалов.

У ворот нас встретила вся семья. На лицах близняшек — заготовленное заранее издевательское выражение. На лицах китайской мамы и бабушки Джи Жуй — выражение «ничего особо мы от тебя и не ждали, „плохое яичко“». Прадед встречать не пришел, но я его за это не виню — старик в полном праве не ждать от жизни хороших новостей.

С мотоцикла я слез с широкой улыбкой и громким заявлением:

— Гаокао — легкотня!

Из-за забора за моей спиной донесся издевательский смешок — соседи бдят. Рожицы близняшек стали еще более издевательскими, китайская мама расстроилась, а глухонемая бабушка просмотрела мой жестовый перевод и пожевала губами. Не верят.

— Ван Ван прекрасно справился! — встала на мою сторону бабушка Кинглинг. — И даже заработал для семьи свою первую тысячу долларов!

Последнее — для соседки, и та не оставила это без внимания:

— Опять эта Госпожа перепутала мечты и реальность.

— Идемте в дом, — поморщился Ван Дэи. — А то наши соседи умрут от зависти! — добавил для шпионки.

— Идемте! — подхватила китайская мама и прокомментировала выгружаемые нами пакеты — на ту часть, где красовались логотипы брендов, близняшки смотрели с завистью. — А чего это вы привезли все гостинцы обратно?

— Расскажу в доме, — пообещала бабушка Кинглинг.

Мы зашли в дом, и она не откладывая в долгий ящик принялась рассказывать историю о нашей ночевке в городе, дав волю слезам и обильно ругая как соседку, так и родственников. Я тем временем по просьбе глухонемой бабушки показывал свои обновки: ботинки-«Мартенсы» за сто баксов, клетчатые кеды Vans за полсотни, пара маек того же бренда — сорок за обе, пуховик на зиму от Nike — около ста долларов. Спортивные брюки и шорты той же фирмы — сорок пять долларов, и шорты обошлись дороже штанов. Ну и рюкзак с тем же логотипом — шестьдесят баксов. В прошлой жизни у меня был двухметрового роста приятель, который время от времени жаловался на то, как сложно ему подбирать одежду. Это в России-то, где высоких людей гораздо больше, чем здесь. Поиски штанов подходящей Ван Вану длины были чудовищно утомительными, а подходящий пуховик вообще иначе как чудом не объяснишь.

— Опять неудачнику все, а нам — ничего, — тихонько пожаловалась на судьбу сестренка-Дзинь.

Взрослые ее привычно проигнорировали — к этому моменту бабушка Кинглинг успела закончить историю, и все были заняты руганью в адрес зажравшихся городских и радостью от обретения богатства. Выбор шмоток получил полное одобрение, выразившееся в бессмертных фразах «Наконец-то наш Ван Ван будет похож на человека» и «То что надо, чтобы городские не считали себя лучше других».

Далее слово взял китайский папа, который перечислил покупки утилитарные. Дамы немного поворчали на него, но чисто для порядка — всё нужное, всё полезное, всему найдется применение. Сестренки к этому моменту заскучали и свалили на кухню покушать — демонстративно отказались от семейного ужина под предлогом усталости от двухдневных полевых работ. Бабушка Кинглинг немного поорала им вслед, но тоже чисто для порядка. Заодно Дзинь и Донгмэи утащили брендовые коробки и пакеты, отчего меня немного покоробило: словно объедки за семейным любимчиком доедают. Несправедливо.

Завязочки от пакетов и коробок тоже обрели новое качество — ими китайская мама собирается подвязывать помидоры. Все в деревне пригодится.

За окном стемнело — очень короткие здесь закаты — и начал капать дождик, сопровождая шелестом из открытых окон мой уже отработанный рассказ об экзаменах. Верит в успех только бабушка Кинглинг, остальные слушали, кивали, улыбались, но в качестве фидбека я получил в лицо пачку упреков в избыточной самоуверенности и просьбу не пить удобрения после получения результатов — «в деревне тоже можно жить нормально, а если хоть какие-то баллы наскребутся, попробуешь попасть в „аграрку“».