Ван Ван из Чайны

Кинглинг статистика побоку — я же такой хороший мальчик, расправивший крылья гений и прочее, а значит стопроцентно преуспею где угодно.

— Я мечтаю о карьере спортивного менеджера! — бодро ответил я с широкой улыбкой.

Бабушка издала злобненькое шипение — любимчик вышел из-под контроля, а это непростительно! Он же такой многообещающий, а вместо цели выбрал вот это!

Ван Ксу сохранил лицо, близняшкам было пофигу — они заняты тем, что стоят и улыбаются, улыбки мамы и папы померкли, бабушка Жуй со своего места не может прочитать мой ответ по губам, поэтому никак не отреагировала. Лица чиновника и директора школы забавно вытянулись. Первые ученики обычно отвечают по-другому. Сюэ Пинг справился с удивлением быстрее, ответив нейтральным:

— Что ж, все профессии важны. Помогать тем, кто прославляет Китай на спортивном поприще спокойно делать свою работу — благородная цель, и я от всей души желаю тебе успеха.

К школе подъехал знакомый автомобиль, из него выбрался знакомый водитель-охранник, который выпустил на свет божий многоуважаемого Ченя Хуасяня.

Поклонились-поздоровались.

— Я очень рад, что вы решили возникшую по ошибке проблему, уважаемый Сюэ Пинг, — похвалил чиновник побольше чиновника поменьше.

— Помогать юным дарованиям вырасти в полезных Китаю членов общества — наша главная задача, и я приношу свои извинения за то, что не уследил за своим заместителем. Этот недостойный человек испортил нашу репутацию, — поклонился тот.

Покивав, Чень Хуасянь велел начинать церемонию, и мы пошли в школьный двор под прицелом камер. Я занял место на школьном крыльце, в центре внимания построившихся людей. Важные дядьки принялись толкать речи о том, какой я молодец и как сильно они рады тому, что деревенская молодежь тоже кое-чего умеет. Далее состоялась концертная программа — в мою честь спели пару песен, прочитали пару стихов, а младшеклассники пообещали на меня равняться.

В конце — процедура награждения. Нам вручили на камеру большой во всех смыслах чек (сумма, как и оговаривалось, получена заранее), еще одну почетную грамоту, механические часы фирмы Seagull — родной, китайской, вполне себе «люкс», но не самый «тяжелый» — ноутбук Lenovo, книгу с биографией Си Дзиньпиня (без автографа, к сожалению) и — руками младшеклассников — корзину с горшком, в котором рос живой и цветущий куст красных роз.

Неплохо так рог изобилия продолжает обдавать меня подарками!

— И в награду за успехи в бадминтоне, от лица нашей школы, я с гордостью вручаю тебе эту ракетку! — подсуетился директор, передав мне ракетку хорошей фирмы Wilson.

Ракетка не для тенниса — для бадминтона, но подарок все равно вызвал у меня новую волну чужих воспоминаний и чувств. Может это — знак судьбы? Решено — точно после поступления попробую поиграть!

— За образцовое воспитание наследника и неоценимый вклад в сельское хозяйство округа, от лица школы №5 города Гуанъань и частных лиц, пожелавших остаться неизвестными, я бы хотел вручить многоуважаемому Ван Дэи автомобиль! — взяв слово, погрузил народ в удивленную тишину Сюэ Пинг.

В школьные ворота медленно въехал перевязанный красной лентой — подарок же! — блестящий на солнце, синенький седан «Ниссан». Выглядит новым — это сколько денег в желании загладить вину и выслужиться отгрузил мелкий чиновник Сюэ Пинг? И сколько тогда денег могут отгрузить на полную фигню чиновники рангом повыше?

Выражение лица Ван Дэи выражало высочайшую форму радости, его глаза с любовью и жадностью скользили по силуэту машины. Что ж, хотя бы перестанет компостировать мне мозги тем, какой хороший участок земли для меня он присмотрел.

Надеюсь.

Глава 20

Сестренки, одетые в приличной длины юбочки — мы же приличная семья, и ЦА в виде педофилов нам не нужна! — и белые сорочки с повязанными сверху пестрыми фартуками и косынками на головах в четыре руки достали из морозилки тарелку — самую красивую в доме — с аккуратным брикетом «прокачанного» шоколада — и с улыбками продемонстрировали в камеру:

— И вот он — наш уникальный, Сычуаньский шоколад по рецепту семьи Ван! — представила новинку Дзинь.

— Сестренка, давай скорее попробуем! — Донгмэи даже не пришлось имитировать энтузиазм — такую вкуснятину и впрямь хочется поскорее попробовать.

Усевшись за стол, они раскололи шоколад на кусочки, и мы засняли дегустацию с непременными:

— Вкуснятина!

— Какие мы с тобой молодцы!

— Ты испачкалась, Донгмэи!

Хорошее будет видео. Закончив, я оставил близняшек наводить на кухне порядок и монтировать видео, а сам, потягиваясь — руки затекли держать телефон, надо будет раздобыть штатив — выбрался на крылечко. Вечерело — через полчасика настанет темень, но столпотворение на три десятка человек у нашего дома, где на улице была припаркована новенькая машина, и не думало прекращаться.

— Nissan Sentra B17, — авторитетно назвал модель мужикам китайский папа.

— Не кончаются ходоки, — присел я на нижнюю ступень крылечка, оказавшись вровень с сидящим рядом с ним в своем кресле прадедом.

«Ходоки» я сказал по-русски, поэтому старик одобрительно хмыкнул:

— Уместно! Как прошло? — кивнул на дом.

— Старались как могли, — честно ответил я.

— Я позвонил кое-кому, продиктовал рецепт. Завтрашним утром патент будет готов, — порадовал новостью Ван Ксу.

Рецепт мы проверили — реально не существует в этом времени.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Вообще за всё.

— Чего это ты? — напрягся прадед.

— Просто рад тому, как хорошо все складывается, — улыбнулся я. — Чувствовать, что мир откликается на твои усилия, ощущать собственный потенциал, знать, что не зарвешься и видеть впереди многообещающее будущее — самое приятное чувство на свете.

— Ты умный малыш, — с улыбкой покивал прадед. — Я знаю — ты не подведешь нас.

Стало приятно.

— Еще бы не притворялся идиотом все эти годы, — добавил Ван Ксу ложку дегтя и вздохнул. — Что ж, у каждого цветка свое время цвести.

Помолчали, глядя как мужики разглядывают двигатель «Ниссана».

— А это нормально, что не такой уж важный чиновник как Сюэ Пинг может себе позволить вот такой вот подарок? — спросил я.

— Правильный вопрос! — обрадовался дед. — В отличие от моего внука, который уподобился радующейся полному корыту яблок свинье, ты стараешься видеть дальше и глубже, — приложил Ван Дэи и похвалил меня. — Сюэ Пинг — перепуганный идиот. В его возрасте быть всего лишь директором школьного отдела по работе с деревенскими детьми — все равно, что расписаться в отсутствии хоть каких-то способностей. Полагаю, он — чей-то дальний родственник, пристроенный на теплое, не требующее усилий местечко. Помнишь лицо многоуважаемого Ченя Хуасяня, когда Пинг рассказал о машине?

Подумав, я ответил:

— Ничего такого, как мне показалось.

— Тебе нужно быть внимательнее, — назидательно покачал на меня пальцем прадед. — Чем выше человек — тем лучше он владеет собой. Заглядывать под «маску» — очень важный навык. А еще важнее — не придумывать того, чего под ней нет, и отделять реальность от иллюзий.

— И что было под «маской» многоуважаемого Ченя Хуасяня?

— Он был доволен, — ухмыльнулся Ван Ксу. — Знаешь, почему?

— Потому что Сюэ Пинг потратил не свои, а чужие деньги?