Ван Вэй Тикет

Мы выбрались в коридор и продолжили исследование в соседней палате. Кроватей здесь не обнаружилось. Из мебели тут нашлось лишь две опрокинутые зелёные табуретки. Да ещё по всему полу рассыпали осколки большого зеркала. Они противно хрустели под ногами. Я сдвинул десяток-другой в сторону, но под стеклом лишь темнел пол. Становилось тоскливо, будто на последние деньги купил лотерейный билет, а он и не выиграл. Килька поднял табуретку и уселся. Я подхватил вторую, поставил рядом и тоже сел. Стены словно отгородили нас от внешних звуков. Было прохладно и тихо, словно мы сидели в склепе. Я поёжился. Килька просто замер, будто заледенел.

– - Когда, говоришь, второе полнолуние?
– - прогнал я нехорошую тишину.

– - С тридцатого на тридцать первое?
– - губы Кильки едва-едва разлепились.

– - А до него что?

– - Вторая четверть Луны, -- пояснил Килька уже чуть громче, словно оттаивал. Словно знания в его голове придавали ему значимости и прогоняли леденящую робость и морозную неуверенность.

"Мы просыпаемся лишь на молодую Луну. Если точнее, то в первую четверть лунного месяца", -- вспомнились слова Машуни.

– - Вторая, -- протянул я.
– - А первая когда была?

– - Позавчера закончилась, -- пробурчал Килька, осматривая комнату.

Я ничего не сказал. Просто горько и тоскливо понял, почему вчера Машуня не явилась. А потом отогнал эту мысль. Слишком уж она казалась нереальной. Невозможно поверить, что вполне обычная с виду девчонка может проспать три четверти месяца. Я и не верил. Но снова печалился. И надеялся, что как-то неправильно понял слова Машенции. Что ещё придёт она на мост. Просто вчера случилось нечто такое, отчего она не смогла. Я размышлял и разглядывал пол у себя под ногами. Осколки. Одни осколки. Хаотические созвездия павших звёзд.

– - Ещё две палаты, -- напомнил я, чтобы отогнать тоскливые мысли.
– - Чем скорее осмотрим, тем быстрее уйдём.

– - А что ищем-то?
– - спросил Килька с искренним непониманием.

Если бы я сам знал это. Если только поймал какой-то намёк. Но инфернальные подсказчики безмолвствовали.

– - Ищи то, что на мусор непохоже, -- принял решение я.
– - Вещица, которая странно выглядит. Или которой тут быть не должно.

– - Такое?
– - Килька внезапно нагнулся и подхватил нечто тёмное и небольшое.

Потом его рука разжалась. На ладони лежал чёрный кубик.

– - Дай глянуть?
– - потянулся я за находкой.

Килька мигом спрятал кубик под сжавшимися пальцами и отдёрнул руку.

– - Не дам. Мне, может, тоже пригодится. Сначала сам позырю.

Вот тебе и компаньон. Вот тебе и друг задушевный. Донельзя бесит такое отношение к делу.

– - Ну, тогда двигаем в следующую палату.

Очередная комната больших сюрпризов не принесла. Мебели тут не было вообще. Зато мусора хватало, аж глаза разбегались. Рваный башмак. Фонарик с отвинченным дном и треснувшим стеклом. Пожелтевшая газета. Пара мятых тряпок. Засохшие листья. Ничего интересного. Одна никому не нужная шняга. Килька рыскал по комнате, что твоя борзая. А мне почему-то снова вспомнился пустой мост.

– - Позавчера, -- я загнул два пальца под тихий шёпот.

И всё же получается, что я напрасно ждал у моста Машуню. Если первая четверть закончилась. Я повстречал свою новую знакомую в её последний день. Она не могла прийти.

Но почему она мне не сказала, что не придёт?

"Разве?" -- проснулся озорной чёртик.

Пришлось с ним согласиться. Мне сказали прямым текстом. Только в тот момент я ничегошеньки не понимал. А она, наверное, так надеялась, что мне всё понятно. До единого слова.

Килька закончил пробежку, так ничего с пола не подхватив. После остановился рядом, катая кубик по ладони. Находка оставляла чёрные следы, которые быстро расплывались от килькиного пота.

– - Глянь, чернота, -- обратил я внимание.

– - Вижу, -- кивнул взъерошенный напарник.
– - Копоть какая-то. Или сажа.

Он послюнявил указательный палец и принялся тереть одну из граней что есть сил. Внезапно из черноты проявился оскаленный белый череп.

Килька мигом замер, разглядывая страшную картинку. Видно было, что кубик стал нравиться ему намного меньше. Тем не менее, отдавать его очкарик явно не собирался.

А мне донельзя хотелось отыскать нечто подобное -- непонятное и таинственное. Но в этой палате после килькиной пробежки ловить было нечего.

– - Меняем дислокацию, -- отдал я строгий приказ.
– - Последняя палата осталась.

Килька не возражал, но вперёд не лез. Дождался, пока я выберусь в коридор, и пристроился следом. Я слышал, как он шумно дышал мне в спину.

Последняя палата встретила нас абсолютной пустотой, если не считать ком сухой травы, приткнувшийся где-то в углу. И снова в груди поднималась тоска. "Там, где никто не живёт", -- сказала Машуня. И вот я здесь. Тут нет жизни, это бесспорно. Но нет тут и никаких подсказок. Килька, конечно, кубик непонятный заимел, но что с этим кубиком делать, кто бы разъяснил потолковей.

– - Димон, -- прошептал Килька, на глазах белея.
– - Идёт сюда кто-то.

Говоря о могильной тишине, я приврал немного. Шорохи и поскрипывания прописались здесь на постоянку. Но сейчас мы определённо слышали шаги. Негромкие. Вкрадчивые. Где-то на уровне дальней от нас палаты. Но хуже всего оказалось то, что шаги определённо приближались. Высунь я голову в коридор, глаза узрели бы непрошенного гостя. Но ужас, напротив, толкал меня как можно дальше от дверного проёма, уводящего в коридор. А Килька тот вообще от страха в каменный столб превратился.

– - Ну-ка, не дрейфь, -- пихнул его я.

Килька бессильно отвалил челюсть, но не издал ни звука, только ткнул пальцем куда-то по диагонали. Я понял его без слов. Выход из корпуса только через коридор. А в коридоре сейчас невесть кто невесть зачем. Но для мальчишек выходом служит не только дверь, а любая щель и любое отверстие.

– - В окно вылезем, -- прошептал я, с шевелящимися волосами прислушиваясь к приближающимся шагам.
– - Только ступай тихо. На носочках.

Полностью бесшумно идти не получалось. Половицы поскрипывали. Но в общей череде таинственных звуков, которые извергал корпус, два лишних аккорда симфонию не испортили. Шаг, другой, и мы у окна.

К подоконнику ржавой иголкой пришпилили бумажный лист. Я впивался взглядом в пол, поэтому раньше его не замечал. "Ещё одно письмо?
– - мелькнула суматошная мыслишка и сразу была вытолкнута продолжением.
– - А что, если это другой обрывок письма? Того, что я не дочитал!"

– - Можно, я первый?
– - заскулил Килька, и я даже не успел взглянуть на лист. Просто отодрал его, а потом пропустил Кильку вперёд. И стоял, сжавшись, представляя, как неведомая тварь вцепляется мне в спину. Но не мог повернуться, чтобы отважно глядеть в проём, ожидая появления того, чьи шаги приближались к нашему укрытию. Просто смотрел, как Килька, пыхтя, переваливается через подоконник и мешком валится в траву. А после одним прыжком я вылетел из корпуса, пружинисто приземлившись.