Вас сюда не звали!

– Я тебя прощаю. Все слышали?
– тут я еще немного повысила голос.
– Я, Эльга Болотная Гадюка, наследница рода Эгиля Справедливого, правителя Вольного королевства, прощаю этого человека и да смилуются предки над идиотом, что осмелиться оспорить мою волю!

– Б-благодарю вас, добрая госпожа, -еле слышно пролепетал бедняга, только сейчас, кажется, сообразивший, в какую переделку он чуть было не угодил.
– Вы не подумайте чего, я бы и не посмел даже, но приказ...

– О, прекрасная госпожа, -разлился соловьем толстяк в золотой парче, - вы слишком добры и милосердны. Этот глупец был непозволительно груб с вами! Разумеется, он будет сурово наказан!

И откуда только взялся на мою голову? Да еще и так не вовремя.

– Наказан?
– холодно переспросила я.
– И кто так решил? Вы? Это для вас мое великодушие и мое прощение ничего не значат?

– Ну что вы, госпожа, как можно!
– угодливо заулыбался толстяк.
– Должно быть, я выбрал неправильное слово. Уверяю вас, что ни у кого и в мыслях не было оскорбить Вольное королевство, напротив...

Верю. Не по чину соловьям меня оскорблять. Для такого есть птицы поважнее.

– Помолчи, любезный - я нетерпеливо махнула рукой, обрывая гладкий, явно заученный поток извинений, и повернулась к капитану стражи: - Кто этот человек? Ну же, не молчи, представь его мне поскорее!

– Как прикажете, госпожа, - послушно откликнулся усач.
– Это почтеннейший Фуглфрид Ключник, Главный распорядитель дворца.

Держался он неплохо, но все равно заметно было, что больше всего ему хочется, чтобы гости дорогие поскорее куда-нибудь делись. И толстяка этого золоченого с собой прихватили.

– Надо же, рас-по-ря-ди-тель, - раздельно повторила я, будто пробуя незнакомое слово на вкус, и весело спросила: -Так это по твоей милости я до сих пор торчу за воротами, будто нищая попрошайка? М?

И улыбнулась одними губами.

Господин Ключник чуть побледнел, но щебетать не перестал:

– Ах, госпожа, ваше непревзойденное остроумие под стать вашей несравненной красоте! Разумеется, ваш приезд величайшая честь и радость для нас! Если пожелаете отдохнуть и освежиться с дороги, то преданный слуга вашей милости будет безмерно счастлив сопроводить вас в приготовленные для вас покои.

– Шестеро за мной, остальные свободны до вечера, - скомандовала я своему отряду и небрежно кивнула Фуглфриду: веди, мол.

Снаружи, - если из города смотреть - дворец выглядел очень даже внушительно: высокие стены из очень светлого, почти белого камня, празднично-красная черепица крыш, стройные башни, копьями пронзающие тучи и плещущие по ветру синие с золотом стяги. Но уже во внутреннем дворе стало понятно, что вся эта красота только видимость. Труха в позолоте. Мне даже в какой-то момент показалось, что я в руины вернулась - та же пыль повсюду и противные, пробирающие до костей сквозняки. Вот, разве что, тряпки на стенах посвежее да пауки помельче. И люди есть. До странного много людей.

Мы пересекли внутренний двор, поднялись по широкой каменной лестнице со скользкими, отполированными множеством ног ступенями и потрясающей красоты резными перилами, к ажурной арке главного входа. Оттуда, через гулкую колоннаду с высоченным сводчатым потолком, прошли в неприметную боковую дверь, ловко скрытую за старинным гобеленом, и попали на вторую лестницу - на сей раз винтовую, - ведущую на второй этаж.

Господин распорядитель уводил нас все дальше вглубь дворца, минуя бесконечную вереницу комнат, которые я даже не успевала толком рассмотреть. И повсюду одно и то же: ящерова прорва мужчин и женщин суетится с тазиками, тряпками и щетками, двигает мебель и носится туда-сюда с полными ведрами воды, свернутыми коврами и стопками чистого, отглаженного белья.

Вот уж в жизни не поверю, что это все в мою честь!

И всю дорогу наш провожатый не замолкал ни на миг. Только, как назло, трещал все время о какой-то ерунде:

– ... ваши комнаты давно готовы, вы непременно останетесь довольны. Из окон западного крыла совершенно дивный вид на Храмовые сады, а на закате...

– Что тут творится?
– спросила я, но этот соловей-переросток сделал вид, что не слышит. Зря, конечно..

– Никогда больше так не делай, - любезно посоветовала я.
– Особенно со мной. Кивни, если уяснил.

Он кивнул, ошалело глядя на меня поверх широкой ладони Одди, закрывшей ему рот. Надо же, какой понятливый, даже повторять не пришлось.

– Ну так поведай же нам, любезнейший, -снова спросила я, делая знак отпустить несчастного, -Что за суета в этом роскошнейшем из дворцов?

– Готовится встреча заморских посланников, -нехотя и не очень-то понятно объяснил тот.

– О, а это уже интересно, - подбодрила я умолкшего было господина Соловья.
– Продолжай, раз начал. Что еще за посланники?

– Из Заморской Империи, - еще неохотнее откликнулся мой собеседник, и вдруг взмолился: -Прошу вас, госпожа, не расспрашивайте больше вашего слугу об этом, он уже сказал больше, чем ему было дозволено.

Стыдно признаться, но в тот момент это посольство пес пойми откуда волновало меня меньше всего. Вместо того, чтобы выжать болтливого толстяка до донышка, я спросила совсем о другом:

– Тогда скажи мне вот что: где будут жить славные воины Вольного королевства?

– В Рассветной башне, госпожа, - выпалил толстяк, заметно оживившись.
– Это к востоку от...

– Не годится!
– решительно перебила я.

Как же, будут мои единственные защитники торчать в какой-то там башне, где наверняка только одна дверь. Такая, что без тарана не высадишь, и запереть - ее дело пары мгновений.

– Но госпожа...
– начал было этот непонятливый господин, и тут же осекся, когда рядом снова замаячила ладонь Одди Ящера.

– Что, если разместить их в казармах дворцовой стражи?
– предложила я, и добавила: - Уверена, они будут счастливы оказать гостеприимство доблестным охранителям наследницы Вольного королевства.

А еще так будет сложнее подстроить какую-нибудь пакость. Вроде "случайно" упавшего в котелок с супом рвотного корня, или чего еще похуже. Но этого я, конечно, вслух говорить не стала.

Стоило подумать о пакостях, как на ум пришло еще кое-что о дворцовых порядках, о чем я не раз слышала от деда, но, за давностью лет, подзабыла.

– Быстро веди меня в эту Восточную башню!
– скомандовала я окончательно сбитому с толку господину распорядителю.
– И моли предков, чтобы они позволили нам успеть вовремя!