Ваше Сиятельство 11

Наташа знала о моей способности к подобному лицедейству, тем не менее ее это шокировало настолько, что она то и дело поглядывала на меня, почти не скрывая, щупала мое ментальное тело, пытаясь понять, как я это делаю. До тех пор, пока я не сказал ей шепотом:

— Дорогая, ты мне сейчас очень мешаешь. Не лезь в ментал. Лучше убери с меня внимание и пригляди за Бабским, чтобы он чего-нибудь не учудил.

Алексей Давыдович вполне мог выкинуть сейчас какой-нибудь номер, потому как я видел по его вытаращенным глазам, как его раздирает желание позабавятся над моим превращением.

— Извиняюсь, слишком неожиданно, — сказала Бондарева, выдержав паузу пока мимо нас пройдут болтливые шведы, и сказала. — Все, собрались. Вы идите, мы с Сэмюелем держимся сзади.

— Да, сзади, но к окну контроля подходим вместе. Ну-ка, дай, — я забрал у Алексея наши сумки.

— Ага, понимаю, вы же теперь вовсе Джеймс Макграт. Личико не то, — прошептал он мне в ответ и едва не поперхнулся смехом. — Вы там поаккуратнее с иллюзиями, а то английских людишек перепугаете.

— Молчи, Бабский! — сердито сказала штабс-капитан. — Следуешь радом со мной! Без разговоров! Больше чтобы от тебя ни слова не слышала, пока не пройдем красную зону!

— Есть, рядом как собачка! — отозвался тот и осекся под сердитым взглядом штабс-капитана.

Обойдя громыхающего робота-погрузчика и спустившись с причальной площадки, мы пошли длинным зарешеченным коридором, за поворотом налево сразу начинался ряд окон проверки документов.

Я знал: мое уязвимое место — недостаточно хороший английский и надеялся, что мне не придется вступать в разговоры здесь, в этой всерьез критической для нас зоне. Обычно проверка проходит молча, иногда бывает необходимость переброситься с проверяющим несколькими дежурными фразами. На этот случай я даже держал в уме заготовку, вроде как у меня болит зуб и все разговоры за меня возьмет на себя Элизабет. А где будет необходимость, я смогу что-то невнятно сказать по-английски, чтобы не выдавать свой русский акцент, которого не могло быть у ирландского аристократа. Однако вышел казус: прямо возле окна, когда я подал наши с Элизабет документы, ко мне подбежала худенькая, на удивление бодрая старушка, обняла, едва ли не в прыжке и заголосила на весь зал:

— Сэм! Как ты мог! О, Сэмуэля! Полгода не было от тебя вестей! Ты понимаешь, как мы переживали?

— Простите, мэм, но я не Сэм, — негромко сказал я, отрывая ее от себя. Если бы эта сцена произошла в другом месте, а не перед окном граничного контроля, да еще в тот момент, когда я передал документы в руки рыжей девицы, то я мог бы сказать, что Сэм стоит у меня за спиной. Но сейчас я побоялся что господин Бабский, охотно вошедший в роль Сэмуэля Синклера может наделать каких-нибудь глупостей.

— Как это не Сэм? Дрянной мальчишка! Ты что в Росси совсем голову отморозил? Ты чего меня при людях дурачишь? — старушка отступила на шаг сердито глядя на меня и приоткрыв беззубый рот.

— Я не Сэмуэль, мэм, — настоял я, говоря твердо, но тихо, хотя мой голос, как и вся сцена не могла пройти мимо внимания служащих граничного контроля. — Вы ошиблись. Не мешайте, пожалуйста.

— Ты меня за дуру держишь? — лицо старушки стало и вовсе злым. Вдруг она подскочила к окну, куда я подал документы, став на носочки, заглянула туда и обратилась рыжей девице: — Милочка, я с ума выжила или этот человек все-таки мой племянник — Сэмуэль Гархем?

— Пшла вон, чертова стерва! — сердито сказала Элизабет схватив ее за локоть и оттянув от окна.

Стрельцова все-таки зря проявила сейчас такую резкость. Я почувствовал, что на помощь пришла Бондарева, возможно на пару с Бабским. Был сильный ментальный импульс с их стороны. После чего старушка захныкала как ребенок, ударила Элизабет локтем, прошипела какое-то ругательство и отошла в сторону.

— Это ваши документы господин? И дворянское удостоверение ваше? На чье они имя? — рыжая девица пристально смотрела на меня, держа в левой руке мой паспорт, правой двигая управляющий рычаг архаичного коммуникатора.

— А вы не видите? На мое имя — виконта Джеймса Макграта, — вынужденно произнес я, приложив ладонь к челюсти и поморщившись.

Рыжая девица с полминуты пристально смотрела на меня, потом на мой раскрытый паспорт. Паспорта и дворянские удостоверения в этом мире были в ходу без фотографий, но заверенные магическими печатями, которые кое-где умели подделывать. Подделки, даже очень качественные можно было распознать. Проверяющая приложила мой паспорт к сканеру, затем туда же отправила паспорт Элизабет. Взяла в руки один из наших дворянских жетонов и, повернувшись, сказала:

— Господин Линдси, подойдите, пожалуйста!

Из-за стола, стоявшего у дальнего терминала, встал лысоватый мужчина в темно-синей форме граничной службы и направился к ней.

— Здесь, что-то не так, господин Линдси. Смотрите, на скан печати… — продолжила она, указывая пальцем на обрамленный бронзовой полосой экран. — И у этого господина акцент странный.

— У него болит зуб, — вмешалась Элизабет.

Тут же подскочила Бондарева и оттеснила Стрельцову, шикнув по-английски:

— Step back! — беря мою руку, шепнула. — Энергию, как при экзоскане!

Чтобы быстро передать менталистке часть ресурса, нужен замкнутый контур. Я не знаю, что затеяла сейчас Наталья Петровна, но в этой критической ситуации каждая секунда весила очень много. Даже с Бабского напрочь слетела улыбка. Офицер, подошедший к нашему окну, ткнул пальцем в экран, и сказал рыжей девице:

— Нарушение Джи 26 СиЭм. Выведи розыскной список.

Пропустив Бондареву вперед, я прижался к ней, одновременно вынужденно и с желанием, взял ее вторую руку, не закрывая глаз, приоткрыл основной энергоканал. Помня недавний опыт начал плавный переток. Конечно, Наташа — сильный маг, но ее узкое место — энергетика, в этом плане она напоминает мне подсевшую батарейку.

— Господа, я не понимаю причин задержки, — произнесла Бондарева. — Неужели из наших документов не ясно: я — графиня Гилфорд, рядом мой муж Джеймс Гилфорд и наши слуги: Элизабет и Самуэль. В чем проблема?

Я почувствовал сильный моделирующий поток. Ого! Пожалуй, так не смогла бы даже причина моих Карибских неприятностей — сама госпожа Хиллари! Понятия не имею, почему Наташа назвала дворянские фамилии, которые не значились в наших документах, но это сработало.

— Мои извинения, ваше сиятельство! Наша старая техника иногда дает сбой… — офицер, подходивший к рыжей девице, отвесил вежливый поклон.

Рыженькая тоже вскочила с места и протянула документы, со словами:

— Простите меня! Мне показалось… Еще эта старуха! — девица зло стрельнула глазами в сторону старушки, все еще стоявшей в углу в надежде, что я признаю ее своей тетушкой.

— Эти люди с нами, — Наталья Петровна небрежно указала на Стрельцову и Бабского. — Надеюсь им не надо показывать документы?

— Нет! Что вы, что вы! Добро пожаловать в Лондон! — отозвался офицер граничной службы.

— Рядом со мной и не оглядывайся! — Бондарева взяла меня под руку и бросила Бабскому. — Сэм, не забудь вещи!