Вечно 17

– Это хорошо или плохо? – неловко смеясь, спрашиваю я, думая над собственным вопросом. Если мыслить логически, то… Черт, в моей истории логики нет места.

– Девочки, завтракать! – кричит Клариса, и я невольно посмотрела на настенные часы, которые показывали 10:25 p.m; Джесс скривила гримасу и ответила, что мы скоро подойдём, хотя меня тошнило от одного лишь упоминания о еде.

– Знаешь, вы с мамой правильно сделали, что вырвались из всей этой суеты. Ты рассталась с Эриком, и тебе надо забыть его… – кузина схватилась за свой мобильник, энергично печатая что-то на экране.

– Получается не очень, – призналась я.

– Мы это исправим… – убеждённо говорит Джесс, выключив телефон. Я поморщилась.

– Джесс, – протянула я, – что ты сделала?

Прикусив губу, она отвечает:

– Через два часа. «Cafe Nell». Я, ты и Эдвард.

***

Когда мы с мамой сели в самолёт, то только лишь и говорили, как будем ходить по Портленду и фотографироваться на старенький фотоаппарат, который нам подарила бабушка. Мама говорила, что мы посетим «Орегонский зоопарк», «Портлендский музей искусств», конечно же зайдём в «Книжный магазин Пауэллс» и выпьем чашечку кофе в «Вуду-донатс». На ум приходила лишь ходьба и ноющие ноги, однако, это бы помогло мне забыть об Эрике. Так что я обеими руками была «за». С Джесс за стол мы так и не сели. Я побежала в душ, а так как кузина приняла его раньше меня, то сразу принялась одеваться. Мысль о том, что кузина сводит меня с каким-то парнем, пробивало в сердце дыру, словно я предаю Эрика, изменяю ему. Но ведь Нансен обо мне даже и не думает, так? Ему плевать на меня, а мне следовательно на него. То, что причиняет боль, следует отпустить…

В итоге, кузина надела джинсы и чёрный свитер, а мне приказала напялить короткую юбку и белую кофту с небольшим вырезом, говоря: «Ты же хочешь забыть своего Эрика?».

Конечно хочу, очень, но ведь не так. Пусть моя любовь пройдёт сама по себе. Ведь полюбить можно одним взглядом, а разлюбить одним поступком.

Клариса и мама решили, что сидеть дома в такую прекрасную погоду (напоминаю, что на улице пасмурно, ветрено и обещает пойти ливень, хоть недавно светило солнце) грешно, поэтому молодые домохозяйки отправляются по магазинам. Так как Ричард успел удрать на работу, за руль села тетя.

– Мамуль, вы езжайте, мы сами доберёмся, – говорит Джесс, проводя расчёской по своим волосам. Клариса взяла ключи от иномарки и поглядела в нашу сторону, радостно улыбаясь.

– Вы уверены? Может, мы вас подвезём? Или за вами заедут?

– Ма, что за глупости, – отмахнулась кузина, надув губы, – мы просто хотим прогуляться. Все езжайте.

И две мамы покинули дом. В такие моменты я ощущаю себя взрослой и независимой девушкой, которая заканчивает университет, выходит замуж за Бреда Питта и не умеет готовить даже макароны. Я надеваю на свои плечи серое пальто, а через шею наматываю шарф и беру с тумбочки свой мобильник, выключив авиарежим. Сразу пришла целая куча сообщений и звонков: пятнадцать пропущенных от Эммы, пять от Бена, семь от Коди, два с неизвестного номера и не одного от Нансена. Боль.

«Рэйчел, привет, не могу дозвониться до тебя, надо поговорить, это очень важно. Перезвони, как прочтёшь это сообщение», – пишет Эмма.

«Рэй, никто не может до тебя дозвониться. В школе тебя нет. Ты это из-за Эрика? Позвони мне, поговорить хочу», – сообщение от Коди.

«Если не ответишь, мы придём к тебе домой и выломаем дверь! Осталось мало времени, перезвони!!!», – пишет Бен.

От увиденного стало ещё хуже, а желание идти в кафе иссякло. В груди все оборвалось, а на душе остался непонятный осадок, что не даёт идти дальше. Мое лицо помрачнело и лишилось жизнерадостной улыбки, и видимо Джесс это замечает, потому как смотрит на меня с грустной миной.

– Рэйчел, что-то не так? – спрашивает она, закрывая крышку тонального крема. Перевожу дыхание и надеваю на себя маску «все окей, лучше не бывает!».

– Да-да, не забивай голову.

– Я уверена, Эдвард поможет тебе забыть этого Эрика. – обещает кузина, пряча свою косметичку в комод.

«Сомневаюсь» – всплыло в моей голове.

Девушка накинула на себя легкую курточку и оживлённо улыбнулась. Видимо сестра готова к походу в кафе. Зато не готова я… И вообще, кажется, что это «не свидание» плохо кончится, в первую очередь для меня. Все равно, как бы я не старалась выбросить Нансена из головы, у меня не получалось. Мне очень страшно. На кого бы я не посмотрела, все кажутся мне Эриком. Это признак сумасшествия, зависимости? Что это? Боюсь посмотреть на небо и увидеть как звезды пишут твоё имя. Эрик, Эрик, Эрик – пульсирует у меня в венах. Это слишком ненормально, это аморально – любить человека так сильно, чтобы потерять над собой контроль.

Джесс берет меня за руку и ведёт к выходу, звонко смеясь.

– Ну вот Рэйчел, скоро ты насовсем забудешь своего Эрика Нансена. Верь мне.

Глава 24: Гром

Мы любили друг друга. Мы любим друг друга. Мы будем любить друг друга… в мечтах.

Натянуто улыбаться уже считается моей полноценной работой. Скрывать за «счастливой» улыбкой грусть – можно назвать обманом? Или это ложь во благо? Но кому? Точно не себе, ведь от того, что я буду делать вид, что все замечательно, лучше мне не станет. Джесс закрыла входную дверь на замок, рассказывая о том, какой у них прекрасный район, какие удивительные люди и восхитительные соседи. Однако, говорю честно, почти весь монолог кузины прошёл мимо моих ушей, ибо я все ещё ощущала какую-то тревогу внутри. Я гадала: считается ли этот поход в кафе изменой? Ну почему мысли так меня мучают? Ну почему? Чтобы как-то хоть себя занять любыми мыслями, я принялась рассматривать двор Джонсонов и весь квартал. Дом тёти прекрасен и чем-то напоминает уютное гнёздышко из старинных фильмах, когда американцы танцевали под джазовую музыку и ходили под ручку, болтая о любви. Как и принято, двор покрыт зеленой лужайкой, клумбами цветов и садовым гномом. Этот фарфоровый человечек вселял в меня страх. Я каверзно отношусь к клоунам, гномам, восковым фигурам, ибо мне кажется, будто под покровом тёмной ночи они явятся ко мне с кухонным ножом. Или я просто пересмотрела ужастики. Оборачиваюсь лицом к дороге и пялюсь на соседний домик, который был двухэтажным и с большим балконом. Крыша коттеджа окрашена в зелёный цвет, как и забор дома. Краем глаза замечаю какой-то движущийся объект, но приглядевшись, узнаю в объекте человека. Парень лет пятнадцати переходит через дорогу и идёт в нашу с кузиной сторону, поправляя капюшон на голове. Мальчик обнажил зубы в улыбке и кивнул мне, проговорив:

– Привет.

Голос был низким и отрывистым.

– Привет. – помахала я незнакомцу в серой ветровке. Наконец, Джесс прячет ключи от дома в маленький рюкзак и поворачивается к нам лицом, недовольно фыркая. Наверное, её разозлила борьба с входной дверью. Как только кузина замечает парня, сразу хмурит брови и жалостливо улыбается.

– Чего тебе Ньютон? – спрашивает сестра, поправляя пепельные волосы. Мальчик улыбнулся и снял с головы головной убор, демонстрируя свою шевелюру. Спустя секунду перед нами красовались кудрявые пряди соседа.

– Я просто хотел поздороваться, – его чёрные глаза уставились в мою сторону, – а кто эта красотка? Твоя новая подружка?

Джесс недовольно хмыкает и прищуривает глаза, высокомерно проговаривая:

– Не твоего ума дела. Проваливай к себе, ты нам загораживаешь проход, – кузина хватает мою руку и решительно идёт вперёд, как мы слышим за спиной реплику.

– Джессика явно не в настроении.

– Да, потому что такие придурки как ты портят мне его! Пока! – и снова шаг.

– Любимая, как вернёшься – дай знать, – Ньютон шлёт кузине воздушный поцелуй. Я начинаю хихикать, видя покрасневшее от злости лицо Джесс. Она резко отпускает мою ладонь и показывает подростку неприличный жест.

– Иди в задницу! Запомни уже наконец, мы с тобой не встречаемся и не будем встречаться, понятно?!

Кудрявый слащаво улыбнулся.

– Это потому что я чёрный?

Джесс фыркает.

– Да брось, серьезно? Ты же знаешь, я не расистка и всегда была против этого! Клэй, перестань играть в эти игры.

Смотря на эту сцену со стороны, я снова вспоминала себя и Эрика, когда тот настаивал на своей любви, когда обещал быть рядом, и от этого всего моё сердце закололо в тысячу раз сильнее, чем это было когда-либо. Ностальгия – лишнее напоминание о том, чего уже никогда не будет. И это обидно. Господи, как же мне хочется отбросить гордость и позвонить Нансену, чтобы сказать, как сильно он мне дорог и нужен. Его присутствие в моей жизни для мне необходимо. Увы, Эрик этого не понимает.

– Детка, это не игра, это любовь. Ты все равно будешь моей девочкой, – подмигивает Клэй.

Джесс кривит губой и с отвращением смотрит на своего поклонника. Мне становится смешно, и не сдерживая смех, я начинаю хохотать во всю.

– Боже, это омерзительно! Иди учи формулы по физике, Эйнштейн! – язвит Джесс, вновь хватая мою руку. Я перестаю смеяться, хоть и очень хотелось.

– Я Ньютон, а не Эйнштейн. Кажется, это ты нуждаешься в учебнике по физике, детка. Приходи как-нибудь, я с тобой позанимаюсь, – паренёк снова накидывает на голову капюшон и оборачивается к нам спиной.