Вечное Царствие

В Вечном Царствии душа его и тело принадлежат одной только Василисе. И он будет предан ей до последнего вздоха. Решил он это с тех пор, как увидел ее. В пышном расшитом сарафане и сверкающем кокошнике она прискакала на вороном коне в лачугу к Марье. Бросила короткий взгляд на недавно переродившегося Григория. Носик ее горделиво тянулся к небу. И вся она окутана аурой величия. Это был первый такой огненный луч, пронзивший серое небо Вечного Царствия.

— Я те Василискины подштаники принесу хош? — вдруг спросила Настя заговорческим тоном.

— Что? — Григорий не поверил в услышанное.

— Раз мила так она тебе, — сквозь зубы процедила Настя, — сопру ее сорочку иль подштаники. Уверена, пахнет оно сладко. Вдоволь навеселишься.

— У тебя совсем крыша поехала! Ты чего несешь!

— Знамо че! — Настя вскинула руки так, словно готова была ударить Григория. — Вас, мужиков, одно ток и интересует! Ну ты канешн горазд… Решился такую царевну завалить. Ну да не мне судить.

— Настя, да что с тобой не так!

— Вот и я спрашиваю тебя, Гриша! Что со мной не так? — Настя расплакалась и убежала.

Григорий остался стоять в полной растерянности и зудящем стыде. Обидел он ее все-таки, ой как обидел… Смотрел ей вслед и думал о том, что в последний раз подобное чувство вины и разочарования испытывал только на земле. Не мог вспомнить, что тогда произошло. Возможно, подобная история, где он разбил сердце какой-нибудь очень хорошей и доброй девушке.

К нему подошел нечестивый и позвал к Василисе, хозяйка его ждет и надо идти. Но Григорий еще немного постоял и смотрел, как медленно падают капли дождя, словно нежные слезы Настеньки. Но долго заставлять царевну ждать — к беде. Григорий собрался с силами и направился к Василисе. Та сидела на перине в одиночестве и листала книгу. Волосы ее волнами спадали на голые плечи. Вообще она часто являлась перед нечестивыми в откровенном виде, но привыкнуть к такому сердце настоящего мужчины не могло, поэтому Григорий коротко поздоровался и отвел взгляд.

— Ты единственный такой, кто даже украдкой не старается меня разглядывать. Даже не знаю нравится то мне иль раздражает, — сладким голосом промурлыкала царевна.

— Не вели казнить, царевна. Красота твоя так безгранична, что могу я сойти с ума. А мне сейчас рассудок нужен, чтобы выслушать твой приказ.

Пусть Григорий и не видел лица Василисы, но почувствовал, что она улыбается.

— Тогда слушай. Хочу, чтобы ты Деда Мороза отвез к Кощею в плен. Да там остался, пока Снегурочка не явится.

Он ожидал такого приказа, но лицо Григория все равно скривилось.

— В чем дело? — спросила Василиса. — Тебя что-то не устраивает?

— Нет, царевна. Я выполню все, чтобы ты мне ни поручила. Но больно уж… Настораживает меня этот дед. Как будто бы не мы ситуацией владеем, а он. И это он ждет, что мы повезем его к Кощею.

— Понимаю тебя, Григорий. И у меня есть четкое понимание, что мы пляшем под его дудку. Но это очень полезно быть сторонним наблюдателем, особенно когда ты не видишь полной картины, — по звуку Григорий понял, что Василиса поднялась с ложа.

— Вы думаете, что новоиспеченный Дед Мороз может знать нечто больше, чем вы? Я очень в этом сомневаюсь.

— Не всегда тот, кто дольше сидит на своем месте, разбирается в работе лучше. Свежий взгляд на ситуацию, случайно открывшаяся правда или попросту… — зашелестела одежда, — еще не утраченный вкус к жизни. Повернись, — приказала Василиса, Григорий ее послушался. Царевна накинула самый простой свой сарафан и принялась расчесывать волосы. — Ты никогда не задумывался, почему ты и я так долго живем? При этом Снегурочка с Дедом Морозом сменились… — она задумалась.

— На моей памяти это третья, — кивнул Григорий.

— А я уже и не вспомню… А Настенька? Вот тоже загадка, — бросила Василиса, а Григорий при упоминании Насти тяжело сглотнул. — Очевидно слабее Снегурочки во много раз, но почему-то живет очень давно. Да и скажи мне… Как могла проиграть Лебедушке прошлая Снегурочка?

— Всем известно, что царевна Лебедь обманула Снегурочку.

— Коварство, значит, — Василиса задумчиво отвела глаза. — Меня Настенька даже обманом не сможет убить. И не потому что она слишком слаба. Это я — слишком сильна. Понимаешь, Григорий? Лед замораживает воду. А прошлая Снегурочка хорошо управлялась со стужей. Даже когда ее Дед Мороз умер, она смогла в одиночку поддерживать зиму в Студеной долине.

— Я не понимаю, на что вы намекаете, царевна. Кто настолько могущественный, что мог помочь убить Снегурочку? Даже нескольких. И возможно ли это? Может, случайность.

— Если совпадения становятся закономерностью, то они начинают управлять миром.

— Вот в чем ваше настоящая цель, — понял Григорий. — Все это время вы не просто так хотели скормить Снегурочку Кощею. И тело прошлой, умирающей Снегурочки вы унесли дабы найти зацепки? Понять закономерность?

— Ты нравишься мне, Григорий, своим умом и внимательностью. Я более чем уверена, что Кощей не сможет сожрать Снегурочку. Более того, если он попытается, то произойдет что-то воистину удивительное.

— Царевна, при всем моем восхищении перед вами… — Григорий замялся, когда он находился рядом с Василисой, то всегда боялся сказать лишнего или произнести глупое слово, поэтому он старался побольше молчать. Но с другой стороны, как же он сможет укладывать ее в постель, если не будет показывать своего ума. — Лебедушка ведь вкусила плоть Снегурочки, когда убила ее. И ничего не произошло.

— Мы не знаем, что произошло, — поправила его Василиса. — Я не близка с этой птичкой, поэтому для меня и неведомы изменения, которые с ней случилось. Впрочем, я не знаю никого в Вечном Царствии, кто был бы близок с ней. Но Кощей — другое дело. Я сразу узнаю, что изменилось в нем. Достаточно мне будет лишь взглянуть. Он мой отец. И я знаю его даже больше, чем всю жизнь, — она присела на подоконник и скользнула по нему пальцем. Легкий и, казалось, невинный жест расстроенного ребенка. Такой Василису Григорий точно не видел. На секунду она показалась ему обыкновенной женщиной, которой нужно опереться на сильное мужское плечо. Впрочем, длилось это всего мгновение. Она стрельнула в несчастного Григория своими зелеными хищными глазами, и он тотчас перестал обманываться.

— Вы хотите, чтобы я стал вашими глазами в замке Кощея, — сказал Григорий и положил руку на сердце. — Сделаю все.

— Спасибо тебе, — мягко улыбнулась Василиса. — Не знаю, надолго ли задержится эта парочка? Новая Снегурочка из себя ничего особенного не представляет. Обыкновенная девочка. Возможно, инстинкт выживания у нее развит посильнее предыдущих. Да и только. А вот Дед Мороз… Таких интересных стариков в Царствии давно не было.

— Да ну. Пустил пыль в глаза, а все и заморочились, — в дверях появилась Настенька. Она стояла, уперевшись спиной в косяк и сложив руки на груди. — Обыкновенный алкаш. Поймал белку, несет чепуху, а все в нем Христа видят. Чушь.

Появление Настеньки выбило землю из-под ног Григория, и он чуть ли не упал — в последний момент успел ухватиться за стоящий рядом стул. Как она вообще посмела вот так бесцеремонно врываться в опочивальню Василисы и прерывать их разговор. Еще и не стесняется того, что подслушивала.

— Настенька, ты просто чудо, — Василиса рассмеялась. — Уж не знаю, что случилось у вас в поездке, но твоя внезапно открывшаяся смелость меня умиляет. Ну раз уж ты влезла. Говори, — игривые черти плясали в глазах Василисы. Казалось, что она находится в настоящем экстазе от происходящего.