Вечное Царствие

— Пережили ж вы как-то без меня несколько денечков. Не умерли, че щас пристаете? — но на возмущения Настеньки ответа не последовало.

И казалось, вот она — власть. Без нее, самой царевны Настеньки, тута и пустякового вопроса решить не могут. Значит, она — ценная… ну должна быть. Да только головняк один, хоть нервы на уши натягивай. И вроде с утра до вечера крутишься-крутишься, вопросы решаешь почти что государственной важности. Но из наград: словесные тумаки от Василисы, пренебрежение от нежити и внутренняя судорога. Последнее особенно портило жизнь, покалывание в груди не утихало, а порой казалось, будто не получается сделать и вздоха. Иногда Настенька силой заставляла себя дышать.

— Фу ты ну ты! Оп ца-ца. Настасья, добрейшего времени…

Обернувшись, Настя увидела, как к ней дрожащей походкой приближается Дед Мороз. Несмотря на то, что ступал он несмело — плечи у него активно двигались туда-сюда, будто танцевали.

— Че те надо, старый пьяница! — огрызнулась Настя.

— Иша! Зубы-то не девичьи, а волчьи, — усмехнулся дед и, когда подошел, бросил сочувственный взгляд на ноги избушки, — курку жалко.

— Жалко у пчелки, иди ты лесом, дед. Вишь, занята я.

— Вопросов ноль, царевешна, — однако же слушаться дед не собирался: он уселся рядом. — Делов у тебя тута… Море. Внутри тама — не избушка. Хоромы такие, я при жизни ниче не видел подобного.

— Ниче справляемся.

— Дык видно да, девка ты ловкая, — от дедова комплимента Настя поежилась. Ей было приятно, оттого и горько: докатилася она до того, что доброму слову пьяницы радуется. — Так канешн от красы твоего скоро ниче не останется, а своего не наработается. Оно все непрально.

— Не поняла. О чем ты, дед? — Настя взглянула в лицо старика, пусть вид у него был помятый и взлохмаченный, а глаза-то чистые — стеклышки.

— Знаешь, от у нас девки в деревне были тож, быстро от труда тяжкого загнулися, но они знали на шо работали: замуж молодыми выскочили, деток родили и счастье строили. Дом в уюте держали, и чтобы дитятки голода не знали. На такое здоровье положить не жаль. На род свой. А на чье наследство ты, Настасья, работаешь?

И царевна расплакалась…

Такой чувствительности она сама от себя не ожидала. Но дед надавил на болячку, которая вроде бы давно заросла и покрылась плотной коркой. В реальности же: кровь сочилась из раны и топила Настеньку.

— Фу ты ну ты! — вскрикнул дед. — Ну чаго, ты чаго… — он положил руку Насте на голову, ладонь у него была огромная, точно медвежья лапа. — Не рыдай ты.

— Как же не рыдать… — она захлебывалась в чувствах, — так и есть, все правда…

— Не ну ты ж царевна! Встрепянись! Ты-то красоту свою не потеряешь.

— Какая красота! — сплюнула Настя. — Сердце девичье мое, обабилось… Ой бедная я… бедная… — никак не могла остановиться в рыданиях.

Дед гладил макушку содрогающейся Настеньки и с неподдельным сочувствием произнес.

— Так, может, ну это все? Зачем ты тут сидишь, если одни лишь страдания.

— Да как же мне уйти! Пропаду я без Василисы… Верняк…

— Ща пропадешь, канешн, — подтвердил дед. — Но шо если все может круто измениться? Строй свое счастье, Настенька, по крупицам. Держись близ правильных людей, говори шо нужно и сделай свой удар, када время придет.

Настя ошарашено посмотрела на старика, пытаясь понять, насколько он был серьезен. Но глаза его потеряли и малую долю пьяного блеска (если такова была), а улыбки на лице как не бывало. Теперь Дед Мороз казался совершенно другим и очень отличался от алкаша, которого Настя встретила пару дней назад.

— Счастье возможно, — продолжил он, — пусть будущее видится тебе только мрачным. Уголок радости может построить каждый, но для того нужно нарисовать свою мечту.

— Где нарисовать? — не поняла Настя.

— У себя в голове, — старик ткнул царевну в лоб. — Представь его и вцепись зубами. Ты можешь быть счастлива. Так избавься от всего, что стоит на твоем пути.

Больше дед ничего не добавил. Встал, тяжело опершись на колени, и пружинисто пошел в глубину леса. Он казался совершенно отрешенным от мира, а припляс никак не подходил этим темным местам. Настенька продолжала сидеть возле лап избушки с измазанной в меде рукой. Про нее-то она и забыла. Очнулась, когда приложила липкую ладонь к щеке. Поморщилась и пошла умываться к ручью.

О том, что к ней могут выскочить болотники Настенька в тот момент и не подумала, завороженная мыслью о возможном счастье. Каким бы оно могло быть? Ничего представить не успела, потому что чудища накинулись на нее. Нечестивые схватили царевну за обе ноги и потащили к себе в трясину.

— Вот же! — воскликнул кто-то совсем рядом. — И чего ты не сопротивляешься.

Настя подняла глаза: Григорий разрубил мечом одного и второго напополам так, словно они были ореховой скорлупой. Быстро разобравшись с проблемой, леший помог Насте встать.

— Такая неосторожность, это не похоже на тебя, — бросил Григорий неловко и даже смущенно. Кажется, они после охватившей их ночью страсти и парой слов не перекинулись.

— Что будешь делать, Гриша, если я выйду замуж за другого? — то был скорее риторический вопрос, но леший растерялся в попытках найти правильный ответ. — А я выйду, Гриша. Пусть хоть в этом треклятом мире это тысячу раз невозможно. Я на Земле так замуж выйти и не смогла, — с горечью пришлось признать Насте, — но здесь все получится.

Больше она ничего не сказала. Помыла руки в ручье и ушла. Зря, может быть, такую речь толкнула. Ведь Настенька сама понятия не имела, как добиться этой цели. Начиная с того, что и мужика подходящего на горизонте не маячит, а заканчивая… да в Царствие подобного и не случалось никогда! Чтоб кто-то замуж выходил — безумие.

И все же, несмотря на множество «но», она шла до избушки вприпрыжку, весело махая руками. Щеки раздувались от улыбки, которую Настя старалась сдерживать — бесполезно. В таком состоянии ее встретила Василиса, которая озадаченно смотрела на курьи ножки своего жилища. Увидев Настеньку, она изумленно подняла бровь.

— Настя, что произошло?

— Лешие придурки, — звонко произнесла Настя, — кожу сожгли, но я все исправила. Скоро заживет. А пока — отдых.

Больше ничего объяснять или докладывать не стала. Лихо запрыгнула на крыльцо и нырнула внутрь, оставив хозяйку недоумевать.

Василису-то можно и порешать в крайнем случае, подумала Настенька, просто нужно найти, кто это сделает. И обрести сильного покровителя… Мужа поискать… Дел теперь у Настеньки было ого-го! Но как приятно! Она с воодушевлением вошла в библиотеку и забрала к себе комнатушку все сказки, которые только нашла. Хорошо, что на страницах таких книг рисовали крупные иллюстрации. Пусть читать Настя не умела, но имена разобрать, скорее всего, сможет.