Вечное
Шрифт:
— Пойдем к нам домой, там все обсудим.
— Нет, сначала я хочу передать ему записку. Поможешь?
— Попробую, но, даже если я смогу уговорить охранника ее взять, они его все равно не найдут.
— Найдут. У него базилик в петлице пиджака. Я вставила его туда прошлой ночью.
У Марко пересохло во рту. Он не знал, когда Элизабетта и Сандро настолько сблизились, но даже дураку было ясно, что она сильно влюблена.
— Тогда давай записку сюда.
— Спасибо. — Элизабетта протянула ему скомканный листок бумаги. — Там написано, что я его люблю.
— Я так и подумал, cara, — сказал Марко, скрывая боль.
Глава
В кухне Террицци за столом собрались Марко с родителями, Элизабетта и Джемма. Мария подала булочки с вареньем; все уже допивали по второй чашке эрзац-кофе. Марко и Беппе сменили промокшую одежду, а Мария одолжила дамам свои платья: Элизабетте темное, а Джемме — в цветочек. У последней глаза за очками без оправы были совсем опухшими. Руку Джеммы покрывали синяки, и на плечо ей приладили мешочек со льдом. Бар «Джиро-Спорт» был закрыт — впервые после похорон Альдо.
— Итак, давайте все обдумаем вместе, — с тяжелым вздохом начал Беппе.
— Да. — Мария обняла поникшую Джемму. — Не будем терять надежды. Я все утро молилась.
— Спасибо, Мария, — всхлипнула Джемма. Она была такой грустной в этом веселеньком платье, что казалась сломанным букетом. Она объяснила, как врачи спасли Розу и других евреев с помощью трюка с синдромом «К». В других обстоятельствах это показалось бы им забавным.
Мария добавила:
— Я позвонила Эмедио и попросила его выяснить, как можно помочь Массимо и Сандро. Он сказал, что поговорит с власть имущими.
Джемма вытерла слезы под очками.
— Невыносимо думать, что Массимо и Сандро окажутся в трудовом лагере. Об этих лагерях ходят жуткие слухи.
Беппе похлопал Джемму по руке.
— Мы этого не допустим. Мы их освободим.
— Вы попытаетесь? — с надеждой спросила Джемма. — Правда?
— Конечно. Мы придумаем как. — Отец взглянул на Марко. — Скажи, сын?
— Да, — без колебаний отозвался Марко. Он вспомнил, как Сандро заталкивали в грузовик, как Массимо ему помахал, и ощутил укол боли.
— Беда вот в чем… — Беппе допил кофе. — Военное училище слишком хорошо защищено, охрана слишком надежная, вряд ли Массимо и Сандро смогут оттуда выбраться. Просто катастрофа…
Джемма поникла, уголки ее рта опустились.
— В понедельник утром их отправят поездом на север. — Беппе задумчиво нахмурился. — Однако поезд не сразу покидает страну, по пути есть остановки. У партизан с севера можно узнать, где он будет останавливаться, и устроить на одной из станций засаду.
— Ничего не выйдет, папа, — покачал головой Марко.
— Знаю. Погибнет слишком много невинных, к тому же невозможно выяснить, в каком вагоне будут перевозить Массимо и Сандро.
— Жаль, их не отправят в трудовой лагерь в Италии — например, в Фоссоли. Там у нас был бы шанс.
Отец озадаченно моргнул:
— В Фоссоли есть лагерь, сынок?
— Транзитный лагерь — для временного размещения. Нацисты отправляют туда военнопленных. Мой шеф из Палаццо Венеция приглядывал за строительством. Его построили в прошлом году, он всего в шести километрах от станции Карпи. Последнее, что мне о нем известно, — там построили новую секцию.
— О, я знаю Фоссоли! — оживилась Джемма. — Это рядом с Карпи, маленьким городком возле Модены. Я выросла в Реджио, мои родители держали acetaia, они делали balsamico [140] .
—
Верно, это там.Беппе поджал губы.
— Это неважно. Их туда не отправят. Евреев увозят из Италии.
Элизабетта резко вскочила.
— Мне пора.
Джемма озадаченно посмотрела на нее:
— Куда ты?
— Зачем? — встревоженно нахмурилась Мария.
140
Цех по производству бальзамического уксуса и бальзамический уксус соответственно (итал.).
Марко тоже поднялся.
— Одна ты не пойдешь. Это опасно.
Беппе тоже поднялся.
— Никто из вас никуда не пойдет без меня.
— Идите оба, если хотите. — Элизабетта упрямо стиснула зубы, схватила сумку и поспешила к лестнице. — Но действовать буду я.
Глава сто восемьнадцатая
Кабинет, в который проводили Элизабетту, был отделан с большим вкусом: парчовые шторы, стулья, обитые дамасской тканью, повсюду стеллажи с книгами в кожаных переплетах, на стенах — тосканские пейзажи маслом в тяжелых золоченых рамах. Она попросила Марко и Беппе дождаться ее на той стороне улицы, поскольку с бароном фон Вайцзеккером ее связывало личное знакомство, он был завсегдатаем в «Каса Сервано». Она знала, что барон к ней расположен, и надеялась воспользоваться его симпатией, чтобы помочь Сандро и Массимо. Элизабетта придумала план, поделилась с Марко и Беппе, и те согласились, что дело может выгореть. Это был первый шаг.
Вайцзеккер, чья седая шевелюра была уложена волосок к волоску, поднялся ей навстречу из-за украшенного резьбой письменного стола. При виде Элизабетты глаза Вайцзеккера под набрякшими веками сверкнули оживленно, хоть и несколько озадаченно. Одет был барон, как всегда, элегантно: в темный костюм с серым шелковым галстуком. В Вайцзеккере чувствовалась аристократическая стать, и раньше Элизабетта застеснялась бы своего скромного происхождения, но война все изменила. Положение в обществе потеряло для нее свою ценность, теперь она понимала, что на войне имеет значение лишь один класс — выжившие.
— Входи и присаживайся, Элизабетта. — Он улыбнулся ей, продемонстрировав красивые ровные зубы, и указал на стул напротив своего стола.
— Благодарю. — Элизабетта присела, и барон тоже опустился в свое кресло.
— Я привык видеть тебя с подносом с закусками, а не за письменным столом, — пошутил он.
— Верно. — Элизабетта натянуто улыбнулась. — Спасибо, что согласились выслушать меня.
— Не за что. Так чего же ты хотела?
— Для начала — извиниться за то, что случилось во время вашего последнего визита в ресторан, происшествие с господином Капплером. Простите, я такая неловкая.
— М-да? — приподнял седую бровь Вайцзеккер. — Сомневаюсь, что это была случайность.
Обезоруженная Элизабетта не сразу нашлась с ответом.
— Вы правы, барон. Мы с вами давно знакомы. Нонна всегда считала вас джентльменом. Господин Капплер — совсем не такой.
— Благоразумие велит мне держать собственное мнение при себе. — Вайцзеккер поджал губы. — Итак, для чего ты хотела меня видеть?
— Я пришла, чтобы просить вас об услуге, барон. Сегодня в гетто устроили облаву на евреев. Их увезли и доставили в Военное училище. Среди них мой друг, Сандро Симоне, и его отец — Массимо.