Вечное
Шрифт:
— Нет… э-э-э… я ударился, когда…
— Он со ступенек свалился, — влезла Элизабетта, расплывшись в озорной ухмылке. — Если б я ему вмазала, синяк был бы побольше.
Немцы расхохотались. Сандро попытался улыбнуться, но вышло неубедительно. Марко положил палец на спусковой крючок.
Первый немец подмигнул Элизабетте:
— Не верю! Это она била!
— Вот так! — Второй замахнулся, притворяясь, что хочет ударить Сандро, тот от страха инстинктивно вздрогнул.
Первый перестал улыбаться.
— Боишься?
Другой солдат
— Покажи удостоверение личности.
— Конечно. — Сандро сунул руку в карман, достал фальшивое удостоверение и протянул немцу, но рука его заметно дрожала.
Элизабетта напряглась.
Марко по-прежнему держал палец на спусковом крючке.
Фашист и не подумал пошевелиться и взять документ. Вместо этого он смотрел на дрожащую руку Сандро, продлевая мучительный момент.
Из двери вагона выглянул проводник.
— Поднимайтесь, поднимайтесь!
Немец наградил его суровым взглядом:
— Задержите поезд. Мы еще не готовы ехать.
Кондуктор нервно кивнул и скрылся из виду.
Нацист отнял взгляд с дрожащей руки и посмотрел Сандро в глаза:
— Похоже, ты очень испуган. Что-то скрываешь? Что натворил?
Сандро сглотнул комок в горле.
— Ничего…
— Сомневаюсь. Врешь ты все. — Немец вырвал удостоверение у Сандро, пролистал и хотел было вернуть, но, как только Сандро потянулся за удостоверением, нацист отнял его, явно забавляясь.
Рука Сандро задрожала, зависнув в воздухе.
Марко навел на немцев пистолет, не доставая тот из рюкзака.
Нацист прицелился в Сандро.
— Ты идешь с нами.
Марко вынул пистолет.
Немец мгновенно перевел оружие на Марко, прицелился и нажал на спусковой крючок.
— Нет! — Сандро бросился под пулю, и та угодила ему в грудь.
Рубашка Сандро словно взорвалась и тут же окрасилась кровью. Он попятился, руки безвольно упали.
От ужаса Элизабетта закричала.
Марко моментально выстрелил в обоих солдат. Те замертво упали на платформу.
— Нет! — Элизабетта кинулась к Сандро: тот лежал на платформе, истекая кровью. Она упала на него, сжала в объятиях и разразилась слезами, крича и всхлипывая.
Марко в ужасе подбежал к Сандро. Голубые глаза друга, застыв, смотрели в небо. Тело было абсолютно неподвижно. Сандро уже с ними не было, а из смертельной раны в груди еще вытекала кровь.
Сердце Марко словно разрывалось на части. Его лучший друг погиб, отдав за него жизнь.
— Нет, нет, нет! — плакала Элизабетта, прижавшись щекой к груди Сандро. Все ее лицо было перепачкано его кровью.
Марко, охваченный горем, заставил себя думать трезво. Поезд поспешно уехал — очевидно, машинист хотел избежать неприятностей. Пассажиры с платформы устремились в здание вокзала. Он только что прикончил двух немцев. Скоро придут другие.
Нужно было уводить Элизабетту. Куда и как — Марко не знал. Он убрал пистолет, надел рюкзак и принялся в отчаянии озираться по сторонам.
Загрохотали
рельсы. Показался товарный поезд, который шел в южном направлении. Паровоз темной тенью несся к станции. Он уже приближался, но ехал слишком быстро, без остановки в Модене. Это был их единственный шанс.Марко схватил Элизабетту за плечи.
— Нужно идти!
— Я не могу его тут бросить! Нет!
— Нам пора! Сейчас же! — Марко оторвал Элизабетту от Сандро и перекинул ее, плачущую и кричащую, через плечо. Он спрыгнул с платформы вместе с ней и поспешил через пути.
Навстречу им с ревом несся товарный поезд, он грозно гудел, предупреждая всех убираться с дороги.
Марко присмотрелся к вагонам. Сначала шли деревянные, с закрытыми дверями, но дальше к ним был прицеплен угольный вагон с открытым верхом и лестницей сбоку.
С грохотом подлетел паровоз, на подъезде к станции он слегка замедлил ход. Марко крепче прижал к себе Элизабетту. Ветер, грязь и дым летели ему в лицо.
Марко приготовился. Элизабетта закричала. Поезд взревел гудком. Вагон с углем приближался.
Марко вместе с Элизабеттой бросился к лестнице.
Глава сто тридцать четвертая
Поезд во тьме мчался на юг, Марко и Элизабетта лежали на горах каменного угля. Он обнял ее, и она зарыдала, содрогаясь всем телом. Рев поезда заглушал ее плач. Мимо проносился город за городом.
Их обдувал ветер, разнося повсюду частицы угля, залепляя им глаза и забивая ноздри. Уголь перепачкал одежду и покрыл их руки, окрасив в черное, словно в знак траура.
Марко смотрел на небо, мучаясь от потери друга. Облака скрыли луну и звезды. Сверху нависла лишь непроглядная тьма. Марко гадал, где кончается эта чернота и кончается ли она вообще, как и само горе, которое не имело конца и края, — оно было безмерным, безграничным и со всех сторон окружало его.
Элизабетта плакала, и Марко страдал вместе с ней, ведь он поехал в Фоссоли, чтобы вернуть ей Сандро. Она любила Сандро, а Сандро любил ее, они принадлежали друг другу. Марко хотел пожертвовать собой ради Сандро, но план провалился. Вместо этого Сандро погиб ради Марко. Умер не тот человек, и Марко это знал.
Он посмотрел на черное и пустое небо.
Закрыл глаза и увидел ту же пустоту.
Он плакал вместе с Элизабеттой до самого Рима.
Глава сто тридцать пятая
Марко сидел за столом на кухне, он был совершенно разбит. Угольная пыль покрывала всю его одежду и щипала глаза. Мать поставила перед ним очередную чашку кофе. Он рассказал ей, что произошло в Модене, и она расплакалась вместе с ним. Вид у Марии был совершенно опустошенный и измученный, она все еще не сняла черное платье, которое надела на поминки мужа.