Вечное

Управляющий рестораном подал Элизабетте знак поспешить к столику Сандро. Она набралась мужества, вынула из кармана передника блокнот и подошла.

— Здравствуйте! Добро пожаловать в «Иль Каччаторе», — приветствовала она гостей с профессиональной улыбкой. Симоне принялись читать меню, а отец второго семейства, сидевший во главе стола, посмотрел на Элизабетту.

— Спасибо, мы празднуем победу Италии. Уже в который раз побеждаем! Прекрасный день для «Адзурри» и чернорубашечников, правда?

— Да, чудесный день. — Элизабетта выдавила улыбку. — Принести вам воды? Газированной или без газа?

— Принесите бутылку вашего лучшего просекко! Нам повезло жить в одно время с Меаццей [77] !

— Сейчас же пошлю к вам сомелье. — Элизабетта посмотрела на Сандро: тот уткнулся в меню. Меж тем синьор Симоне и dottoressa Симоне узнали ее: они выглядели неприятно удивленными.

Синьор Симоне натянуто улыбнулся:

— Рад видеть тебя, Элизабетта.

77

Джузеппе Меацца — итальянский футболист, двукратный чемпион мира.

Dottoressa Симоне расплылась в такой же натужной улыбке:

— А это наши друзья, семейство Феррара.

Сандро поднял голову и ухмыльнулся:

— Элизабетта? Вот уж не думал тебя здесь встретить!

«Да уж ясное дело», — подумала Элизабетта.

— Рада вас видеть.

Синьор Феррара встрепенулся:

— О, Сандро, ты знаком с официанткой?

Элизабетта затаила дыхание. Она не знала, что ответит Сандро. Ей захотелось убежать на кухню.

Тут вмешался синьор Симоне:

— Да, это Элизабетта Д’Орфео — одноклассница Сандро.

Dottoressa Симоне кивнула:

— Элизабетта выросла с нашим Сандро, они друзья детства.

— Мам, пап, это не совсем верно. — Сандро повернулся к синьору Ферраре с лукавой улыбкой. — Элизабетта — не просто подруга детства. Я влюблен в нее и надеюсь, что когда-нибудь она станет моей девушкой.

Элизабетта, которую захлестнул прилив счастья, радостно засмеялась. Сандро так отважно и открыто вступился за нее, он был великолепен, а ведь мог просто отмахнуться от слов родителей. Она посмотрела в его сияющие голубые глаза, ощутив, как крепнет их связь.

— Элизабетта, позволь тебя всем представить. — Сандро указал на соседей по столу. — С моими родителями ты уже знакома, а это наши гости — клиенты моего отца, семейство Феррара и их дочь Рахиль.

— Приятно познакомиться, — сказала Элизабетта.

— И нам с вами приятно познакомиться, — вежливо кивнул синьор Феррара.

— Да, очень приятно, — добавила синьора Феррара.

— Ciao, Элизабетта, — мило улыбнулась Рахиль.

— Ciao, — сочувственно отозвалась Элизабетта.

— Рада, что мы все прояснили! — подмигнул ей Сандро.

— Просекко за мой счет, — заявила счастливая Элизабетта.

Глава двадцать девятая

Марко, июль 1938

Сквозь каменную арку Палаццо Браски струилось утреннее солнце; Марко, вспотевший от трудов, поднял тяжелый ящик и понес его в приемную. Носить в такую жару шерстяную форму — просто пытка, а как самый молодой и сильный Марко выполнял в Fascio всю тяжелую работу. Партийных шишек сегодня не было, так что охранники Джузеппе и Тино читали газеты, сдвинув головы, черные кисточки фесок спадали им на лицо.

— Видел статью, Марко? — окликнул Джузеппе.

— Вот это новости, Мадонна! — Тино недоверчиво покачал головой.

— Что? — Марко водрузил ящик на колонну таких же у лифта, в небольшом закутке позади приемной.

— Да сам посмотри. — Джузеппе протянул ему газету с заглавным разворотом, но Марко отвел глаза — ведь он не мог прочесть ни слова.

— Читай вслух, а я пока дальше потаскаю, ладно?

— Ладно. Статья называется «Манифест в защиту расы», его подписали сорок два ученых. В начале тут сообщают очевидный факт: «Человеческие расы существуют». Затем в пункте шестом говорится: «Существует „итальянская раса“ чистой крови», — продолжил зачитывать вслух Джузеппе. — Дальше тут написано: «Существует чистое кровное родство, что связывает сегодняшних итальянцев с поколениями, которые тысячелетиями жили в Италии. Эта древняя чистота крови — величайшая степень благородства итальянского народа».

— E vero [78] . — Марко взял следующий ящик.

— Viva l’Italia! [79] — вскинул кулак Тино.

Джузеппе продолжил:

— «Концепция расы в Италии должна быть по своей сути итальянской и иметь арийско-нордическую направленность. Это не означает, однако, что в Италии следует вводить теорию немецкого расизма…»

— Ну конечно, не означает. — Тино приподнял бровь. — Гитлер небось мечтает стать таким, как Дуче.

78

Верно (итал.).

79

Да здравствует Италия! (итал.)

Марко поставил еще один ящик к остальным. Гитлер ему не нравился, хотя он об этом помалкивал, особенно после митинга на Пьяцца Венеция. В Fascio все чаще говорили о войне, но никто не знал, какую сторону примет Италия: Германии или Великобритании. Несмотря на визит Гитлера в Рим, итальянцы еще в апреле подписали соглашение с англичанами. Все в Палаццо Браски затаили дыхание, ожидая, какой путь выберет Италия, и Марко казалось, его родина похожа на Элизабетту, которая выбирает между двумя ухажерами.

— Ничего себе новости… — кашлянул Джузеппе. — В девятом пункте «Манифеста в защиту расы» сказано: «Евреи к итальянской расе не принадлежат».

— Что? — Услышанное не укладывалось у Марко в голове. Он перестал таскать ящики. — Наверное, ты что-то неправильно прочитал. Конечно, евреи принадлежат к итальянской расе. Они итальянские евреи.

— Уже нет. — Тино приподнял бровь. — Так написано прямо в манифесте. Такова позиция партии на сегодняшний день. Манифест не стали бы публиковать без одобрения партийных шишек из Палаццо Венеция.

— Но ведь это невозможно, — отшатнулся Марко. — Дуче никогда бы так не поступил. Евреи всегда считались итальянцами. Иначе и быть не могло.

— Все меняется, Марко. — Тино бросил на него предостерегающий взгляд. — Вот что Джузеппе пытается тебе сказать.

Его приятель нахмурился, читая дальше.

— Подождите, я почти закончил. Тут говорится: «Евреи — это единственный народ, который никогда не ассимилировался в Италии, поскольку он состоит из неевропейских расовых элементов, абсолютно отличающихся от тех, что породили итальянцев».