Ведьминскими тропами
Шрифт:
Долго уговаривать Хакона не пришлось, он сразу понял, что они могут быть полезны друг другу. Правда посмотрел с сомнением на ее тщедушное телосложение и предложил отправляться в дорогу на телеге, а не верхом, как она собиралась. Анитра подумала и отказалась, решив, что этот вариант ей не подходит. По узким лесным тропинкам не телеге не проехать, а бросать ее будет жалко.
Отделаться от опеки Свенельда оказалось не в пример труднее. Но, в конце концов, и он сдался. Скорее всего, в принятии им нужного решения, сыграло роль то, что хевдинг не мог обеспечить ведьмочке должную защиту, а отряд королевских стражей каждому внушал уважение одним своим видом. Наилучшим выходом в сложившейся ситуации для отца с сыном стало возвращение в Йомсборг. В отряде Хакона им нечего
В первые недели пути Анитре пришлось нелегко, но со временем она привыкла и даже научилась дремать в седле. Иногда ей начинало казаться, что судьба водит ее по замкнутому кругу. Все повторялось с пугающей регулярностью: призыв о помощи, долгая дорога, яростная схватка и многочисленные раны, которые она едва успевала залечивать. Честно говоря, походная жизнь порядком ей надоела, но и бросить людей, ставших ей почти родными, она не могла. Сколько дорог было вместе пройдено, сколько всего пережито. Не единожды воины прикрывали ее от нападения нечисти, а она, в свою очередь, спасала им жизнь.
Эта деревня являлась тринадцатой по счету в их совместном путешествии, и пусть в этом мире не было суеверий, связанных с этим числом, Анитра все равно нервничала. Врачи, особенно хирурги — люди суеверные, верят во всякие приметы. Ведьмочка решила, что в ней говорит голос прошлого, но позже поняла, что таким образом о себе напомнил дар предвидения. Раньше она к нему не обращалась. Не хотела знать все наперед, а может быть, просто боялась этого знания.
— Тебя что-то тревожит? — обратился к ней Хакон. Он давно заметил, что с Анитрой творится неладное. Она никогда не была такой мрачной и погруженной в себя.
Ведьмочка всматривалась вдаль и не знала, стоит ли ему говорить о своих дурных предчувствиях. Решила сначала все проверить и попросила сделать привал.
Хакон посмотрел на деревню, до которой было рукой подать. Окинул взглядом голые деревья и кусты, мокрые опавшие листья, усеявшие пространство под ними, и спросил:
— Ты уверена, что нам стоит останавливаться сейчас? Скоро стемнеет. Если мы поторопимся, возможно, у нас появится шанс провести эту ночь в тепле и сухости.
Анитра виновато потупилась, но упрямо повторила, делая ударение на последнем слове:
— Нам лучше остановиться прямо сейчас.
Хакон согласно кивнул и отдал приказ спешиться. В лес углубляться не стали. Все надеялись, что остановка будет короткой. С Анитрой не спорили и даже не выказывали недовольства. Воины привыкли ей доверять. Ведьмочка не была капризной, терпеливо переносила все тяготы походной жизни. И если она сказала, что так нужно, значит, это действительно необходимо сделать. Правда, в последнее время она обходились без предварительной проверки. Хватило первых двух деревень, чтобы понять, что везде их ожидает одно и то же. Но видно, на этот раз, что-то ее сильно насторожило.
Хуже всего было то, что обойти эту деревню стороной никак не удастся, хотя бы потому, что именно сюда они и направлялись. Это была вотчина ведьмы Перниллы, но так уж случилось, что сейчас она находилась далеко от этих мест, а Хакон с отрядом оказался в двух днях пути от места прорыва. Не просто было договориться с ведьмами о сотрудничестве, но Анитре это удалось. И теперь по всему пограничью патрулировали отряды корлевских стражей, усиленных присутствием носительниц ведьминского дара, а охотники на ведьм уничтожались наравне с нечистью. На волне массового недовольства Харальд был вынужден признать неприкосновенность ведьм, а Пресветлый спешно покинул столицу в неизвестном направлении.
Если сейчас уйти и оставить все, как есть, значит, предать себя и других. Но можно было сменить тактику. Не врываться в поселение, заявляя о себе во всеуслышание, чтобы спровоцировать хищных тварей на нападение, сразиться в открытом бою с сильным противником, а после отловить
всякую мелочь, что попряталась по щелям, как они делали это раньше. А затаиться, все разведать и только после этого заниматься зачисткой.— Мне нужно немного пройти вперед, — заявила Анитра Хакону, — я должна кое-что проверить.
— Я пойду с тобой, — тут же отозвался командир отряда, привязывая своего коня к дереву.
— Это ни к чему, — покачала головой Анитра. — Я не пойду далеко и все время буду на виду. Если что-то пойдет не так, вы всегда успеете прийти мне на помощь.
Мужчина нахмурился, но согласился. Правда коня тут же отвязал и велел всем остальным быть наготове.
Анитра постаралась улыбнуться, но у нее не вышло — тревога все сильнее сжимала сердце. Необходимое расстояние пришлось отмерять на глаз. Нужно было находиться к деревне ближе, чем к оставшимся позади воинам, тогда в ее сознание не будут вмешиваться их мысли и чувства. Она и сама не могла себе объяснить, почему так поступает. Просто решила довериться внутреннему чутью. Да ей и не пришлось далеко идти. Через сотню шагов она активировала руну Перт и сразу почувствовала отголоски чужих эмоций. Оглянулась назад и увидела с какой тревогой за ней наблюдают ее боевые товарищи. На этот раз улыбка вышла искренней, на душе сразу потеплело, напряжение схлынуло.
"Все будет хорошо", — мысленно подбодрила себя ведьмочка и, развернувшись в сторону деревни, вновь принялась сканировать пространство впереди. Оно отзывалось не так, как обычно. Хищные твари, с которыми отряд сталкивался прежде, обладали лишь низменными инстинктами. В эмоциональном плане они были довольно примитивны, а их мыслеобразы до скуки однообразны. Еда и воспроизведение себе подобных — вот все, что волновало этих существ. Тут же чувствовалось присутствие высшего разума, древнего и непостижимого, как сама вечность. Анитра коснулась его лишь краем сознания и едва не утратила связь с реальностью. Ведьмочка тихо застонала от яркой болезненной вспышки и сжала виски пальцами. Кто-то попытался пробить ее ментальную защиту, и ему это почти удалось. Она вдруг почувствовала, как из носа потекла кровь. Не теряя времени, ведьмочка усилила имеющуюся защиту и отступила к своим. Ясно одно — в деревню идти нельзя. Если ей едва не поджарили мозг, то простым людям точно не выжить после ментального удара такой силы.
— Отступаем, — бросила она коротко, с трудом взбираясь на спину своей лошади. Сил что-то объяснять, пока не было. Хакон сразу понял по ее посеревшему лицу и размазанной по подбородку крови, что сейчас лучше ни о чем не спрашивать, а делать так, как она велит. Отдав приказ своим людям, он все же обратился к Анитре с вопросом:
— Сама ехать сможешь?
Ведьмочка кивнула головой в знак согласия и тут же едва не свалилась на землю. Хакон молча вытащил ее из седла и посадил перед собой. Он уже не раз проделывал такой трюк, когда она выбивалась из сил настолько, что даже дышала с трудом. Так что Анитра не стала возмущаться, лишь плотнее прижалась к его надежной груди и погрузилась в размышления. По всему выходило, что опять придется обращаться за советом к Сигверде. Наставница хоть и не имела возможности помочь ей физически, но с удовольствием делилась своими знаниями. Да и ее супруг был настроен к Анитре благосклонно. Ведь именно благодаря ее вмешательству, его подчиненные были лишь изгнаны с людских земель, а не убиты на месте за свои шалости.
А ведь тогда Анитре казалось, что нет ничего хуже распутных лесных и речных дев, да разных мелких шутников, подстраивающих каверзы людям. Это позже появились полуразумные твари, более напоминающие хищников, подвергшихся мутации. С этими церемониться не стоило, или ты их, или они тебя. И все равно это было не так страшно, потому что убить их не составляло особого труда. А раны, полученные ее союзниками в пылу схватки, легко поддавались лечению.
Но сейчас на их пути встретилось нечто неизвестное. Более сильное, более опасное, чем все, с чем им приходилось сталкиваться раньше. Анитра пребывала в растерянности, да и боялась, чего скрывать, ведь только глупец ничего не боится.