"Великая река". Компиляция. Книги 1-8

Согва кивнул, потёр ушибленный ещё днём локоть, мрачнея на глазах.

– Там тьма и огонь, Хифинхелф. Тьма и огонь. Мы стреляем, но кого ранят наши стрелы, знает один Вайнег.

– То же и со "Шшмелями", - вздохнул ящер.
– А Сскарсс на яруссе плетельщиков? Ты его видел?

– Мы стояли с другой стороны, - покачал головой Согва.
– Если бы я его увидел, я бы не стоял столбом, как воины Мекьо!

– И чем бы это помогло тебе, жрец?
– недобро оскалился иприлор.
– Бысстрее попал бы в дом вашшего Ссолнца?

Алсек со вздохом встал между ними.

– Уймитесь, ради всех богов! Шёл бы ты спать, Согва. Твой командир завтра не будет рад твоему сонному лицу.

Он скрестил руки на груди и молча ждал, пока младший жрец не ушёл в дальнюю комнату и не лёг там. Слышно было, как он возится на циновках и тяжко вздыхает.

– Сскверные ссны, Алссек, - еле слышно сказал Хифинхелф.
– Шшулхиф жаловалсся на них. То же, шшто было у насс по весcне и по лету, но мы их большше не видим, а тут многие мучаютсся.

– Попроси его пить на ночь яртисовый отвар, - нахмурился Алсек.
– Больше тут ничего не сделаешь. Хорошо, что вы, ящеры, рассудительны и с ходу снам не верите...

– Да не вссе рассудительны...
– махнул рукой иприлор.
– Но ты не бесспокойсся, Алссек. Я ссразу прерываю вссякую болтовню о знорках или кошшках.

– Хорошо, - кивнул жрец, похлопав его по плечу.
– Они сами устыдятся, когда успокоятся. Хватило бы листьев Яртиса...

Холм медленно остывал после дневной жары, и пустыня, невидимая во мраке, дышала огнём. Что-то сверкало во мгле у подножья, и Алсеку мерещилось, что из чёрных туч на него смотрят, пристально и недобро.

– Ты заметил, Алссек? Сс каждым днём тут жарче, - снова понизил голос Хифинхелф.
– И на ссолнце больно ссмотреть. Говоришшь, ты ссказал Згену, где прячетсся Тзангол...

– Кому, как не ему, ловить и утихомиривать свое создание?!
– нахмурился жрец.

– Хэсссс...
– хвост иприлора шевельнулся.
– Хэссссс... А шшшто, есссли он сссам явитссся сссюда на поиссски?

Алсек вздрогнул и растерянно замигал.

– Что ты... как ты до этого додумался, Хиф?! Разве солнцу место на земле?!

– Ссскажи это Згену, когда он сссойдёт на берег Сссимту, - оскалился ящер, и в глазах его не было ни искры веселья.
– И камни вссскипят под его взглядом. У нассс будет новая река, огненная, а потом и берега её расссплавятссся, как в сссамой жаркой печи...

Изыскатель скрипнул зубами, замахнулся было на ящера, но вовремя остановил руку.

– Какая несусветная чушь! Великое солнце никогда не...

Он осёкся, посмотрел из-под завесы на полыхающее застенье, на небо, чёрное, но как будто ещё источающее жар. Южный ветер словно вышел из литейной печи, его дыхание обжигало, и на коже Алсека выступала испарина.

– Чего ты хочешь от меня, Хиф?!
– раздражённо передёрнул плечами Алсек.
– Чего?! Ты хотел поставить над городом щит - ну вот, он здесь, и что тебе теперь не по нраву?!

– Хшшшш, - Хифинхелф не двинулся с места, только часто высовывал дрожащий язык.
– Хэшшш... Я помню, Алсссек. Помню. Но есссли это закончитссся бедой, то лучшшше бы ты тогда сссбросссил меня ссс террасссы...

Из-за тростниковой завесы выглянул, протирая глаза, сонный Согва.

– Почтенные, вы спать собираетесь?

– пробормотал он.
– Воин-ящер останется в храме на ночь?

Теперь вздрогнул Хифинхелф. Алсек покачал головой.

– И правда, Хиф. Свалишься ещё в темноте с холма. Оставайся!

– Хэсссс...
– ящер покосился на тёмную улицу. Там, откликаясь на призыв, заворчал разбуженный Куши.

– Сспассибо, Алссек, но я тут ночевать не буду, - мотнул головой Хифинхелф и поспешно поднялся на ноги.
– Мало мне было Покоев Бабочек...

Согва недоумённо хмыкнул и уполз обратно под завесу. Ящер крепко сжал руку Алсека и бесшумно выскользнул за дверь.

– Да будет прочным каждый камень под твоими ногами, - пробормотал жрец, вынимая из ниши шар-светильник и откидывая внутреннюю завесу.
– Мирной ночи всем, кто живёт в Мекьо...

Шорох приподнимаемой циновки в ночи показался изыскателю хрустом высохших костей - в мутных видениях он видел, как из-под земли лезет нежить и сама разбирает себя на части, срастаясь в огромных нелепых големов. Он вскинулся, с трудом отличая сон от яви. Чёрная тень стояла посреди комнаты и вертела головой.

– Ты кто?
– Согва, проснувшийся немного раньше, успел подобрать копьё и замахнуться.
– Отвечай!

– Ушш!– тень выставила перед собой пустые ладони.
– Тише ты, страж храма! Алсек Сонкойок, ты спишь там?

– Нет, мертвяков поднимаю, - огрызнулся изыскатель, злясь на себя за испуг и медлительность.
– Румингьяви, что тебе не спится?

Он высоко поднял над головой шар-светильник, и ярко-жёлтые глаза южанина вспыхнули в неярком свете церитов. Он усмехнулся, показав заострённые клыки.

– А, вот какой у вас тут храм, - он с любопытством огляделся, нахмурил брови при виде черепа, удивлённо мигнул на дырки в потолке.
– А я гадал, как вы умудрились тут выстроить пирамиду, да так быстро... Хороший храм. Удобный. Ты собирайся, почтенный Алсек. Тебя внизу ждут, под стеной.

– Ночью?!
– Алсек пожал плечами, подбирая с циновок пояс и поддоспешник.
– Что там случилось? Хиф жив?

– Ты не пугайся, - снова показал зубы южанин.
– Все живы. Но доспехи надень, так лучше будет. Там раненый Скарс, пленник. Он хотел поговорить с тобой.

Хифинхелф незаметно подошёл к ним на какой-то из развилок петляющего туннеля - Алсек даже не заметил, откуда он выбрался. Ящер молча коснулся его плеча и пошёл рядом. Он был в броне и не выпускал из лап палицу, и меж его пальцев время от времени загорались нити зеленоватого света.

– Хэссс?
– навстречу им из сумрака выступил воин-Алдер со светильником в руке.
– Алссек и Хифушш? Сславно. Он ждёт здессь. Сступайте точно по моим сследам, здессь небезопассно.

Туннель, кривой, с неотесанными стенами, ничем не укреплённый, вильнул в последний раз и завершился на невысокой террасе. Под ней, за узким проходом между гранёными каменными шипами, темнела глубокая впадина. Что-то большое, горячее, источающее дым и пропахшее кровью, лежало на дне. Его хриплое дыхание эхом разносилось по пещере.