Венские каникулы
Шрифт:
– Жрать хочется, - сказал Жерар, - неужели по дороге не будет какой-нибудь пивной?
– У нас нет денег, - сказал Даниэль.
– И нам теперь нельзя попадаться на глаза американцам, - добавил Владимир.
– Плевал я на них!
– разозлился Жерар.
– Я два года просидел в концлагере, пока они чухались со своим вторым фронтом!
– Золотые речи, - улыбнулся Вахтанг.
...В пивную, стоящую на обочине дороги, к вечеру зашли четверо небритых мужчин в пропыленных костюмах. Один был в смокинге и босиком. В пивной было пусто. Два дряхлых старика сидели в углу у окна, потягивая пиво.
– Очень сожалею, господа, но пива нет.
– Нам нужно что-нибудь перекусить.
Хозяин усадил их за пустой столик, принес на тарелке кусок холодного мяса, полбуханки темного хлеба, сказал со вздохом:
– Это все, чем я могу вас угостить, - сами знаете, какие сейчас времена.
– А свежего мяса у тебя нету?
– спросил Жерар.
– Что вы, господа!
– хозяин даже испугался. Жерар положил на стол две пачки сигарет, хозяин пожал плечами, быстро забрал их:
– Сейчас посмотрю. Может, что-нибудь найду.
– Бензоколонка далеко?
– спросил Владимир.
– Полчаса по шоссе.
– Там кто? Американцы? Французы? Англичане?
– Кажется, американцы, господа... Если у вас плохо с документами, то лучше не соваться.
– Сколько еще до Вены?
– спросил Даниэль.
– Кажется, километров триста...
...И вновь "майбах" мчался по шоссе. Два длинных луча света от фар упирались в темноту. Жерар на заднем сиденье кормил собаку.
– Самим жрать нечего, а он кормит собаку мясом, - ворчал Владимир.
– В Вене я накормлю вас до отвала!
– ответил Жерар. ...В это же время к пивной подъехал "виллис", и в пивную ввалились четверо американских солдат.
– Пива!
– скомандовал сержант, и хозяин засуетился за стойкой, наполнил кружки пенящимся пивом.
– Подозрительных лиц не было?
– спросил сержант.
– Что вы имеете в виду под подозрительными лицами?
– Четверо мужчин и женщина, - сержант грозно смотрел на хозяина, - на машине марки "майбах".
– Нет, господа, никого не было, пожал плечами хозяин, - такое время, что все предпочитают сидеть дома...
...В Вену они въехали днем. По улицам спешили автомашины, большие военные грузовики, штабные "виллисы" и "джипы". Видны открытые двери магазинов, витрины, полные товаров, очереди покупателей.
Жерар вертел головой по сторонам, на лице ни с чем не сравнимое удовольствие и удивление. Открыты маклерские конторы, какие-то непонятные офисы, рестораны и кафе, ювелирные магазины. И везде толклись покупатели, штатские, американские, французские, английские и русские солдаты.
– Бог мой, как будто не было войны,-изумлялся Жерар, - уверен, даже публичные дома открыты! Вена - есть Вена! Золотой город!
Они проехали мимо ресторана под открытым брезентовым навесом.
– Жареным мясом пахнет, - потянув носом, сказал Даниэль.
– Запаситесь терпением, сукины дети!
– ответил Жерар, - я знаю тут одно тихое местечко. Там мы сможем раздобыть немного денег, чтобы купить мне ботинки. Не могу же я ходить в смокинге и босиком?
– Как мы раздобудем денег?
– спросил Вахтанг.
– Мне дадут взаймы. В Грузии твоей дают взаймы деньги?
– О-о,
и даже очень часто, - улыбнулся Вахтанг.– Здесь не любят давать, но мне не откажут. Слушайтесь меня и поменьше задавайте дурацких вопросов. Сворачивай налево...
Они остановились напротив большого трехэтажного универмага. Жерар выглянул из машины, окинул его изучающим взглядом:
– Так, все на месте... как будто и не было войны... На третьем этаже кабинет хозяина...
– Ты что, знаком с ним?
– спросил Даниэль.
– Я в Вене со всеми знаком, - ответил Жерар.
– Неужели он тебе даст взаймы?
– с сомнением спросил Даниэль.
– Я что-то сильно сомневаюсь.
– Откуда вам знать, что такое Запад?
– усмехнулся Жеpap, - поехали, и я на ходу расскажу вам, как надо жить, чтобы не помереть с голоду в этой проклятой Вене...
...На Жераре поверх смокинга надета брезентовая куртка рабочего. Из карманов куртки торчали мотки проволоки и электрического шнура, отвертки и плоскогубцы. Он стоял на стремянке на лестничной площадке третьего этажа и ввинчивал в плафон лампочки. Отсюда виден коридор третьего этажа и массивная дверь с медной табличкой: "ДИРЕКТОР".
Пролетом ниже, между вторым и третьим этажом стояли Даниэль и Вахтанг и смотрели на Жерара. А еще ниже - торговые залы магазина, где толпился и сновал самый разный народ, слышался несмолкаемый разноязыкий говор.
– Что так долго?
– нетерпеливо спросил Даниэль и рукавом вытер испарину со лба.
– Может, они сегодня не придут?
– Раз Жерар сказал, что придут, значит, придут, - негромко ответил Вахтанг, - такому честному человеку можно верить...
Вдруг внизу громко хлопнула дверь лифта, и через секунду кабина медленно пошла вверх. Жерар смотрел вниз, на Владимира и Вахтанга, сделал им жест рукой.
Лифт остановился, открылись двери - и на площадку вышли двое мужчин с черными саквояжами и двое полицейских. Мужчины с саквояжами прошли коридор и оттуда - в кабинет директора, а полицейские застыли возле открытой дверцы лифта.
Несколько минут мужчины с саквояжами вышли из кабинета директора, прошли коридор и вошли в лифт. Полицейские пошли следом за ними, и в это мгновение Жерар уронил со стремянки лампочку. Она разбилась с громким хлопком. В ту же секунду Даниэль и Вахтанг прыжками понеслись вверх по лестнице, взлетели в кабину лифта, и Вахтанг наставил на полицейских пистолет, скомандовал:
– Руки!
– и добавил фразу на грузинском.
Полицейские оторопело молчали, медленно подняли руки. Даниэль выдернул из рук перепуганных мужчин два черных саквояжа, и еще через секунду Вахтанг и Даниэль выскочили из лифта. Даниэль нажал кнопку, дверь захлопнулась. Кабина с ограбленными инкассаторами медленно опускалась вниз, а Жерар, Вахтанг и Даниэль прыжками через несколько ступенек неслись вниз по лестнице. Когда лифт был еще где-то между третьим и вторым этажами, все трое выскочили из магазина и уже неторопливым шагом направились к "майбаху", стоявшему неподалеку у обочины. За рулем сидел Владимир. Он дал газ и задним ходом подкатил ближе к товарищам. Вся троица благополучно погрузилась в машину, "май-бах" рванул с места, на бешеной скорости помчался по улице, свернул в переулок, визжа тормозами и распугивая прохожих.