Вензель твой в сердце моем...

— Значит, они были где-то еще. Я не спрашивала у них, куда они путь держат, знаешь ли.

«Потому что никаких „их” и не было».

— Скажи мне правду.

— Зачем?

«Зачем ты неотрывно смотришь мне в глаза, хотя я смеюсь тебе в лицо? Пытаешься найти ложь? Гамма, не надо. Это слишком больно. Я снова могу ошибиться… Я больше не могу смеяться. Я уже ничего не могу… Просто отвернись!»

— Я должен знать, какого чёрта это было!

— Я просто высказалась тогда. Обидела тебя? Ну прости, с кем не бывает.

— Отлично. Хочешь извиниться, тогда давай, сразись со мной.

— Нет.

— Почему?

«Потому что я должна выжить, чтобы оплатить долг Бьякурану Джессо, который после того случая только вырос. А еще потому что… прости, но я не смогу нанести тебе еще и физический вред. Не смогу признать тебя своим врагом в бою. Я же говорю, я слабая. Даже доиграть до конца свою роль последней стервы не в состоянии оказалась…»

— Потому что мне дорога моя жизнь, а ты очень сильный. Ты слишком сильный, Гамма.

— Почему-то мне кажется, что когда ты несешь чушь, эта чушь — правда.

— Кто знает, сердце женщины — вечная загадка для мужчин.

— Ты не хочешь драться?

— Нет. Давай, назови меня слабым мусором, и разойдемся.

«Просто прогони меня, чтобы я уже не могла вернуться».

— Ты сегодня не такая, как всегда. Это всё было ложью?

«Чёрт».

— Все твои выпады были прикрытием? Пыталась отвлечь на себя мое внимание, чтобы Юни-сама могла с этим… вором спокойно видеться?!

«Чёрт!»

— Ну же, давай, скажи, что смеялась надо мной всё это время, чтобы помочь Джессо!

«Неправда. Я смеялась, чтобы ты не понял главного… Так что прости. Я ведь всё-таки шпион-диверсант!»

— Да. Я всё это сделала ради Бьякуран-сама. Ну что, опять вызовешь меня на дуэль?

«Эй, не молчи! Почему ты молчишь и вглядываешься мне в глаза?..»

— Я понял. Если ты язвишь, значит, лжешь.

«Чёрт!!!»

— Так почему ты всё это делала?

«Я не смогу сейчас сменить стиль поведения, что мне делать, что?.. А хотя… да всё равно. Знаешь, Гамма, я устала. И мне уже плевать, что ты обо мне подумаешь».

— Я не отвечу на твои вопросы. Ни на один. И на дуэль меня больше не вызывай, это бесполезно. Прощай, Гамма.

— Стой, куда это ты собралась?! Ты еще не ответила за то, что сделала! И не ответила на мои вопросы!..

— Прощай и прости.

— Какого?..

«Так будет лучше. Уходить, отказываясь обострять конфликт, наступив на горло собственной гордости, чтобы не причинить боли окружающим, — единственное, чему я у тебя всё же научилась. И это помогло мне сейчас тебя оставить. Всё к лучшему, видишь? Хах. Лучше поговори с Юни-сан. Всё-таки вам обоим это нужно. А вот мне разговоры с тобой ни к чему. Я просто не хочу тебя видеть. Никогда».

— Кому я вру-то?.. Я хочу его видеть постоянно. Но убегаю. И вот это на самом деле просто смешно.

«Юни-сан его не любит. Его любовь обречена. Почему тогда я не попытала удачу, почему не решилась на первый шаг, почему не попыталась стать ему важнее, чем она?.. Наверное, потому, что я никогда не верила в любовь, а теперь верю. Верю, что любовь вцепляется в душу и никогда ее не отпустит. Я буду любить тебя, Гамма. А ты будешь любить ее. И мы оба будем несчастны. Потому что любовь — это не сказка. Это лотерея, в которой выиграть может только человек с идеальной удачей».

«Любовь — это светонепроницаемая повязка на глазах, закрывающая обзор. И едва шагая по тонкому канату, мы не видим пропасть, которая простирается под ним, ожидая нашей ошибки. С надеждой».

— Юни-сама, Вы уверены в своем решении?

— Да, Гамма. Прости меня. Я знаю, что…

— Не нужно, принцесса. Вы в который раз уже извиняетесь. Это Ваше решение, и если Вы действительно верите, что будете счастливы… я приму его.

— Я верю в это.

— Тогда… счастья Вам.

— Спасибо, Гамма. Ты всегда был…

— Не «был», а «есть». Простите, что перебиваю, но я всё же должен это сказать. Я всегда буду рядом, и если он хотя бы попытается Вас обидеть, он заплатит.

— Спасибо, Гамма. Ты настоящий рыцарь.

— Рыцарь, так и не получивший сатисфакции…

— Ты о чем? Не ворчи под нос, что случилось?.. Или ты о Велии-сан?

— Она так и не согласилась на дуэль! А я не мог заставить ее — это не в моих правилах.

— Ненавидишь ее?..

— Даже не знаю. За те слова я ее никогда не прощу. Но уже сомневаюсь в том, что она говорила искренне.

— А ты хотел бы, чтобы те слова были ложью?

— Нет. Если она в них верит, я смогу заставить ее ответить за них.

— Значит, вы еще встретитесь?

— Да. И тогда я ей отплачу. За всё.

«Любовь — это просто любовь, чувство, способное ввергнуть в Рай или в Ад, зависит от удачи. А может, от судьбы или от силы человека. Я не знаю, что такое любовь для тех, кто поймал удачу за хвост. Но я знаю, что такое любовь для меня и для Гаммы. Это боль. Боль, от которой мы не в силах отказаться…»

========== Старая сказка (Колонелло) ==========

Город жил, не прислушиваясь к биению пульса жителей. Он жил словно отдельно от них. Каждое утро он просыпался, потягивался, разминая кости, и отправлялся в мир суеты и забот, разгоняя по артериям-улицам лейкоциты-жителей. Однако не все люди с приходом рассвета выбегали на улицу, спеша подставить лица бесконечному небу и прохладному ветру. Были и те, кто не спешил встречать новый день вместе с городом.

Старики.

Словно древние мумии, поднимались они с кроватей еще затемно и подбирались к окнам, скрипя несмазанными суставами. Измученные бессонницей, смотрели на еще черное небо и ждали чего-то, потягивая горячий чай беззубыми ртами. Они всматривались в бесконечность, расстилавшуюся у них на заднем дворе, подслеповатыми глазами и ловили им одним понятные образы, складывавшиеся из темноты.

Вот Жнец стоит с косой наперевес — это покосился от ветра наспех прикрученный к столбу рекламный щит.

Вот монах склонился над умирающим — это ива пригнулась к забору.

Вот заходятся в бешеной пляске демоны преисподней — это стая собак решила прогуляться.

Старики ждали чего-то, но никогда не произносили вслух, чего именно. Они боялись накликать беду, суеверно умалчивая о костлявой гостье, которая могла прийти к ним в любой день. Но они не боялись — просто не спешили на тот свет, в гости к старухе с косой.