Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Вторая…

Третья…

С улицы неожиданно послышался шум, потом в дверь заколотили — резко, требовательно.

— Опять кто-то жаждет любовного зелья, — поморщился мэтр, вслушиваясь в громкие, настойчивые удары. — Нари, я быстро. Посмотрю, кто там, выпровожу и вернусь. Иначе они не успокоятся, так и будут стучать. Я закрою на ключ лабораторию, сюда не войдут, не беспокойся.

Кивнула, не отрываясь от процесса, сосредоточенно отсчитывая капли. Через равные промежутки времени. Без пауз. Это важно.

Шестая…

Седьмая…

На десятой капле воробей встрепенулся. Серый цвет сам собой стек с перьев, как ненужная, облупившаяся краска, птиц ярким золотистым мячиком сорвался с ладони, перелетел на стол у окна и там замер.

Все, он получил свою долю, оставшееся зелье мое.

Тем временем за дверью опять воцарилась тишина. Хобб пока не возвращался, воробей не подавал признаков жизни, застыв на месте миниатюрной золотой статуей. Минуты шли, медлить дальше было нельзя, и я, глубоко вдохнув и мысленно пожелав себе удачи, поднесла колбу ко рту…

Дверь распахнулась практически беззвучно. В следующий момент от входа через комнату метнулась темная смазанная тень, и меня отшвырнули к стене, крепко прижав к плоскому, гладкому камню. В довершении ко всему еще и колбу выхватили из рук.

А потом прошипели зло, яростно:

— Ты что творишь, ненормальная?

Я возмущенно охнула, подняла голову, встречая разъяренный взгляд.

Фарн…

Не тот, каким я привыкла его видеть — спокойный, сдержанно-ироничный, «застегнутый на все пуговицы». Совершенно иной.

Глаза яростно сверкают — в них гнев и неподдельное беспокойство. Воротник камзола порван, волосы, обычно аккуратно убранные в хвост, растрепаны, несколько прядок упало на лицо, прикрывая длинную свежую царапину на скуле. Он дрался? С кем?

И кстати…

— Где мэтр? Что с ним? — подалась я вперед, на мгновение забыв обо всем остальном.

— Все в порядке с твоим мэтром, — уголок губ слегка дрогнул, выдавая неудовольствие. — Жив, здоров, даже не пострадал особо. Полежит немного в стазисе, отдохнет. Ему не помешает.

Проклятье!

Облегчение, что с учителем ничего страшного не случилось, тут же сменилось совсем другим чувством.

Почему наследник здесь, да еще в таком виде? Взъерошенный, раздраженный, почти не контролирующий себя. Пусть я сейчас в образе Анны, но он даже в походе не позволял себе разговаривать в подобном тоне, обращаться на «ты». Что произошло? Зачем ему мое зелье?

Зелье…

Попыталась перехватить чужую руку и вернуть сосуд, но мой демарш немедленно пресекли, и мужчина отвел ладонь еще дальше.

— Отдай… те, — я была слишком взбудоражена, чтобы себя контролировать, но все-таки исправилась. В самый последний момент.

Кайден усмехнулся, явно оценив мою «вежливость». Произнес почти по слогам:

— Не отдам.

И дальше, решительно, зло:

— Ладно, ты… Ничего не помнишь, не знаешь. Но мастер? Что его заставило пойти на такое? Если бы я не успел вовремя…

— Да как вы вообще тут оказались? — не выдержала я.

— Как? — брови собеседника иронично изогнулись. — Разве мы не договаривались встретиться сегодня в лаборатории Хобба? Я, правда, пришел немного раньше, но ведь и ты тоже. Не так ли, Анна? Или…

Фарн наклонился, оперся рукой о стену, чтобы мне вообще уже некуда было деваться, и выдохнул, снова переходя на «вы»:

— Или мне следует называть вас Эннари?

В ушах зазвенело. Мир вокруг покачнулся. Или не мир, а я сама с трудом устояла на ногах?

— Не понимаю, о чем вы, эйрэ, — выговорила непослушными губами. — Это…

— Если собираетесь сказать, что ошибка, то не трудитесь, — перебил Дракон. — Я уверен в своих словах. Было непросто понять, что девушка, за которой я гонялся по всему городу, и госпожа Янт, живущая со мной под одной крышей, — один человек. Но чем больше я общался с вами, тем больше улавливал сходство.

Он запнулся на секунду, всматриваясь в мое лицо потемневшими почти до черноты глазами. Настороженный, как готовый к прыжку хищник — вот-вот сорвется. И в то же время собранный и сосредоточенный, почти успокоившийся внешне. Неистовый огонь, заключенный в непробиваемый ледяной панцирь.

— Я не хотел ехать в поместье Фениксов и с вами встречаться тоже не желал. У меня были другие, более важные дела, у вас — своя жизнь, вполне благополучная, как мне казалось, — признался он неожиданно, чуть отступая, но все так же контролируя каждый мой жест. — Мы никогда особо не ладили, да и тепла друг к другу не испытывали, но когда я увидел вас в Доме на холме… Новая Эннари была мне совершенно незнакома и разительно отличалась от той, кого я помнил. Да, вы утратили искру, почти погибли, фактически, уже шагнули за Грань. Потеряли память. В этом случае человек может полностью измениться. Во всем. Но вы не просто стали другой. Я наблюдал несколько дней. Походка, речь, движения, поведение… Все напоминало Анну. Еле уловимо — надо признаться, вы хорошо играли, — но все же. В каждом вашем поступке я ощущал ее. Вы защищали своих людей, пеклись о них. Не побоялись встать на пути Кетры, не позволив ударить служанку, и вели себя с ней, как Анна, там, в Лесу. Вы разбираетесь в травах и умеете готовить снадобья, как Анна. Решительны и в то же время осторожны, как она. И так же изобретательны и упрямы. А еще у вас на руке имеется отметина, как у Анны.

Фарн перехватил мою ладонь, раскрыл ее, всматриваясь в воспаленную, пульсирующую рану. Кровь настойчиво взывала к крови, требуя, чтобы я приняла зелье.

— Ну вот… Что и следовало доказать. Во время разговора возле трактира, я задел руку Анны, и она поморщилась, как от боли. Когда увидел ваш порез, вспомнил об том случае.

— Это могло быть простым совпадением.

— Слишком много совпадений.

Лицо Дракона снова оказалось непозволительно близко.

— Эти глаза, — протянул он медленно, завороженно. — Дымчато-серые, как утренний туман над водой, но мне почему-то чудилось в них синее зарево. А в глазах Эннари, безупречно, идеально синих, я видел серые отблески. Забавно… Капли, меняющие цвет? Очередное гениальное изобретение Хобба? Вы с ним прекрасно подготовились.

Мужские пальцы осторожно дотронулись до моей щеки, скользнули к виску… и внутри все замерло, словно прислушивалось к этому прикосновению. В груди стало горячо-горячо, и я опять почувствовала, что тону в его взгляде, в пульсации темных, расширенных зрачков.

— Вы… — сглотнув, отстранилась, сбрасывая наваждение. — Когда окончательно поняли, что Анна — это Эннари?

— Вуаль, — скупо улыбнулся Кайден. — Видан сорвал ее, и я успел увидеть свет вашей души. Но и до этого уже практически не сомневался. Похоже, Хобб усовершенствовал рецепт восстанавливающего эликсира, что вы мне дали. Теперь он, помимо прочего, обостряет интуицию.

Мда… Это не мэтр усовершенствовал эликсир, а я. С помощью собственной крови и на свою голову.

Резко выдохнула, смиряясь с неизбежным. Фарн узнал меня? Что ж… Хорошо хоть, не подозревает пока, что Эннари — поддельная, а с остальным я разберусь. Сейчас важно вовремя принять зелье, а оно по-прежнему у Дракона, и возвращать его, судя по всему, никто не собирается.

Мужчина словно прочитал мои мысли. Нахмурился, губы сурово сжались.

— Вы надеетесь вернуть искру и магию, стать прежней. Но это зелье пить нельзя. Оно смертельно опасно. Погибнете, как те, кто принимал его до вас.