Версаль

Имелось множество предлогов предстать перед взором короля. Можно было использовать то время, когда Людовик отправлялся на мессу или возвращался оттуда, трапезу короля в присутствии приглашенных придворных, вход в апартаменты монарха. Однако наиболее надежный способ – быть у короля с самого утра. Чтобы присутствовать на церемонии утреннего туалета Людовика XIV, необходимо было пройти через разнообразные стадии.

В первые минуты утреннего церемониала одевания короля имели право присутствовать лишь те, кого специально приглашали, те, кто имеет право входить в любое время, те, кто являлись людьми, вхожими в спальню короля, а также некоторые избранные. Такой милости удостаивались лишь те, кто выполнял определенные обязанности, например сановные вельможи, главный камергер, главный хранитель гардероба, или те, кому это положено было по праву рождения. В последнем случае имеются в виду законнорожденные дети. К концу церемониала утреннего туалета короля к нему могли войти те, кому позволено было присутствовать на утреннем приеме: принц Конде, герцог де Вильруа [102] , первый шталмейстер, чтецы короля и воспитатели наследника.

102

Герцог Франсуа де Вильруа (1644–1730) – маршал Франции, ловкий царедворец и бездарный полководец.

Таким образом, можно заметить, что в этой церемонии соединялись высокородные лица, заслуженные люди или избранные королем. За ними следовали принцы и вельможи, капитан гвардии и первый мажордом. Вход следующих посетителей назывался «свободным входом». Туда допускались придворные, которых даже вызывали, часто отдавая им предпочтение перед другими, в зависимости от того, как их ценили при дворе, и впускали их прежде, нежели других присутствующих. Если подсчитать, то получается, что только в церемонии утреннего туалета пользовались монаршей милостью целых пять категорий придворных. Хотя точнее будет сказать, что таких категорий имелось не пять, а шесть, потому что члены королевской семьи, в том числе дети и внуки короля, могли входить к нему в спальню со стороны внутренних покоев и таким образом были избавлены от фильтрования в прихожей. Эта категория могла по своему желанию заходить к Людовику до начала церемониала большого утреннего приема.

Большинство помещений, где вынуждены были жить придворные, – маленькие и неудобные. Мало кто из них мог похвастаться, что сумел организовать себе просторную кухню и уж тем более возможностью устраивать приемы. Но, само собой разумеется, король и без того уже оказывал большую честь тем, что принимал человека под крышей своего дома, а потому выказывать недовольство было просто неприлично.

Королевская игра в бильярд в Версале в 1694 году

Монарх позаботился о том, чтобы его двор отличался строгостью, сдержанностью и набожностью. С прибытием юной герцогини Бургундской придворная жизнь значительно оживилась, и король, как будто вновь вспомнив молодые годы, стал посвящать развлечениям большую часть своего времени. На Крещение устраивался ужин и карнавал. Балы, концерты значительно разнообразили жизнь Версаля. В это время устраивались охота, игра в шары, прогулки по каналу – пешком или в санях. Внутри дворца, в самих апартаментах, беседовали по интересам, играли в бильярд, два или три раза в неделю дворян занимали танцами.

В период своего царствования Людовик XIV отдал в полное распоряжение двора версальский парк, его аллеи, рощи, канал, Оранжерею и Зверинец, а когда требовалось – охотничьи экипажи, кареты или сани. Он для всех открывал свои огромные апартаменты, никогда даже не думая, что только он имеет исключительное право на свою музыку.

Вид на королевскую часовню снаружи

В королевской часовне

Внутренняя церковь обходилась королю в год в 100 000 экю. В 1702 году, кроме инструменталистов там работали 94 певчих. В королевской часовне было множество певцов, симфонистов, танцоров, композиторов, либреттистов и прочих музыкальных дел мастеров. Даже при конюшне значились 43 инструменталиста – преимущественно трубачи и гобоисты. В военном доме в основном были трубачи, барабанщики, флейтисты и литаврщики – из гвардии телохранителей, из большой жандармерии, из мушкетеров и из сотни швейцарцев. Все эти службы в полном смысле слова можно назвать общественными.

Описывая версальские удовольствия, нельзя не упомянуть еще одно, которое принято считать порочным. Речь идет об игре. Некоторые утверждают, что Людовик XIV сознательно способствовал данному пороку, чтобы еще более усилить зависимость высокородных дворян от королевской милости. Как знать, может быть, в апартаментах короля шла большая игра только потому, что его величество делал из нее политику? Ведь монарх очень просто мог оказать помощь неудачливому разорившемуся игроку в виде денежного подарка. Но уж если рассуждать таким образом, то весь двор очень скоро мог бы предстать в виде большого игорного дома.

На самом деле все гораздо проще. Известно, что Король-Солнце специальным эдиктом запретил дуэли. Этот эдикт предусматривал за такое правонарушение очень суровое наказание. Людовик не поощрял и супружескую неверность. Он распорядился, чтобы количество даже самых мелких представлений было сведено к минимуму. Соответственно, оставалось не так уж много возможностей привлечь знать ко двору и при этом держать ее подальше от заговоров и интриг. Знати просто необходимо было позволить и даже самому предложить не очень аморальное развлечение, которое не только не надоедало, но даже захватывало.

Алтарь часовни

В 1675 году весь Версаль был повально увлечен карточной игрой, которую называли «ока». Во всяком случае за утро на игорном столе можно было распрощаться с 5000 пистолей.

1678 год отмечен тем, что в моде была другая игра – под названием «бассет». Здесь игроки могли проиграть за вечер 100 000 пистолей. Поразмыслив, король решил такое развлечение запретить.

С 1693 года в подражание Парижу двор всерьез увлекся игрой в «ландскнехт».

В этих играх есть нечто общее. Это – простота. Буквально все в них зависит от чистого везения. Но сорвать приличный выигрыш можно только в том случае, если ставки достаточно высоки. Эти игры захватили не только двор – играло все королевство. То Париж следовал за двором, то двор перенимал парижскую моду, а провинция такую моду усваивала и продолжала.

Стоимость бесценного творения великого короля

Когда речь заходит о денежных средствах, израсходованных на версальских стройках, принято верить расхожей формулировке школьных учебников: «Людовик XIV тратил, не считая, деньги своих подданных для удовлетворения своей гордости; его двор и дворцы, которые он построил, особенно Версальский дворец, стоили огромных сумм, к которым еще нужно присовокупить суммы, потраченные на войны».

Данная цитата представляется достаточно спорной. Принять можно только последнее, ибо это – правда. На самом деле война, а значит, армия, флот и стратегические укрепления защищают королевство, но значительно истощают государственный бюджет.