Версты

Рви кадетню

Поиздили попили. Те-перичко мы поиздимо Товарищи

Крой Капиталу нет пощады

Долой. А Хвилимонов главковерх царизма по-на-Кубани. В чине свахи гад ползучий: войсковой казачий круг с Радой спаривал. Но мы раз и навсегда против всей этой лавочки. И бои кругом рикотят:

ВОЛЬНИЦА

под Тихорецкой, Тимашевкой, Невинной... Скрозь бои по всей Тамани, по всей Кубани, аж до самого Терека. Диствительно долой генерала Покровского: дюже вредный генерал для крестьянского народонаселения. Ду ду. Фюьюрр

Березай... Вылезай Новороссесйкый город. Станция Новороссейская. Где комендант? Аах, братишка. Сурьезные дела. Фронтовики не подкачают. В один мент обделают дела в лучшем виде. Эх ваша благородия держис ни валис. Фронтовик он... Где комендант под де-вято ево ребро Есть

Здрастуйте

Ваш мандат?

Налицо. Правильный мандат. Станичник Авдоким Гулько, как делегат за оружием. А комендант сучара развалился в мяхкой кресле и языком ледве-ледве

Ни от меня зависит

Як так?

Так

Да як же так? Эдак

Да який же ты и комендант ко ли оружие немае? А ежли экстренное нападение контры?

Ни от меня зависит. Га, чортов сынок Плюнул делегат через коменданта на стенку. Давай в город срываться. Чи Совет рабочих солдатских. Чи Ревком. На лестницах народ. В залах народ. Руки ни пробьешь. С Черноморья мужики. Молдаване с Джубги, Дефановки, Сапсульской. Матросики шныряют туда-сюда: где-бы горилочки похрамчить. Тут-же неизвестный солдат серебряны тарелки продает. Потолкался потолкался Авдоким — ходов ни найти и пронял его такой-то ли апетит, такой апетит... Примостился на подоконнике. Хлеба отломтил и токо-токо за сало... Глядь-дорогой товарищ Васька Галаган

Каже, здорово голубок

Та неужто-ж ты

АРТЕМ ВЕСЕЛЫЙ

живый остався? дробь ни пуля

Ээ меня ни берет ни Ах мать,

рад я ужасно... Вышел экстренный разговор. Смеется Васька откровенный друг. Подманил товарищей и давай рассказывать как с Авдокимом в трубе ночевали, как вдвоем по телеграфу город кавказскый взяли. Смеются матросы — щикатурка с потолка сыпится, советски шпалеры вянут стружкой по стенам завиваются. А в совет здешний всякая сволота понабилась. И большевики и меньшивики и кадеты и эстервы. Оружия тебе солдат не достать Як так?

Да так

Да як же так?

Да эдак. Ни по назначению попал И—эх сердцу стало прискорбно. Уцепил Авдоким Ваську за рукав давай молить-просить

Васек товарищ подсердечный. За что мы скомлели, терхались? Долой золотую шкурку. И зачем нам кисла меньшевицка власть? В контрах вся Кубань — тридцать тысяч казаков. Што тут делать? И как тут быть?

Успокой ты свое солдатское сердце Христаради Будь уверен Оружья мы

тебе достанем Слово олово

Действительно долой кислу меньшевицку власть.

А совет?.. Совет чхи будь здоров — погремушка

Вся власть в наших руках

Хоромы, дворцы и так и далее Обрадовался Авдоким. Так-то ли обрадовался — сало и хлеб на подоконнике забыл. Табуном притопали в гостиницу Россия.

Картинки, диваны эти самые и занавески чистый шелк. Барахла понавалено барахла. Сюда повернется ?— чемодан, туда — узел двоим не поднять. Расстегнули бутылочку, другую. Вспомнили с Васькой как на ахтомобили мимо дороги чесали — выпили. Про трубу вспомнили — еще выпили. За поповский сапог снова выпили. И опосля того вывел Васька гостечка дорогого через стеклянную дверь на тераску. Вывел да и показывает Вон немцы в Крыму.

Вон Украина страна хлебородная.

Всю ее покорили стервозы А флот наш сюда отсунули

Немцы?

Немцы, Авдоша, немцы хлесть иху мать. Шлем блем даешь флот по Брест-Литовскому. Шалишь. Распустили мы дымок — сюда уплитовали. Выпьем вино до последнего ведра — дальше поедем, разгромим все берега и с честью умрем

Зачем умирать? Умереть не хитро. Жить надо да радоваться. Погляди што кругом робится...

Я? Мы? Никогда сроду. Все прошли с боем, с огнем. Гайдамаков били. Раду били. Под Белградом Корнила шарахнули. С Калединым цапались. С татарами в Крыму дрались. Офицеров топили в пучине морской. Раз офицер — фактически контрик Бей стычка.

Бей с навесу.

Бей наотмашь. Хрули гадов.

Ни давай курвам пощады ни

на волос

Справедливо дядя. Полный оборот саботажа. Весь путь под саботажем. Мок-

роусовский отряд. Наш отряд. Черный флот. И кругом теперь судовые комитеты, Наша бражка. Чумазая, нечосаная. Дни и ночи у нас собранья и митинги, митинги и собранья. На дню выталкываем по тыще резолюций: клянемся, клянемся и клянемся — БЕИ контру. Баста... Правильно, от Новороссийска море начинается. Корабли гуськом. Весь Черный флот. Пушечки. Дымок. Флаги праздничные. По утрам с дредноута Воля малым током радио по всей эскадре

В

сем

всемв

семсегод

днявечеро

мвгорсадуот

крытаясценана

вольномвоздухек

онцертмитингшампа

нскоебалдоутравходс

вободныйвоенморыпригл

ашаютсябезисключениядаз

дравствуетдаздравствуетдо

лойдолойдолойдаздравствуетсв

ободныйчерноморскийфлоттройка

Команды на берегу. Двенадцать тысяч матросов на берегу.

Сколько это шуму. Гостиницы и дома буржуйские ломятся.

Чи Совет? Чи Ревком? Хоромы дворцы и так далее. Лучше об

нем и не говорить и слов не тратить. Даешь шампанского. И

кислый Совет из бездонных подвалов Абрау-Дюрсо перекачивал

на корабли шампанское. В неделю по два ведра на рыло. И цена

подходящая. Двенадцать рублей бутылка. Твердая цена. Хватало

и водки. Николаевской белоголовой. Слезу вышибала, за сердце

брала: старорежимная, злая водка. Совет чхи будь здоров —

погремушка с горохом. И такое бывало. Ночью загнав всех

рысаков и смеху ради перетопив лихачей в вине и керенках,

подваливалась к Совету буйная ватажка, обвешанная бомбами

кольтами.

Даешь авто

Тыл штатска провинция

Душу вынем

Го го го

Даешь авто Высунется в окошечко дежурный член в шинель одетый. Товарищи. Я сам четыре года кровь проливал. Сам фронтовик, но автомобилей в Совете нет. Даю честное благородное слово — нет. Вы как сознательные...

Ботай. Куда подевали?

Пропили.

Немцам берегут. Душу выдерем

Товарищи...

Из толпы для забавы стреляли. Можбыть кверху. Можбыть в члена промахивались. Ни всякый скажем понятие о прицеле имеет. Да. А член мечет: