Ветер перемен, часть первая

Обдумав мгновение мои слова, Габриэль спросила

– Но ведь в Советском союзе жизнь лучше!

– Что?
– - рассмеялся я.
– Кто тебе это сказал?

– Наш учитель по истории.
– ответила Габи.
– Наши мальчики спрашивали, почему в Западной Германии жизнь лучше, а в ГДР хуже. Ведь должно быть наоборот: у них отсталый капиталистический строй, а у нас - передовой социалистический. И он ответил, что у нас ещё молодой социализм, только меньше 30 лет, а вот в Советском союзе социализм больше 50 лет, поэтому там жизнь лучше, чем в Западной Германии!

– Что?
– я расхохотался.

– Почему ты смеёшься?
– у Габи появилась забавная складка между бровями.

– Потому что это неправда, - отсмеявшись ответил я.
– В СССР жизнь хуже, чем в ГДР, не говоря уже о ФРГ.

– Но как это возможно?
– ещё больше удивилась Габриэль.
– Ведь у вас такая богатая страна и самый передовой строй!

– Ага, - согласился я, - только на бумаге!

– На бумаге?

– Ну да, в газетах и книгах.
– объяснил я.
– А в жизни совсем не так.

– Ты мне расскажешь о жизни в Советском союзе ?
– просто спросила Габи

Оп-па! Как всё хорошо получается! Я тут голову ломаю, как найти повод и напроситься на свидание, а она мне сама предлагает?

Стараясь не спугнуть удачу я уточнил:

– Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о Советском союзе? Габи кивнула.

– Но это последний танец и я не успею, если ты разрешишь, я провожу тебя домой и по дороге буду рассказывать?
– придав себе самый невинный вид предложил я.

" Сейчас начнёт отказываться и говорить, что родители ей не разрешают, тем более с...." - додумать я не успел.

– Да, хорошо!
– спокойно ответила Габриэль без всякого жеманства и кивнула головой.

Ничего себе?! Так просто?

Глава 6

В этот момент музыка смолкла и Женька произнёс в микрофон заготовленную фразу на немецком:

– Das ist alles. Danke schon und alles Gute.
– и с гордостью посмотрел на меня.

Я показал ему большой палец и повернулся к Габриэль:

– Подожди меня. Ein monent!
– мы тоже кое-чего можем.

Габи улыбнулась и кивнула головой.

Я почти бегом вернулся на сцену.

– Жека, возвращайтесь без меня, сейчас машина придёт, я пойду провожу девчонку!

– Ну ты даёшь!
– Жека явно не ожидал такого, - Не гонишь? Согласилась?!

Я понимал его удивление. И сам Женька и особенно Лёха Алехин, который всегда таскался с нами к немцам, чтобы не скучать в полку, пытались познакомиться с немками, но всегда получали вежливый, но твёрдый отказ. Я пытался им объяснить, что ничего у них не выйдет:

– Лёха , ну ты представь, что скажут родители когда увидят свою дочь с таким бравым "русише зольдатен", как ты, от которого пивом несёт на два квартала?

Алексей пытался отвечать, но всё заглушал смех нашей группы.

И вдруг, тихоня Шурик идёт провожать немецкую девчонку! Единственный из всех! И, главное как легко это у него получилось!

– Эх, надо было мне её пригласить!
– вышел наконец из столбняка Лёха.

– А что ж ты весь вечер просидел за кулисами?
– подколол я его, надевая пиджак.
– Но нет, Лёха, шансов у тебя было ровно ноль.

– Это почему?

– подозрительно прищурился Алёхин.

– Ты давно в зеркало смотрел? Твою морду вместо светофора можно использовать, причём только в режиме "Стоп"!
– ответил я и поспешил ретироваться. Спрыгивая в зал со сцены, услышал взрыв хохота за спиной.

Габриэль ждала меня недалеко от выхода. Одноклассники проходили мимо, некоторые звали её с собой, но она вежливо прощалась и отказывалась. Я подошёл к ней и сразу несколько девчонок заинтересованно посмотрели на меня.

"Она совсем не боится разговоров в школе!
– мелькнуло у меня. Тогда я ещё не знал, что Габриэль абсолютно свободна в своих поступках и воспринимает совершенно спокойно чужое мнение о себе. Это её не волновало. Она просто поступала так, как считает нужным и правильным, а люди могут считать так, как они хотят. Так было заведено у них в семье. Родители никогда не навязывали своего мнения ни по какому вопросу и никогда даже не лезли с советами, пока их не спросят. В этом я убедился потом. Поэтому и в этот вечер, Габриэль встретив меня, человека, который мог что-то рассказать, чего она не знает, спокойно согласилась продолжить знакомство. Почему нет?

– Ты очень хорошо говоришь по русски.
– сразу начал я с комплимента, причём заслуженного.
– Он у вас как иностранный язык преподается?

Как-то неуклюже прозвучало.

– Да, - кивнула Габриэль.
– И ещё английский.

– Ты и английский также знаешь ?
– удивился я.

– Нет, английский я знаю немного лучше.

– Что?
– не поверил я.
– Это у вас так хорошо в школе языки преподают?

– У нас все предметы хорошо преподают.
– спокойно ответила девушка.
– Но английский мне помогает учить папа. Он очень хорошо говорит на этом языке.

– А он где его учил?

– Он был в плену в Англии четыре года.
– просто сказала Габриэль.

Мне немного стало неловко и мы какое-то время шли молча. Нужно уходить от скользкой темы.

– Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал о Советском союзе?
– вспомнил я её вопрос.

Она на секунду задумалась и спросила:

– В каком городе в Советском союзе ты живёшь?

– Я живу не в городе, а в станице, - ответил я.
– в казачьей станице, в Чечне.

– Так много незнакомых слов...
– нахмурилась Габриэль.
– Что такое станица? Это как станция? Только большая?

– Нет, - улыбнулся я.
– станица это такой посёлок, понимаешь? Маленький город или вернее, деревня.

– О, я знаю, что такое деревня!
– девушка обрадовалась, что наконец поняла.
– Там живут христиане и выращивают хлеб.
– она вопросительно посмотрела на меня.

– Ну, в общем верно, - кивнул я.
– только не христиане, а крестьяне. А те, кто живёт в станицах называются казаки.

– Казаки, - старательно повторила Габи, - а они не христиане?

– Христиане, только не католики. Просто люди, которые живут в деревнях и выращивают хлеб, называются крестьяне, а христиане это которые верят в Христа. И они могут жить где угодно - хоть в деревне, хоть в городе.