Ветер перемен, часть первая

Обладатель шапки хмыкнул и добавил:

– У нас в полку это первый случай на моей памяти.

Ага, значит спалился не я. Неужели практически одновременно со мной, кто-то ещё двинул в самоход? Но что значат слова этого шапконосца, видимо старшины какого-то подразделения, о побеге? Какой побег и куда?

– Всё равно, на всякий случай, забейте дыру до отбоя.
– сказал второй.

– Слушаюсь, товарищ старший лейтенант.
– ответил старшина.

Я прислушался. Шаги за забором стихли. Ушли?

Медленно отодвинул одну из досок и заглянул в щель. За угол дома, с балкона которого я стянул костюм, заворачивали двое военных шинелях. На рукаве у одного была красная повязка. Ясно, дежурный по полку или роте. Выждав ещё с минуту, я проскользнул в дыру и скоренько вырулил на каменную дорожку. Всё, успел! Появись я тут минут на 15-20 позже и у меня возникли бы проблемы с возвращением в полк. Забор был сделан из кованой решётки ещё немцами до войны, не менее трёх метров высотой с острыми пиками наверху, а дыры между металлическими прутьями заделали уже наши начальники. Преодолеть его сверху не было никакой возможности. И как бы я вернулся? Ясно одно - нелегальные выходы теперь отменяются. По крайней мере, для меня. Будем думать, как организовать легальные...

Подойдя к мотострелковой роте, где мы только ночевали в отдельной комнате, я ещё в окна увидел построившихся воинов.

Вечерняя поверка? А сколько времени? Что-то долго они стоят, обычно она проходит в режиме турбо. Если, конечно старослужащих не посещает желание покуражиться над салагами. Несколько таких "представлений" приходилось видеть, проходя мимо строя, в нашу спальню. Слава богу, в оркестре дедовщины никогда не было. Всё -таки интеллектуальный уровень музыкантов был намного выше...

Я поднялся по ступенькам крыльца и открыл дверь. Вся мотострелковая рота стояла навытяжку и перед строем прохаживался старшина. Сержант стоял рядом. Старшина с удивлённым видом повернулся ко мне, но увидев, что это не его подопечный, снова повернулся к шеренге:

– Теперь вечерние проверки будут проходить каждый день и так, как положено по уставу!
– чеканил он слова.- За нарушение порядка проведения дежурный по роте получает наряд вне очереди!

Я тихонько проскользнул мимо строя и завернул в наш угол. В комнате все были в сборе. Не успел я войти, как наш командир отделения Виталий воскликнул:

– Любимов, ты где ходишь?!

Я понял, что что-то случилось, потому как обычно никого не интересовало, кто и где из музыкантов находится после ужина и до отбоя. Это было личное время и каждый мог заниматься своими делами: кто писал письма "на Родину", кто читал, Лёха Алехин обычно закрывался в кабинете дирижёра, где стоял радиоприёмник и слушал западную музыку, а участники рок-группы оттачивали мастерство или все вместе или каждый свою партию отдельно. Сегодня совместную репетицию не планировали, поэтому я и пошёл "в библиотеку".

– Так я же сказал, что пойду в клуб.
– ответил я, уже понимая, что в библиотеке меня не нашли. Виталий тут же подтвердил мою догадку:

– Лёха ходил за тобой в библиотеку, тебя там не было!

– Да я зашёл в будку к Рафику.
– на ходу стал придумывать я отмазку, заметив, что киномеханика нет в комнате. Он частенько оставался у себя в клубе ночевать, так как был ещё свободнее нас в своих передвижениях. Из командиров у него был только один начальник клуба капитан Осипян, которого я, за всё время службы видел всего несколько раз.

– Мы с Рафиком чай пили, я и не заметил, что уже поздно, - честно посмотрел в глаза Виталию, - но я же не опоздал на отбой.

– Почти, - остывая буркнул Виталий, - тут такое творится, а он чаи распивает!

– А что случилось?- уже спокойно спросил я. Опасность миновала. Сколько их было за сегодняшний вечер?

Виталий ничего не ответил и сев на койку стал стягивать брюки.

Зато Лёха, который всегда больше всех знал, с горящими глазами выдал новость:

– Представь, у мотострелков черпак сбежал! Весь полк на ушах стоит!

– Как сбежал? Куда?
– я не сразу понял, почему обычный самоход черпака, военнослужащего прослужившего год, вызвал такой ажиотаж.
– Это построение в роте из-за этого что ли?

Лёха не успел ответить, как в коридоре раздалась громкая команда:

– Внимание рота! Построение на плацу! Выходи строится!

Это ещё что за новости?! Уже время отбоя...

Коридор наполнился топотом сотен ног и тихим матом солдат, кроящих на чём свет стоит отцов -командиров, уже предвкушавших блаженный отдых. А тут тебе в ночь, да на плацу, ещё и без шинелей...

– Ну, ёкарный бабай!
– выругался Виталий, уже улегшийся в постель.
– Давайте на построение!

Мы вывалились в коридор и в общей толпе вышли из казармы.

– В колонну по два, становись!

Мотострелки быстро построились и потопали на плац. А мы небольшой кучкой отправились в студию. К ней уже подходили сверхсрочники.

– У кого Ключный от Студникова?
– услышал я заезженную хохму штатного остряка оркестра Васи Онопко. Василий Ключный, баритонист и запевала, только улыбнулся, а Геннадий Студников, первый корнет, развел руками:

– Да вон он, Вася Ключный, но он не хочет!

– Чего не хочет?- тут же подхватил неугомонный Онопко.
– Не хочет своим ключиком Студникова вскрыть?

Раздалось вялое хихиканье. Народ не очень был настроен на веселье поздним декабрьским вечером перед построением.

– Да я уже открыл своим ключиком пару замочков после обеда.
– улыбаясь с довольным видом, парировал Василий.
– Так что мой колючик сдан на хранение. Временное!

– Ого , да ты у нас прям ключных дел мастер!
– Онопко рад был поржать всегда и при любых обстоятельствах.

– Ну так, мы такие!
– развёл руками Ключный.

Пока мы шли к студии, Лёха успел мне сообщить новость, которая меня почти шокировала, хотя я думал, что этим вечером я уже не способен на новые потрясения.

Оказалось, что пулеметчик из мотострелковой роты сбежал в ФРГ. И сейчас нам, по всей видимости, предстоит узнать подробности.

Студию наконец открыли и все повалили внутрь. Вяло обсуждая последние события в полку , музыканты разбирали свои инструменты. Какова бы ни была причина построения, в любое время года и суток - оркестр всегда выходит на плац с инструментами. Стремительно, как всегда, вошёл дирижёр: