Ветер перемен, часть первая
Шрифт:
Хм, это несколько не укладывается в намечавшуюся было гипотезу.
– А как он был одет?
– Очень странно!
– вспомнила Габриэль. Она как-то совсем об этом забыла, запомнив только его взгляд, в котором была настоящая буря чувств.
– На нём был спортивный костюм и всё.
– Спортивный костюм?
– на секунду Арнольд задумался.
– Не нормальный цивильный костюм или военная форма, а - спортивный? А на ногах что? Какая-нибудь спортивная обувь?
– Я не рассмотрела, - как бы извиняясь ответила Габриэль.
– какая-то странная обувь, я такой никогда не видела. Но точно, не спортивная!
Несколько минут они шли молча. Габриэль искоса бросала взгляды на задумавшегося дядю и совсем не понимала, как теперь относится ко всему тому, что с ней случилось за последние дни. Ведь она уже с радостью ожидала встречи с русским парнем, который сначала
Неожиданно пошёл дождь. Сначала мелкий, почти невесомый и оба даже не обратили на это внимания, погруженные в размышления... Но с каждым мгновением влаги в воздухе становилось всё больше и стало довольно неуютно.
Габриэль взглянула на Арнольда, но тот продолжал идти всё также неспеша, прижимая к себе руку племянницы локтем и о чём - то усиленно размышляя.
Габриэль молчала, не решаясь нарушить несколько затянувшееся молчание.
Арнольд Хеттвер анализировал полученную информацию. Кем может быть этот парень? На сотрудника КГБ, который ищет подходы к нему, он не тянет по всем параметрам: слишком молод и слишком идиотский способ. Для вербовки нужен компромат, который предъявляется внезапно, чтобы объект вербовки был застигнут врасплох и не имел времени и возможности всё взвесить и начать свою игру. Здесь же он заранее оповещает о своем желании встретиться. Причём встреча ему крайне необходима и чтобы добиться её он даже делает намёк о цели этой встречи. Для любого не посвященного человека, такого, например, как его племянница, имя Гюнтера Гийома ничего не скажет, а вот определенной категории государственных служащих скажет. И даже очень!
Отсюда следует вывод, что этот парень знает, о том, что Арнольд Хеттвер принадлежит к этой категории служащих. Новость не из приятных... И даже опасных! По всем инструкциям, он должен немедленно оповестить своё начальство. Но что-то подсказывало ему, что на этот раз опасность ему не грозит и торопиться не следует. Именно способ, каким этот парень хочет выйти с ним на связь, делает опасность минимальной. Тогда чего же он хочет? Эмигрировать на Запад? А так как у него нет больше знакомых по ту сторону границы ГДР он обращается к нему. Логично? Вполне. Вот только его осведомлённость о Гюнтере Гийоме в эту версию никак не вписывается. И остаётся ещё вопрос откуда он знает Габриэль и его самого. Вот это и нужно выяснить, в этом ключ к разгадке всей этой запутанной ситуации.
– Ну что ж, моя милая, - придя к этому решению, он ободряюще улыбнулся девушке.
– пойдём посмотрим на твоего загадочного музыканта. Заодно и послушаем, чего они там играют.
– Значит всё хорошо?
– боясь ошибиться спросила Габриэль.
– Конечно хорошо!
– дядя слегка сжал её локоть.
– У такой девушки и не может быть по-другому.
И вдруг неожиданно спросил:
– Он тебе понравился?
Застигнутая врасплох, Габриэль замешкалась с ответом, а встретив внимательный взгляд дяди, совсем смутилась:
– Я не знаю, - тихо ответила девушка, - мы разговаривали совсем немного, но он мне показался таким... искренним и .... печальным...
– Габи с трудом подбирала слова.
– Как будто он страдает и ему плохо...
Габи замолчала.
– Плохо, говоришь?
– повторил дядя задумчиво.
– Плохо - это хорошо...
Габриэль не понимающе посмотрела на дядю.
– Значит всё может оказаться совсем не таким, как кажется.- ещё больше запутал Арнольд племянницу.
Глава 10
Вечер в немецкой школе назначили на 22 декабря, пятницу. И это сразу выявило одну проблему. Банный день для солдат -срочников в полку был всегда в субботу. И как прикажете ехать? Я представил какой запах будет от наших шести немытых целую неделю тушек и меня затошнило. А мне ведь подходить разговаривать и с дядей, и с матерью и, самое главное - с самой Габриэль ! И если насчёт дяди я не особо бы расстраивался - ничего, переживёт!
– то подходить с запахом неандертальца к Габи, равносильно смерти! Я и сказать- то ей ничего не смогу, буду постоянно думать об этом! Нужно было как-то решать эту проблему. Я было заикнулся об этом нашему старшине, но тот только развел руками: кто ж для шести человек будет топить баню? Ну да, а то мы не
Лёха выдал мне трусы вместо полагающихся по сезону теплых кальсон и я ощутил себя почти человеком. Парадные рубашки мы хорошенько подраили жёсткими щетками на кафельном полу в умывальнике и отгладили. К пятнице мы были готовы покорять немецкую молодежь.
Сразу после обеда мы загрузили инструменты и аппаратуру в дежурный грузовик, загрузились туда сами и под командованием старшины оркестра поехали в школу. Школа оказалась совсем рядом от дома Габриэль. Размещалась она в массивном здании из красного кирпича, явно очень старой постройки, но внутри выглядила очень модерново. Нас сразу провели в актовый зал, где были расставлены столики и оставлено место для танцев перед невысоким помостом, игравшим роль сцены. Разгрузившись и перетаскав всё наше музыкальное имущество, мы в темпе стали расставлять аппаратуру и подключать инструменты .
– Так, ну вы тут и без меня справитесь.
– убедившись, что доехало всё без проблем, сказал старшина и обращаясь к Виталию добавил: - Я отлучусь по делам, ты остаёшься за старшего, смотри, чтобы всё нормально было. Не в первый раз. К концу вечера подъеду с машиной.
– Так точно, товарищ прапорщик, не беспокойтесь!
– ответил Виталий и повернулся ко мне:
– Шурик дай ноту!
Я нажал клавишу и Виталий стал настраивать гитару. Дальше гитаристы подстраивались друг под друга, добиваясь гармоничного звучания и сверяясь с моим органом. Я медленно стал оглядывать зал. Он был уже почти полон, но в широко распахнутые двери ещё входили ученики и родители. Последних было явное меньшинство. Осмотрев зал, я снова посмотрел на дверь и меня словно жаром обдало: в неё входил высокий статный мужчина в безупречном костюме, ведя под руку обворожительную юную красавицу в ярко-красном платье выше колен . Габриэль! Мне показалось, что на мгновение в зале воцарилась тишина, так на всех подействовало появление этой замечательной пары, впрочем возможно что это у меня просто заложило уши.
– Саня, да перестань топтать орган, мы уже настроились!
– вывел меня из ступора насмешливый голос Виталия.
– Куда ты уставился?
Он проследил за моим взглядом и тихонько присвистнул:
– Ох, мать моя женщина! Вот это красотка!
– и повернулся к остальным музыкантам, - Парни, смотрите, вот это я понимаю девушка, с большой буквы!
Все разом уставились на Габриэль, а она, встретившись со мной глазами легко улыбнулась и помахала мне рукой. Потом подняла взгляд на своего представительного спутника и что-то сказала ему. Его взгляд буквально впился в меня. На таком расстоянии невозможно было разглядеть что выражает этот взгляд, но мне немного стало не по себе. Я только сейчас почти физически ощутил, в какие дебри я лезу.
– Это она нам что ли помахала?
– Лёха Брусков растянул губы до ушей.
– Ну а кому, конечно нам!- и Виталий помахал в ответ.
Так, мне что делать? Подойти прямо сейчас, ведь как-то невежливо сидеть букой или ждать более удобного момента? А что я скажу парням,откуда я её знаю?
В этот момент из-за спин Габриэль и Арнольда Хеттвера, а это был конечно он, показалась почти точная копия Габи, только старше лет на двадцать и направилась к нам. Арнольд среагировал мгновенно и сделав шаг вперёд придержал женщину за локоть. Она с удивлением посмотрела на него, а он, слегка наклонившись,сказал ей несколько слов, снова взглянув на меня. Слова его видимо убедили женщину и она с улыбкой помахав нам рукой пошла к группе отдельно стоявших дам, по всей видимости педагогов и членов родительского комитета школы.