Ветер перемен. Книга вторая

– Не отвлекайся, Линда!
– услышал я из-за кустов знакомый голос.
– Работай!

Собака дернула головой:" Ну как знаешь. Моё дело предупредить!" И не обращая больше на меня внимания сосредоточенно побежала дальше, вскидывая здоровенные лапы.

Я дошел до боковой аллее и на первой же лавочке увидел сидящего Громова с газетой. Газета была на немецком языке. Интересно, насколько хорошо он его знает? Вчера в общении с Габриэль он его не использовал.

– Здравия желаю, товарищ полковник!
– поприветствовал я его подойдя к скамейке.

– Ну ты бы ещё строевым шагом подошёл, - покачал он головой.
– С отданием чести в движении.

Я невольно улыбнулся, хорошо сказал.

– Доброе утро, Саша. Садись.
– Громов легонько прихлопнул ладонью по скамейке.
– Давай договоримся, что в дальнейшем, при нашем подобном неформальном общении ты будешь обращаться ко мне по имени-отчеству. Помнишь ещё, как меня зовут?

Дальнейшем общении?

– Конечно помню, Степан Афанасьевич.
– ответил я присаживаясь рядом.

– Ну и отлично! Как вчера добрались, без проблем?

– Нормально.
– пожал я плечами. О каких проблемах речь?

– Тренировкой дыхания больше не занимались?
– с лёгкой улыбкой уточнил полковник.

– Да нет, вы же сами видели, там дело гиблое.
– в тон ему ответил я.
– Ему тренировки на открытом воздухе нужны, а не в помещениях с людьми.

– Молодец!
– засмеялся Громов.
– Ладно, давай теперь серьёзно.

Он бросил взгляд на овчарку.

– Линда, а теперь бегом!

Собака сразу же соскочила с бревна и помчалась по широкому кругу.

– Вы всегда с ней так разговариваете? А как же все эти: сидеть, лежать, аппорт?

– Она и официальный язык знает, для выставок он необходим .- улыбнулся Громов наблюдая за бегом овчарки.
– Но любит, когда с ней вот так просто, по-человечески говорят.

Я вспомнил свою овчарку. У неё были такие же предпочтения. Может эти собаки слишком умны и им не нравится , когда с ними как с роботами?

– Итак, - Громов посмотрел мне в глаза так внимательно, что я прямо почувствовал как его взгляд вошёл в меня и остановился где -то в районе копчика. Полегче нельзя, начальник?

– Буду говорить с тобой максимально откровенно. Насколько это возможно.
– продолжил он.

Звучит многообещающе...

– И надеюсь на такую же откровенность с твоей стороны.
– он снова сделал паузу. Ожидает ответа? А что я могу сказать?

– Согласен?
– не дождавшись моего ответа, спросил полковник.

– Насколько это возможно.
– ответил я его же словами.

Он усмехнулся, не ожидая вероятно такой наглости от рядового в общении с целым начальником Особого отдела .

– Хорошо, не буду пока требовать от тебя большего, но надеюсь к концу разговора ты будешь доверять мне больше. У меня было не так много времени ,чтобы хорошо познакомиться с тобой и понять досконально, что ты за человек.

– А зачем меня изучать?
– не удержался я.
– Да ещё, досконально? Неужели вы каждого простого солдата дивизии так изучаете?

– Не каждого, конечно, - согласился Громов.
– А только тех, кто мне интересен. А ты мне интересен. Сначала меня заинтересовала история твоей семьи. Павел Васильевич рассказал о вашем разговоре, когда просил посодействовать в освобождении вас с гауптвахты. Тогда я вспомнил о моём друге Якове и когда подтвердилось, что он твой дядя, спасший мне жизнь, я решил помочь тебе, чем смогу. Ну а когда стал узнавать о твоих талантах всё больше, моё желание окрепло. Не каждый день встречаешь талантливых и умных людей. Мне в этой жизни повезло и несколько таких людей я встретил в разные годы. И все они оказали важное влияние на неё, а Яков просто сохранил её мне. Поэтому я уверен, что подобные встречи не случайны. Я конечно в бога не верю, но иногда мне кажется, что таких людей посылает...не знаю кто, пусть будет, сама Вселенная, чтобы направить нас в определенный момент по нужной дороге.

– И вы считаете, что Вселенная послала меня, что бы я направил вас на путь истинный?
– спросил я.

Полковник запнулся, удивлённо посмотрел на меня и вдруг захохотал. Линда, пробегая мимо, подняла на ходу голову и посмотрела на хозяина, словно спрашивая:" Над кем смеётесь? Уж не надо мной ли?" Но видя, что хозяин на неё даже не смотрит, потрусила дальше.

Отсмеявшись, Степан Афанасьевич, вытер выступившие слёзы и с улыбкой посмотрел на меня:

– Лишний раз убедился, что не ошибся в тебе! Хорошее чувство юмора - признак ума!
– и продолжил.
– Я хотел сказать, что пришло время отдавать долги и я должен стать для тебя человеком, который поможет тебе найти своё место в жизни, выбрать правильный путь.

– И вы считаете, что знаете где он?

– Думаю, что с большой вероятностью знаю.
– и видимо заметив что-то в моих глазах, добавил.
– Конечно, абсолютной уверенности у меня нет, но я могу помочь тебе хотя бы не совершить серьёзных ошибок, которые могут сломать тебе жизнь. Ну и преодолеть последствия совершенных.

– Спасибо, конечно, Степан Афанасьевич, но я всегда рассчитывал только на свои силы и думаю, что смогу и дальше строить свою жизнь так, как считаю правильным я сам.

– Уверенность в своих силах, похвальное качество.
– согласно кивнул полковник.
– Но от ошибок не застрахован никто. Даже самые умные и уверенные.

Я пожал плечами. Чего он хочет от меня? От помощи я не отказываюсь, а что ещё?

– И ты, не исключение.

– Что вы имеете ввиду?
– насторожился я.

– Ты слишком открыто живёшь.
– глядя мне в глаза сказал Громов.
– Свободно высказываешь мнение, которое расходится с общепринятым.

– А это преступление?

Громов улыбнулся уголками губ

– Мне кажется, тебе не нужно объяснять, что иногда это можно преподнести как преступление. В такое время мы живём.

– Или в такой стране?
– спросил я.
– Такая вот странная страна, где всегда " такое время".

– Вот видишь, я не ошибся, ты понимаешь. И всё -таки совершаешь ошибки.

– А как жить тогда? Постоянно думать, о чём говорить, а о чём лучше промолчать? А то, как бы чего не вышло? Это за такую страну вы воевали, Степан Афанасьевич? За такую страну погибли оба моих дядьки? И миллионы других советских людей? Кстати, так до сих пор и не посчитали сколько именно! А может тогда не стоило?

– Ну ты, палку -то не перегибай!
– поднял руки полковник.
– Мы сражались за страну.

– И что, получилось?

– Отстоять страну получилось!
– уверенно сказал Громов.
– И атмосфера в стране меняется. Сейчас жизнь стала гораздо свободнее, чем при Сталине. И я верю, что станет ещё лучше!

– А я - нет!

Громов покачал головой.

– Саша, пожалуйста больше нигде такого не говори!

– Ну да, мы же ещё не достигли "счастливого будущего", поэтому молчите в тряпочку и ждите, когда придёт добрый барин и разрешит вам думать и говорить! Так, Степан Афанасьевич? А если придёт злой барин? Или дурной? Тогда как? Вся страна станет страной дураков?