Ветер перемен. Книга вторая

Это он так собирает информацию? Или как там в их конторе говорят - работает в поле! Полевод, понимаешь...

– Да, это так и есть!
– спокойно ответила Габи. Громов сделал стойку.
– Когда я пою песню, я всегда представляю, что это как будто я чувствую и я пою о себе.

Ага, а ты, полковник чего ждал? Что она вот сейчас возьмёт и всё тебе расскажет?

– Да, понимаю!
– кивнул Громов.
– Поэтому получается очень искренне и не фальшиво.

Полковник сделал маленькую паузу и стал прощаться.

– Ещё раз - огромное спасибо за доставленное удовольствие! Был рад познакомиться! Надеюсь услышать вас не раз. Успехов вам обоим!

Громов ещё раз приложился к ручке Габи, ну а что, понимаю его вполне как мужика, кто б отказался? А мне только пожал.

– Какой приятный мужчина!
– улыбнулась Габи ,повернувшись ко мне, когда за ним закрылась дверь.

– Так, мне сейчас ревновать или как?
– нахмуря брови спросил я.

– Ну, я не знаю...
– задумалась Габи.

– Ах так!?
– возмутился я.
– Молилась ли ты на ночь, Габриелла?

Её стройная фигурка затянутая в джинсы и рубашку утонула в моих объятиях.

В коридоре мы столкнулись с парнями, которые тоже только сейчас выходили из мужской гримёрки. Чего они там до сих пор делали, подумал я , но вид красной морды Малова, показавшегося последним всё прояснил. Вопрос был только в том, ограничился ли воспитательный процесс только моральной составляющей или всё -таки для закрепления результата добавили и физические его аспекты. Парни задержались, поджидая нас с Габи, а Сашка протиснувшись вдоль стены пошёл на выход.

– Что-то "победитель" растерял весь свой боевой пыл .
– усмехнулся я.

– Да дерьмом оказался наш " герой -любовник"!
– махнул рукой Виталий.
– Ладно, в полку ещё поговорим. Пойдём грузится.

Я посмотрел на Габи. Ей пора домой, но проводить никак не получается - прошло уже больше часа после отбоя.

Габи, словно прочитав мои мысли сказала:

– Ну я дойду сама. Спасибо всем за такой прекрасный концерт! Мне очень понравилось выступать с вами!

Парни сразу заулыбались.

– Что ты, Габриэль! Это тебе спасибо! Поёшь ты просто класс!
– Виталий, как старший сказал за всех.
– Без тебя было бы совсем другое дело!

Тут Виталий был абсолютно прав! Сегодняшний наш успех процентов на 70-80 был заслугой Габи. Её шикарный голос и особенно свободная манера поведения на сцене и все эти мини-спектакли, в которые она превращала почти каждую песню, были откровением даже для меня. Хотя все идеи как именно исполнять песни принадлежали мне, но даже я не ожидал, что она сможет так их воплотить. На репетициях дома, под одно фортепиано Габи только слегка обозначала все эти действия, а вот на сцене развернулась во всей красе! Даже идиотское поведение Малова не испортило общего впечатления.

– Нет, Габи, ну куда ты пойдешь?
– запротестовал Виталий.
– Уже так поздно, а ты одна по улице! Даже не думай!

– Но что со мной случиться в моём городе?
– искренне удивилась Габи. И я её понимал, в отличие от парней выросших на наших улицах и подворотнях оккупированных гопотой. В прошлой жизни мы с ней гуляли практически каждый вечер допоздна. Тогда мне, как сверхсрочнику спешить к отбою не надо было и случалось, что мы бродили за полночь. Ни разу даже малейшего намёка на конфликт не было, ни говоря уже о чем-то более серьезном.

Но с Виталием я был согласен! Как вот так взять и отпустить одну? Даже если бы Габи не была моей девушкой, как бы это выглядело? Ок, спела, спасибо - можешь идти! Так что ли?

– Габи, сейчас что-нибудь придумаем!
– заверил я её.
– Но одна ты не пойдешь!

Прихватив свой орган, я доверил микрофоны нести Габи и мы вместе пошли к автобусу. На Малова я даже не смотрел.

Затащив и разместив в автобусе свой аппарат я подошёл к водителю. Ох, когда я возьмусь за немецкий? Вот как с ним разговаривать?

– Эээ, do you speak English?
– ничего лучшего я придумать не мог.

– Не, не муви по ангельску, - покачал головой довольно молодой мужик.

– Jestes Polakiem?
– вспомнил я свои занятия польским. В девятом-десятом классе я переписывался с девчонкой из Польши, которая присылала мне ценнейшую вещь: журналы о рок-музыке Non stop. Издавались они на польском языке на жёлтой газетной бумаге, но для меня это было настоящим сокровищем. Раздобыв польско-русский словарь я переводил эти журналы от корки до корки. К концу десятого класса я очень прилично знал польский. Возможно говорить и понимать язык на слух было бы трудновато, но читал я свободно.

– Kurwa, znasz Polski?
– изумился шофер.

– Натуральне!
– ответил я.

– Матка бозка!
– хлопнул себя по ляжкам поляк.
– Але естес росианинем, правда?

Я с удивлением понял, что свободно его понимаю!

– Натуральне.У меня была девушка из Польши. Она научила.

– Молодец!
– поляк показал большой палец. Не понятно только кто был молодец, я или девушка из Польши. Но сейчас это было неважно.

– Можем по пути завезти нашу певицу?
– приступил я к главному.

Поляк посмотрел за мою спину, где Габи с интересом прислушивалась к нашему разговору.

– Курва! Ешче раз молодец!
– засмеялся поляк.
– Имел девчину с Польска, а теперь - с Немецка! Как могу такому молодцу отказать? Заедем, курва!

– Дзенькую бардзо!
– поблагодарил я, чем вызвал ещё одно одобрительное покачивание головы.

– Ну всё, солнышко, я договорился!
– вернулся я к Габи.
– Мы тебя доставим прямо до дома.

– А на каком языке ты с ним разговаривал? Это как русский, только какой -то он странный.

– Это польский. Тоже славянский язык, поэтому много слов похожих.

– А что такое курва? Он много раз его повторял.

Вот так и знал, что обязательно об этом спросит! Поляк же его вставлял после каждого слова.

– Вот этого слова я не знаю, солнышко. Но по-испански это означает поворот. Он наверное хотел сказать, что до твоего дома много поворотов.

И не дожидаясь новых вопросов я заторопился:

– Ты сиди здесь, никуда не ходи. Я пойду парням помогу.

Проходя по коридору я столкнулся с выходящим из режиссерской комнаты Вольфгангом. Он подмигнул мне и показал сразу два больших пальца.