Ветер перемен. Книга вторая

– У неё своя гримёрка, женская.
– наконец отошёл от столбняка Виталий.

– А вот это правильно, - согласился Громов, - негоже девушке вместе с парнями в такой тесной компании быть. Тем более, что эксперименты вон проводите, интересные.

В глазах Громова я всё время видел смешинки. Всё он понимал, но продолжал поддерживать мою игру.

– Я, собственно зачем зашёл.
– как бы вспомнил Громов.
– Ну, во-первых, поблагодарить от имени командования дивизии и немецких товарищей за прекрасное представление. Честно сказать, не ожидал такого высокого уровня! И девушку очень правильно привлекли: и поёт замечательно, и дружеские связи, так сказать укрепляете. Немецким товарищам очень понравилось! Настолько понравилось, что обещали посодействовать с приобретением аппаратуры, которую вы заказывали. Я проверил армейские склады, но там, в основном инструменты для военных оркестров, а вам же нужна современная. Вот только флейту и удалось найти.

С этими словами полковник протянул мне черный футляр.

– Посмотри, подойдёт?

Я взял из его рук новенький футляр обтянутый черным кожзаменителем и открыл его.

На красном бархате лежала сверкающая новенькая флейта немецкой фирмы Ювель

– Вот за это спасибо огромное, товарищ полковник!
– искренне сказал я, прижав руку к сердцу.
– А то замучился играть на инвалидо - пикколо!

– Пикколо, это такая маленькая флейточка?
– уточнил Громов.

И не успел я ответить, как он жестом фокусника достал из бокового кармана пиджака совсем маленький футляр.

– Вот такая?
– улыбаясь спросил он.

– Ну, товарищ полковник, не знаю как и благодарить!

– А за что благодарить? Обеспечить воина положенным ему по уставу имуществом - святая обязанность командования.

Обязанность- то она, обязанность, да вот не обеспечили...

– Ну, вот теперь ты полностью экипирован! Осталось только сверхнормативное добыть. Но, если немцы обещали, считайте, что оно у вас уже есть.
– и обращаясь к Малову, с трудом разогнувшемуся, добавил.
– А из тебя, боец, артист не получится. Не соответствуешь ты нормам и стандартам бойца культурного фронта. Но, не расстраивайся, я попрошу командование вашего полка подобрать тебе воинскую специальность , где твои морально-волевые качества максимально будут задействованы и у тебя будут возможности духовно расти.

Он что, слышал что-то? А может всё? Я внимательно посмотрел на полковника, но по его добродушному виду понять его реальные мысли было невозможно.

– Ещё раз, благодарю за службу!
– обращаясь ко всем сказал полковник.

Мы попытались ответить по уставу, но он сразу присёк наш порыв:

– Ладно -ладно, не на плацу!

И действительно, выглядело бы это несколько странно, если бы мы грохнули хором:

– Служим Советскому союзу!

Я невольно улыбнулся, представив это.

– А ты что улыбаешься?
– спросил полковник и сам улыбнулся.
– Пойдём, познакомишь меня с вашей певуньей, хочу и её поблагодарить.

Я положил оба футляра на стол и вышел вслед за Громовым.

Закрыв дверь я собрался было идти за Громовым к гримёрке Габриэль, но он неожиданно обернулся и спросил:

– Вы что обычно делаете по утрам в воскресенье?

– Да в общем, ничего особенного, - немного замешкавшись с ответом от такого вопроса, ответил я.- Если в субботу играем где -нибудь допоздна, то спим. Потом идём в студию и - кто чем.

– Ага, значит свободны!
– удовлетворённо кивнул Громов.
– А как тебе идея подышать свежим воздухом в парке часиков в девять? Знаешь, где городской парк?

– Естественно, - машинально ответил я, хотя это было совсем не естественно для солдата первого года службы. Парк располагался не близко от нашей части, в пойме реки Эльба и если не знать, что он там есть, заметить его трудно, даже проходя совсем рядом. Срочником я был там всего один раз. Старшина устраивал поход для дембелей с фото-сессией на память.

– Да?
– удивился Громов и я сразу понял свой промах.
– Отлично! Так сможешь подойти?

Как будто у меня есть варианты! Вот возьму сейчас и скажу:" Да нет, товарищ полковник, давайте как-нибудь в другой раз! Что-то у меня настроения нет!" Ага, смешно!

– Если надо, смогу конечно!
– кивнул я.

– Тогда я буду ждать тебя на собачьей площадке. Знаешь, где она находится?

На этот раз я был настороже и отрицательно покачал головой, хотя прекрасно знал её расположение. Мы с Габи несколько раз приходили туда в прошлой жизни полюбоваться на красавцев собачьего племени. Особенно мне нравилось наблюдать как хозяева тренировали овчарок. Тогда -то я и влюбился в немецкую овчарку - умнейшую и красивейшую собаку.

– Её легко найти, - объяснил Громов.
– Как спустишься по лестнице, иди, никуда не сворачивая по центральной аллее до самой Эльбы. Там повернёшь направо и пройдешь по берегу метров пятьсот. Я буду тебя там ждать. Договорились?

– Так точно!- ответил я.

– А вот это лишнее, Саша!
– совершенно серьезно ответил Громов.
– Я скажу тебе, когда необходимо будет козырять и щёлкать каблуками.

Ничего себе!

– Ну пойдём к твоей девушке.

Это он показывает свою осведомленность?

Я постучал в дверь гримёрки.

– Bitte!
– услышал я голос Габи.

Толкнул дверь и пропустил полковника вперёд.

Габи сидела перед зеркалом, стирая остатки грима, который фрау Мюллер не взирая на протесты Габи, всё -таки наложила умелой рукой, подчеркнув и выделив красоту девушки. Увидев, что я не один Габи поднялась и поздоровалась с Громовым.

– Добрый вечер!

– Сидите, сидите!
– запротестовал полковник.
– Извините за вторжение без приглашения, но не мог не зайти выразить своё восхищение!

Громов произнёс это на одном дыхании. Готовил речь заранее или ему часто приходится говорить казённые комплименты? Хотя, где?

Громов, между тем завладел рукой Габи и приложился к ней губами.

Это их в академии КГБ этому учат? Интересно, тренируются на манекенах или друг на друге? Я представил Громова целующим ручку полковника Сидоренко и еле удержался от смеха. Вот это было бы совсем не по делу! Что за дурацкие мысли лезут в голову? Это адреналин выходит так?

– Мне правда очень понравилось ваше исполнение всех песен!
– продолжил Громов.
– А ваши дуэты с Александром - просто великолепны!

– Danke!- улыбнулась Габи исполнила свой коронный книксен, который мне так нравился.

– Вы давно выступаете на сцене?
– спросил Громов.

– Нет, это было в первый раз!
– до чего же очаровательная улыбка у неё .

– Не может быть!
– искренне удивился Громов. Может и правда для него это сюрприз? Не поймёшь этих особистов.- Тогда это вдвойне удивительно! У вас несомненный талант!

Габриэль зарделась от удовольствия и стрельнула в меня глазами.

– Вам прекрасно удаётся передать чувства в песнях! Когда я слушал "Зимний сон", было такое ощущение, что вы не просто поёте слова о любви какой -то абстрактной девушки к неизвестному мужчине, а выражаете свои!