Ветер Стихий 5
Шрифт:
Дату отъезда назначил на следующий день, после участия в официальном мероприятии открытия путевых врат. Согласившись в его продолжение посетить вечерний праздничный приём, организованный в замке Шади. Что-то вроде королевского бала, на который уже был приглашён весь цвет местной знати, а также их союзники. На прощание уважив просьбу хозяев. Покинуть город до этого события, оскорбить их, на что я пойти не мог.
Неожиданно порадовал Шисса'ри. Спустя несколько ночей, проведённых в статуе нефритового юноши, опустошая меня перед сном, как бокал красного вина, обсидиановый змей наконец-то добился определённых успехов. А то я, грешным делом, заподозрил, что он под таким предлогом нашёл способ больше жрать, лучше спать и дольше оставаться в этом мире, имитируя бурную деятельность. Найдя себе удобную,
«То есть ты смог пролезть в пространственный карман?» — обрадованно уточнил.
«Да. Что за недоверие, глупый младший. Я же сказал, что этот барьер и цепи меня не остановят. Или ты во мне сомневался?» — рассердился змей, начиная о чём-то догадываться.
«Ну что ты. Да, как я мог в тебе усомниться? Не томи же, брат мой духовный. Что там? Только не говори, что ничего нет. Теперь.»
«Хранилище. Хотя оно больше напоминает тюрьму. Как ты и говорил, там спрятано нечто очень вкусное. Хороший глупый младший, — похвалил за подсказку. — Аппетитно пахнущее. Лакомая добыча», — подвёл итог.
«Какая?» — не выдержал, почувствовав, как у самого выделилась голодная слюна от такого описания.
«Сердце голема. С удовольствием бы его съел прямо сейчас, но не могу», — с искренним сожалением признался змей, опечаленный этим фактом.
«Из-за меня?» — обрадовался, с признательностью посмотрев на Шисса'ри.
«При чём здесь ты? — удивился змей, не увидевший общей связи. — Кто первый поймал, того и добыча. Цепи не позволяют. К тому же инстинкты говорят, оно опасно. Вдобавок я пока не могу переварить настолько высококачественное сокровище. Его воля крепче моей. Она слишком плотна и упорядочена. Это сердце сохранит свою целостность, даже попав в мой желудок. Всё равно, что проглотить камень, от которого не будет никакой пользы, только лишняя тяжесть. Растворяться он если и будет, то очень долго, по крохам. Съем позже, когда стану сильнее», — поделился своими планами.
Хотелось услышать немного другое, ну да ладно. Я не расстроился. Если только самую капельку и то, не по поводу судьбы упомянутого сердца. Да пускай съест его, на здоровье. Это пойдёт на пользу нам обоим. Ведь чем сильнее змей, тем сильнее я, и наоборот.
«Тогда, могу ли я забрать это сокровище себе? Пока ты не станешь мудрее.»
«Зачем? — подозрительно на меня посмотрел, с оттенком ревности, как на соперника за сердце дамы. — Тоже хочешь его съесть?»
«Скорее поиграться. Я не ем сердца нефритовых юношей.»
«Правда? Глупый… слабый младший. Так им и останешься», — почему-то это заявление его не обрадовало, а расстроило. — Хорошо. Попробуй. Сомневаюсь, что получится. Его цепи нам не разорвать. Я тебя сейчас туда перенесу. Только будь осторожен. Ничего там руками не трогай», — предупредил змей, что говорило о серьёзности угрозы, которую он ощущал от ядра голема.
Беспокоясь о моей безопасности.
«Как и большинство старых знакомых, я с большим уважением отношусь к разным запретам. Особенно, указанным в виде знаков или табличек», — подозрительно быстро согласился, радостно улыбаясь.
Услышав то, что хотел. В этот раз с большой охотой полез в широко распахнутую пасть, предвкушая увидеть что-то невероятное. Полностью ему доверяя. Когда невидимая сила вытолкнула меня из желудка Пожирателя солнца, увидел довольно необычную картину. Я очутился в круглом помещении, без входов и выходов, напоминающим гигантский горшок, закрытый крышкой. Вид изнутри. С гладкими стенами, потолком и полом, состоящими из незнакомого мне монолитного зелёного минерала. Несмотря на отсутствие источников света, видимость была очень хорошая. Восхитился тем, какое прекрасное место, где всегда светло, тепло, сухо и очень тихо. Несмотря на пройденные века, все поверхности оставались удивительно чистые, без следов пыли. Что странно, дышалось здесь легко. Свежий воздух совершенно не обладал ни цветом, ни запахом.
Странно в этом то, что здесь он был попросту никому не нужен, ввиду отсутствия живых организмов, испытывающих такую потребность. Собственно, со светом и теплом возникали те же вопросы. Как и для чего? Непонятно, зачем создатели этого странного места усложняли себе задачу. Или для них подобные фокусы сущие пустяки?
Руководствовались соображением, делаем, потому что можем. Вдруг когда-нибудь пригодится?В центре зала на натянутых цепях, над полом висела прикованная к стенам, в нескольких местах, знакомая мне статуя нефритового юноши. Только почему-то здесь она выглядела иначе. Застыв не в стоячем положении, а в сидячем, со скрещёнными ногами, словно приняла удобную для медитации позу. С закрытыми глазами. Поначалу возникла иллюзия того, что нефритовый юноша дышит, но нет, статуя была совершенно безжизненна и неподвижна. Именно от неё исходит тот приятный глазу мягкий свет, без эффекта свечения, а ещё обновлялся циркулирующий по помещению воздух. Именно это и стало причиной заблуждения. Причём удерживающие его цепи заслуживали отдельного рассмотрения. Здесь они были самые что ни на есть материальные, железные, толщиной с руку взрослого человека. Одним концом воткнутые в тело юноши, а вторым, уходили в круглые отверстия, проделанные в стенах, что были обрамлены декоративными драконьими мордами с распахнутыми пастями. Именно цепи не давали статуе коснуться пола, удерживая её на высоте полутора метров.
Духовное зрение здесь больше мешало, чем помогало. Его сразу же ослепило мощнейшее излучение, исходящее от голема, окрашенное в чистый оттенок аспекта земли. Если бы немедленно не «закрыл» внутреннее око, называйте его как хотите, думаю, уже мучился бы от неприятных ощущений, потеряв возможность что-либо видеть. Всё равно, что посмотрел бы на солнце незащищённым взглядом.
— Это и есть сердце голема? — удивлённо спросил вслух у парящего рядом со мной Шисса'ри.
«Да. Форма в этом месте не соответствует содержимому. Благодаря особым законам искусственного замкнутого мира, отличным от нашего, ты видишь не то, что есть на самом деле. Такие области опасны своей непредсказуемостью. Вода в них может капать вверх, а не вниз. Огонь, забирать тепло, а не дарить его. Время и пространство вытягиваться не по прямой линии, а узорами. Поэтому многие вещи, возможные здесь, невозможны за его пределами. Я как-то проник в сад одного духа, расположенный в подобном месте, так там росли фруктовые деревья, плоды которых, покинув закрытую область, тут же превращались в отвратительную слизь.»
Поделился воспоминаниями. Впрочем, не желая в них углубляться, змей вернулся к основной теме разговора.
«Я думаю, сердце голема никто не вынимал. По какой-то причине включился защитный механизм, который пространственными цепями затащил его сюда. Спрятав в безопасном месте. Прямо как черепаха, прячущая голову под панцирь.»
«Чего только в этом мире ни существует», — восхищённо подивился.
Надеюсь, когда-нибудь тоже смогу создавать подобные места. На что уже сделал заявку со своими мостами Ан'Дира. Подойдя к статуе поближе, желая её рассмотреть, переступил незримую границу, чем привёл в действие тот самый защитный механизм. Всё ещё рабочий. Неожиданно нефритовый юноша резко раскрыл глаза, изрядно меня напугав. Сразу вспомнились просмотренные ранее ужастики.
— Вы проникли в запретную область. Если у вас нет на это права, вы будете наказаны согласно воле моего господина, — услышал приятный мужской голос.
В котором не было ни гнева, ни страха, ни удивления. Сплошное равнодушие.
Взгляд голема стал пугающе пристальным.
— Метка господина отсутствует. Печать господина отсутствует. Кровь господина отсутствует. У вас нет законного права здесь находиться. Ставлю в известность господина, ожидая его решения.
Я замер, боясь неосторожным движением его спровоцировать. С опаской, но и в то же время с большим интересом ожидая продолжения. Было бы с кем договариваться, а о чём, найдётся.
Если правильно помню, то для големов, в отличие от марионеток, выращивали ядра искусственных душ. Они могли мыслить, осознавать происходящее, принимать решения, но как самостоятельные личности всё же оставались довольно ограниченными. Если не сказать ущербными. Големы не могли развиваться, менять своё мировоззрение, точку зрения, не видели границ морали. Не понимали ценности жизни. Их не назовёшь бездушными машинами, ведь они имели чувства, что-то любили, что-то ненавидели, умели приспосабливаться к среде обитания, но полноценными живыми существами они не являлись.