Vigilance

– Непременно, - кивнул Адвен, ободряюще улыбнувшись девушке.

С одной стороны, она очень походила на Агнес – те же темные волосы, глубокие красивые глаза, мягкие черты лица. Однако, в отличие от своей сестры, Бетани обладала привлекательностью совершенно другого типа. Если Хоук-старшая обретала подлинную красоту только в пылу сражения, будучи в остальное время не слишком симпатичной, то ее сестра была именно миловидной. Бетани не была красива до умопомрачения (честно говоря, Сурана мог припомнить всего двух по-настоящему красивых женщин – и ни одна из них не была человеком), однако на нее было приятно смотреть. И еще рядом с ней почему-то становилось спокойнее. Неизвестно, чувствовали ли это другие Стражи, но, несмотря на тяжелую ситуацию в городе, никто из присутствующих не был взволнован.

Да и налеты кунарийских отрядов приостановились.

– Полагаю, теперь можно сказать о цели нашего прибытия, - заявил орлесианец. – Мы пришли сюда за вами, Страж-Констебль.

– За мной? – Эльф дернулся. – Это еще зачем?

– Не волнуйтесь, Констебль. Мы не хотим подвергать вашу жизнь опасности. Кто знает, когда Киркволл сможет отбить атаку кунари, но вам лучше не рисковать попусту. Неподалеку отсюда находится небольшая крепость – местная база Серых Стражей. Думаю, наши рекруты и энсины будут рады с вами встретиться. А вам не повредит хотя бы несколько дней спокойной жизни. Когда же здесь все немного успокоится, мы проводим вас обратно в Киркволл, если пожелаете.

– Приказ Командора Амелла, я полагаю?

– Отчасти, сер. Он упоминал это в своем давнишнем письме, когда никто еще не ожидал нападения кунари. Так или иначе, ваша жизнь должна быть вне опасности, сер.

– А как насчет жизней других? – с вызовом поинтересовался Адвен. – Вы сами видите – городская стража не справляется с делом.

– Мы только что встретились с отрядом госпожи Хоук. Как я понял, она собиралась направиться в Верхний город. И… думаю, там ей помощь не понадобится. Вас беспокоит дорога в порт, откуда идут кунари?

– Меня беспокоит конкретно вот эта часть города. – Сурана кивком указал на ворота в эльфинаж. – Потому что выломать эти ворота для кунари – не проблема, а защищать эльфов сейчас никто не будет.

– Понимаю. – Усы Страуда забавно шевельнулись. – Что ж, я могу оставить здесь нескольких бойцов, чтобы они охраняли ворота. Это вас устроит, Страж-Констебль?

– Да. Пьяницы из «Висельника» смогут защитить себя сами.

Обернувшись к своему отряду, орлесианец скомандовал:

– Аданна, Роланд, Сэмюэль и Максвелл – вы остаетесь здесь и защищаете гражданских. Когда кунари будут оттеснены из города, возвращайтесь в крепость. Остальные – за мной и Констеблем.

– Да, сер, - хором отозвались Стражи.

– Идемте, Констебль. Нам еще нужно будет многое обсудить.

Эльф был рад, что Страуду не пришло в голову оставить в городе Бетани – ему очень хотелось расспросить ее о сестре и о той загадочной экспедиции в древний тейг. А у орлесианца неплохо бы узнать, где он и его отряд смогли обзавестись такими роскошными серебристо-синими доспехами, которые и магу было не стыдно надеть… Наблюдательный Страуд, впрочем, сам отметил его интерес и по дороге с готовностью объяснил:

– Наши кузнецы после победы над Мором решили немного улучшить броню для ордена. Результат оценили не только Стражи Вольной Марки, но и Орлея: даже кузнецы в Андерфелсе собираются воспользоваться нашими достижениями. Мы также создали особый вариант брони для магов, поскольку Серому Стражу не подобает сражаться, прикрыв свое тело лишь тканью.

– Я вижу. – Сурана бросил очередной взгляд на Бетани и – в большей степени – на ее легкий и выглядевший очень удобным доспех. – И поражаюсь. Мы-то во время Мора надевали все, что придется, а особую броню Серых Стражей я только однажды видел… на одержимой Софии Драйден, почившей триста лет назад.

– Неудивительно, ведь, насколько я помню, орден был изгнан из Ферелдена на эти триста лет. Но не волнуйтесь, Страж-Констебль. Мы непременно сможем подобрать вам подходящие доспехи. У нас в ордене есть эльфы, так что…

– Нет-нет, - замахал рукой эльф, - я же в Вольной Марке инкогнито. Даже с моим ростом меня будет трудно не заметить в такой броне.

– Что мешает вам припрятать ее до лучших времен? Считайте это платой за несколько лекций об истории ордена. – На лице Страуда впервые появилась лукавая улыбка. – Я слышал, вы занимались ее изучением.

– Прошло всего полчаса, а вы уже взяли меня в оборот, - усмехнулся Адвен и громко добавил: – Что ж… Я все равно собирался как-нибудь выбраться из Киркволла. Думаю, посетить вашу крепость и рассказать пару историй будет отличной идеей.

– Это большая честь для нас, Страж-Констебль.

Сурана отметил, как просияла Бетани, когда прозвучали эти слова.

Комментарий к Нападение и встреча

* Бесполезный не-кунари (кун.)

========== В роли Героя Ферелдена ==========

Сурана в очередной раз осознал, сколь многое зависит от внешнего вида и самоподачи. Стоило облачиться в новенькие доспехи и с максимальным воодушевлением рассказать о самом первом Сером Страже, как уважение тех же бойцов, что сопровождали его на пути в крепость, значительно возросло – не говоря уж о зеленых новичках, смотревших на Героя Ферелдена с обожанием (и не заметивших даже того, как эльфу бросилась кровь в лицо от непривычки произносить речи перед публикой). Адвен слишком привык находиться в тени Феликса, твердо уверенный, что Амеллу полагается осуществлять всю публичную деятельность, поскольку только он на это и способен. К удивлению Сураны, у него самого тоже неплохо получалось толкать речи – правда, не такие пафосно-воодушевляющие, как любили задвигать люди: у эльфа героические рассказы об ордене Серых Стражей выходили больше похожими на походные байки. «Поменьше надо было слушать варриковы истории в «Висельнике», - думал Адвен после выступления перед Стражами. Однако те были в восторге, задавали ему множество вопросов и искренне восхищались его подвигами. Сурана проявил особое внимание к Стражам-магам, интересуясь их прежней жизнью и отношением к магии в целом. К его облегчению, среди Стражей не нашлось ни одного либертарианца: все здешние маги, как на подбор, были готовы сражаться только против порождений тьмы, а не против любого, посягающего на свободу волшебников. Эльф порадовался, что здесь нет никого, похожего на Андерса и способного подбить остальных на бунт: с другой стороны, среди местных Стражей не было и своего Огрена, своей Веланны, своей Сигрун… Правда, мужчины своей серьезностью походили на Натаниэля, но и только. Страуд, может, и любил свой отряд, но Адвен ни в ком не видел родственную душу.

Единственной, к кому он испытывал симпатию, была Бетани. Пользуясь случаем поговорить с кем-то из семейства Хоуков, Сурана расспрашивал ее обо всем – о Ферелдене, о магии (девушка выросла отступницей, поэтому ее обучение представлялось эльфу еще более интересным), об экспедиции в забытый тейг, о семье. Магесса охотно говорила с ним, особенно о родине; без особого желания, но достаточно подробно описала экспедицию. О семье же, особенно об Агнес, она говорить не хотела, и Адвену пришлось прямо спросить ее, ненавидит ли Бетани свою сестру.

– Я никогда не хотела становиться Серым Стражем, - озлобленно выдохнула девушка в ответ. – Я еле пережила Посвящение. Бывало, что жалела, что пережила его и что не умерла там, на Глубинных тропах. Сестра решила мою судьбу, не думая о том, как я отнесусь к этому. Простите мне эти слова, Страж-Констебль, но вы просили меня быть откровенной.

– И своих слов назад я не возьму. – Голос Сураны, и без того не очень громкий, стих до печального шепота. – Я понимаю ваши чувства, Бетани. Мне вступление в орден далось легко, но я не умирал от скверны и не был выброшен из семьи. Много позже я понял, что мы с моим другом Амеллом, возможно, действительно похоронили себя смолоду, но у нас не было другого выбора. У большинства Стражей, когда их принимают в орден, нет выбора.