Vigilance

– Я этого не просила! – Бетани чуть не сорвалась на крик, но все же сдержалась и снова заговорила нарочито равнодушным тоном: - Я не хотела видеть и слышать порождений тьмы даже во снах, не хотела каждый день превозмогать боль, ненависть, страх… Если я хоть немного ослаблю эту хватку, которой держу себя, то умру. Столько всего пришлось пережить… Простите, вам не нужны эти подробности.

– Вовсе нет. Ради этих подробностей я и говорю с вами, Бетани. И хочу вам помочь.

– Зачем?

Горькая безнадега в голосе юной девушки, его ровесницы, хлестнула эльфа не хуже пощечины. В самом деле, что такого должна была пережить Бетани, чтобы подвергать сомнению помощь Героя Ферелдена?

– Вы поделились со мной многим сокровенным, - сказал Адвен, - и я не могу не отплатить вам той же монетой. Я нахожусь в Киркволле не просто так – и, как вы знаете, еще до приезда сюда знал о вас и о вашей сестре. В Киркволле, помимо всего прочего, я следил за ней и узнал о многом, что пришлось пережить ей. Вы обвиняете Агнес в том, что она решила за вас, жить вам или умереть. В том, что она, по сути, спасла вам жизнь. Но никто не спас ее саму от всего того киркволльского хаоса, от того дерьма, которое с ней происходит. Ее подставили перед вождем кунари, заставив защищать целый город практически в одиночку. Ее заставили брать на себя ответственность за все глупости, что вытворяют ее друзья – и за весь Киркволл в том числе. Наконец, смерть вашей матери – простите, что напоминаю вам об этом – терзает и вашу сестру тоже. Вы наверняка и сами могли заметить, что Агнес сейчас совсем не в том состоянии, чтобы веселиться и беззаботно шагать по жизни, как раньше. Она озлобляется, ужесточается, чтобы не дать боли выйти наружу – как и вы. Так почему же вы так безжалостны к своей сестре, которая, я уверен, страдает не меньше, чем вы?

Бетани смотрела на него во все глаза.

– Вы поразительно многое знаете, Страж-Констебль…

– Потому что я вечно сую нос не в свое дело, - пробурчал Сурана. – Предупреждая ваш вопрос: нет, я ни разу не разговаривал с вашей сестрой. Просто наблюдал за ней и делал выводы.

Он совершенно не удивился, когда девушка всхлипнула и поспешно ушла.

– Простите, сер, - пробормотала она на ходу, - мне надо побыть одной…

Однако уже на следующий день магесса извинилась перед Адвеном за неподобающее поведение и признала его правоту. По какой-то причине Бетани считала, что только холодная вражда с сестрой поможет ей примириться с судьбой: Сурана же смог ей доказать, что если уж у тебя осталась семья, ни в коем случае нельзя ее бросать. Чувствуя страшную неловкость, девушка даже решила попробовать написать сестре письмо с извинениями, и эльф поддержал эту инициативу. Тем более что Страуд подбросил ему идею для этого письма, наконец рассказав о секретной миссии Стражей в Виммаркских горах.

По словам орлесианца, там находилась древняя тюрьма Серых Стражей, в которой содержался всего один узник – могущественное порождение тьмы, якобы обладающее собственной волей. Больших подробностей Страуд изложить не смог, поскольку сам в этом месте не бывал и не очень-то туда рвался, но недавно возникли обстоятельства, заставившие его изменить планы. Обстоятельства звались гномьей Хартией и охотились на Бетани – «кровь Хоуков». Допрос о причинах этой охоты не помог – одержимые гномы только бормотали что-то о «господине» и «силе крови» да называли местоположение этой тюрьмы. Поскольку Стражи уже устали отбиваться от этих нападений, Страуд отправил запрос Командору Стражей Вольной Марки на разрешение отправиться на встречу с этим загадочным «господином», и недавно разрешение было получено. Сам орлесианец не рвался в эту экспедицию, поскольку вместе с хартийцами нездоровый интерес к Бетани проявляла и Серый Страж Джанека, маг из Вольной Марки, долгое время проведшая вблизи этой тюрьмы. Страуд боялся, что посещение этого места может плохо сказаться на Серых Стражах: не исключено, что порождение тьмы сможет как-то с ними бороться, а то и подчинить себе, и орлесианец не хотел рисковать своими рекрутами. Сурана тут же выдвинул предложение отправить туда Агнес Хоук: в ней течет кровь Хоуков, но она не Серый Страж, поэтому никак не может быть связана с порождением тьмы через скверну; она отлично сражается и, наконец, она сверхъестественно удачлива в смертельных схватках. После этой экспедиции Хоук могла бы встретиться с Серыми Стражами – например, с Бетани – и предоставить полный отчет о произошедшем. Страуду эта идея пришлась по душе.

– Честно говоря, - сказал орлесианец, улыбаясь, - я рад уже тому, что вы не хотите сами отправляться смотреть на это порождение тьмы, Страж-Констебль.

– Ну, я все-таки не самоубийца, - пожал плечами Адвен. – Через скверну теоретически можно манипулировать другими оскверненными существами, и это работает как для порождений тьмы, так и для Серых Стражей. Поэтому то, что вы не хотите отправлять туда свой отряд, мне понятно. На Хоук я не боюсь поставить, потому что она очень везуча – ну, по крайней мере, ей все время удается ускользнуть от гибели. Так что она сможет выкрутиться, если вдруг что-то пойдет не так. Что же до меня, то у меня еще остаются незаконченные дела в Киркволле. В самом безопасном городе Вольной Марки.

– Ох, сер…

Несмотря на спокойную обстановку в крепости Стражей, Сурана заскучал уже на третий день. Ему не хватало грязи, сплетен, историй, да даже Мерриль с ее нытьем по поводу элувиана… И еще не хватало Элланы, ее живых и внимательных глаз и приятного голоса с долийским выговором. Эльф вдруг осознал, что из всех, с кем он общался за последнее время, только с Элланой он говорил открыто, никем не притворяясь и на равных. В Киркволле Адвена воспринимали только как обычного «кролика» из эльфинажа; местные Серые Стражи восторгались им, восхищаясь талантом, навыками и боевым опытом Героя Ферелдена… и никто, кроме долийки, не видел в нем равного. Все те, кто относился к нему подобным образом, остались за морем, в Ферелдене… Глядя на здешних Стражей, пусть и невероятно представительных в своих доспехах, Сурана с болью вспоминал друзей. Он представлял Феликса, с неизменной улыбкой встречавшего баннов в тронном зале Башни Бдения; сосредоточенного Натаниэля, неизвестно зачем по утрам собирающего во дворе Башни цветы; веселую и милую Сигрун, с любопытством разглядывающую фигурки внутри стеклянного шара со снегом… Вспоминая их, эльф поймал себя на том, что вот-вот расплачется. Как же все-таки далек от Башни Бдения унылый Киркволл со своими тайнами и загадками…

Впрочем, Адвен подбадривал себя мыслью о том, что еще немного – и он докопается до правды, вернется в Ферелден, и все снова будет как раньше. Вдобавок теперь Сурана знал, что доспехи нового образца ему очень идут – и, возможно, это заметит и какая-нибудь симпатичная девушка ему под стать…

Комментарий к В роли Героя Ферелдена

Либертарианцы - братство чародеев, публично отстаивающее большие свободы для Кругов вплоть до полного отделения от Церкви.

========== Немного о долийцах ==========

Новости быстро доходили до Стражей. Как и ожидалось, Хоук одолела кунари, сойдясь с их предводителем в битве один на один. После гибели аришока косситы на удивление быстро и мирно покинули город; ферелденка же за заслуги была провозглашена Защитницей Киркволла. Хотя наместник Думар был убит при вторжении, порядок в городе быстро удалось восстановить, и Сурана решил не затягивать с возвращением. Сердечно распрощавшись с Бетани и оставив ту за перепиской с сестрой (Агнес на удивление быстро отозвалась на послание), эльф, сопровожденный в дороге двумя Стражами, вернулся в Киркволл. Его отсутствие, к счастью, мало кто заметил, а сочинить легенду для Томвайза и Мерриль большого труда не составило, тем более что долийка была слишком поглощена своими новостями, чтобы обращать внимание на подробности «отпуска» соседа.

Хоук была несказанно рада получить письмо от сестры и, не раздумывая, направилась выполнять поручение Стражей сразу же после того, как спасла город. Прихватив с собой лучших друзей – Фенриса, Варрика и Себастьяна – она распрощалась с остальными и особенно порадовала перед уходом Мерриль: Агнес, извиняясь за свое недоверие, вручила-таки ей арулин’хольм. Радости эльфийки не было предела: она сразу же пустила древний артефакт в ход, с утроенной энергией занявшись восстановлением элувиана. До остального ей почти не было дела, и Адвен счел нужным напомнить ей о необходимости есть хотя бы дважды в день. Впрочем, его усилия пропали даром: долийка еле слушала то, что он говорил, мыслями пребывая где-то между Тенью и древним Арлатаном.

Затем Сурана отправился к долийцам, гадая, не успели ли они за это время смотаться куда-нибудь подальше от Киркволла. К счастью, клан все еще был на месте, а Эллана – все так же рада видеть сородича.

– О, Адвен! – Она едва не бросилась ему на шею, но сдержалась. Впрочем, Адвен сам заключил ее в объятия, поскольку успел по ней порядком соскучиться. – Я так волновалась за тебя, боялась, что с тобой что-то случилось…

– Меня пригласили в гости местные Стражи, - улыбнулся он. – Не мог же я им отказать. Извини, но времени предупредить тебя у меня не было, а отправлять письма в клан – дело несерьезное…

– И бесполезное. Я все равно не умею читать.

Сурана мысленно ругнулся: он считал, что каждый должен получить хоть какое-то образование. Если неграмотность крестьян еще можно было как-то понять – они были бедны – то причину, по которой долийские Хранители столь избирательно передавали знания другим, найти было невозможно.

– Есть новости? – поинтересовался эльф, чтобы не сбиться на разговор о преимуществах наличия образования.

– Нападение, слава Митал, обошло нас стороной. Кунари вообще обычно не связываются с долийскими эльфами. Хранительница Маретари говорит, что они боятся нашей силы и нашего упорства. Хотя мне показалось, что наш клан их просто не интересовал. Кунари хотели захватить Киркволл, а не пронестись ураганом по окрестностям.