Винделор

Илай, наблюдая за происходящим с нескрываемым ужасом, схватил с пола медицинский скальпель. В немом отчаянии он метнулся к мужчине, стоявшему к нему спиной, и вонзил лезвие в его спину. Здоровяк застыл, хрипло втянул воздух, но Илай ударил ещё раз. И ещё.

Тело тяжело осело на пол.

Винделор с трудом поднялся, стряхивая с одежды пыль и грязь. Тело ныло, каждый мускул протестовал против движения. Он огляделся. Его взгляд упал на револьвер, валявшийся у стены, куда его отбросил маньяк падая на пол. Он шагнул к нему, наклонился и поднял оружие, сжав рукоять так, что пальцы побелели — этот револьвер был с ним очень давно, и он не мог его потерять.

В небольшом помещении царила мёртвая тишина, нарушаемая лишь редкими каплями дождя, просачивающимися через трещины в крыше.

Илай рухнул на колени рядом с телом сестры, его пальцы судорожно сжимали её холодную руку. Он смотрел на неё с невыразимой болью, его лицо было искажено слезами.

Винделор, с тяжестью в груди, приблизился к телу Саймона. Товарищ лежал неподвижно, его лицо застыло в гримасе боли, висок был пропитан кровью. Рядом с ним — девочка. Две жизни, две жертвы, оставленные в этом проклятом месте.

Маньяк ещё дышал, но его тело била дрожь от боли. Он лежал на земле, его грудь вздымалась с трудом, изо рта вырвался хриплый, влажный кашель. Винделор видел, как из ран, нанесённых мальчиком, струилась кровь.

— Добей… — прохрипел он, едва слышно. — Пожалуйста… Подари мне… покой.

Винделор медленно покачал головой. Он не мог. Не хотел.

Он присел рядом с Илаем и осторожно положил ему руку на плечо. Мальчик содрогался от рыданий, его тело сотрясали спазмы. Винделор взглянул на него с глубокой печалью. В этом мрачном ангаре, среди тел и крови, он осознал, что не в силах изменить прошлое. Но, возможно, он мог повлиять на будущее. Мог дать Илаю надежду. Дать ему силу жить дальше.

Винделор, стиснув зубы от боли, наклонился к Илаю:

— Пойдём, — тихо сказал он, его голос был полон сочувствия. — Мы сообщим страже.

Он осторожно поднял мальчика, поддерживая его под руку. Илай, всё ещё дрожащий от рыданий, медленно встал. Его взгляд был прикован к телам сестры и Саймона. В мокрых глазах застыл немой вопрос.

Винделор бережно поднял сумку Саймона. Странное ощущение пронзило его — как будто он нёс с собой частичку ушедшей жизни товарища. В этой сумке были его прошлое, его надежды. Теперь же судьба этих вещей изменится. Может быть, они вернутся к семье покойного.

Они осторожно вышли из бытовки, оставляя за спиной ангар, наполненный смертью и ужасом.

Снаружи воздух казался чище, легче. Дождь прекратился, и сквозь тучи пробивались лучи солнца, освещая их путь. Винделор, шагавший рядом с Илаем, ощущал на плечах тяжесть пережитого.

Мужчина и мальчишка медленно брели по улицам города. Прохожие бросали на них мимолётные, безразличные взгляды — жизнь текла своим чередом. Те же серые улицы, те же угрюмые дома, унылые, бесцветные силуэты людей.

Винделор и Илай шагали по серому, безучастному городу, который казался ещё более чужим, чем прежде. Высокие, обветшалые здания с облупившейся краской возвышались, словно суровые стражи прошлого — некогда блестящего, теперь погружённого в разочарование. Тонкие струйки дождя стекали по витринам магазинов, отражая тусклый свет уличных фонарей.

Мальчик шёл рядом, его маленькие шаги путались среди широких шагов мужчины, будто он искал защиты в его тени. Винделор периодически бросал на него взгляд — в глазах юноши застыло бремя пережитого. Ветер нёсся по узким улочкам, его завывание напоминало тихий плач.

Гостиница, куда они направлялись, вырисовывалась вдали — скромное здание с окнами, едва заметно светившимися в темноте.

— Жди меня здесь, — сказал Винделор. — Мне нужно забрать вещи.

Собрав свои вещи в мешок, а часть уложив в сумку Саймона, он спустился вниз. Бросил администратору короткое предупреждение, что съезжает, и, не дожидаясь ответа, покинул гостиницу.

— Куда мы теперь? — спросил Илай, торопливо догоняя его.

— Я покидаю город, — ответил мужчина. — А ты отправляйся к страже и сообщи о случившемся. Мне жаль, что так вышло. Правда. Но после всего меня уже не выпустят так просто, а задерживаться я не могу.

— А как же ваш товарищ, сэр? — удивился мальчишка. — Вы не сообщите, куда доставить тело? Его ведь просто выбросят в выгребную яму, и через пять минут о нём забудут.

Винделор остановился. Тяжело вздохнул, глядя на Илая.

— Ступай, — сказал он. — Похорони сестру. И постарайся жить дальше.

— Но… — Илай сжал кулаки. — У меня больше никого нет. Зачем мне жить? Я не хочу здесь оставаться. Возьмите меня с собой.

Винделор долго всматривался в глаза мальчишки. Спутник на пути ему был ни к чему. Он не понимал до конца, зачем тому это нужно. Но лёгкий укол вины заставил его скривиться.

— Тогда шевелись, — махнул рукой Винделор, направляясь к воротам. — Доведу до ближайшего города — а там разойдёмся.

— Спасибо, сэр! — Илай бросился за ним следом.

— Винделор, — произнёс мужчина. — Или можешь звать меня просто Вин.

Глава 5

Глава 5

Осенний лес раскинулся впереди, укутанный мягким светом уходящего солнца. По почерневшему ковру опавших листьев осторожно ступали мужчина и мальчик, каждый их шаг отдавался в тишине хрустом, будто сама природа неохотно прощалась с последними тёплыми днями. Где-то вдалеке каркнула ворона, её голос разнёсся эхом, а над головой пролетела стая перелётных птиц, спешащих на юг, — лес жил своей жизнью, равнодушный к их присутствию.

Чувствовалось приближение зимы. Деревья, высокие и строгие, уже полностью сбросили свои яркие наряды, обнажив суровые серые стволы, словно мгновенно постарев.

Воздух был свеж и прозрачен, с тонкой, почти невидимой прохладой, намекающей на скорый приход зимы. Каждый выдох превращался в лёгкое облачко пара. Мальчик, широко распахнув глаза, с любопытством всматривался в извилистые тропинки, а мужчина, сдержанный и уверенный, легко сжимал его плечо. Они не спешили. Лес, словно добрый хозяин, приглашал задержаться, подольше послушать его шёпот.

Порывы холодного ветра пробегали по кронам деревьев, оставляя за собой лёгкий шелест последних не опавших листьев. Мальчик то и дело наклонялся, собирая жёлуди и шишки, переворачивая их в ладонях, разглядывая, словно маленькие сокровища. Мужчина же время от времени останавливался, прислушиваясь к шороху листвы, вглядываясь в глубину леса.

Внезапно до них донеслось журчание воды. Они двинулись в сторону звука и вскоре вышли к небольшому ручью. Прозрачные струи неторопливо стекали по камням, отражая последние проблески света. Мужчина бросил взгляд на воду и предложил передохнуть.