Вино в потоке образов

84. Рог в форме корабля, покрытая черной глазурью, середина VIII века.

То, что было всего лишь метафорой, для пьяных пирующих становится реальностью. Вино сбивает их с толку, и они больше не отличают реальности от фантазии, меняя их местами. Они полностью находятся во власти дионисийского наваждения и в этом состоянии разоряют дом. Эта история повторяет, в комическом ключе, историю царицы Агавы из «Вакханок» Еврипида. Охваченная дионисийским безумием Агава принимает своего сына Пенфея за льва и разрывает его на части. Ослепление насылает Дионис, и оно может быть совершенно различного рода. В трагедии бог наказывает Пенфея, который не желает признавать его власть, за неверие; в комической сценке о пирующих в Акраганте он превращает пространство пиршественной залы в затерявшийся в море корабль. Однако никакой реальной метаморфозы не происходит, Дионис прибегает к технике метафоры; он насылает безумие – манию –на молодых людей, они перестают видеть реальность и не воспринимают ничего, кроме иллюзии. Возвращения в нормальное состояние так и не происходит, наваждение продолжается на протяжении всего рассказа, вплоть до финальной сцены, когда молодые люди выражают благодарность магистратам, которых они приняли за богов, явившихся, чтобы спасти их: epiphaneis.A Дионис как раз и является богом самых захватывающих эпифаний. [232] Забавный случай в Акраганте – работа ему под стать!

232

Об этой стороне Диониса см.: DetienneМ. Dionysos а ciel ouvert,Paris, 1986.

Помимо поэтических метафор (которых не в меру увлекшиеся вином симпосиасты воспринимают буквально) в греческом словаре, как и во французском, обыгрываются всевозможные аналогии между «посудой» и «судном». Ряд сосудов носит названия кораблей, и комические поэты используют эту двойственность, обыгрывая слова akatos, kymbion, olkas, tneres,которые одновременно обозначают и форму посуды, и тип корабля. [233] Термин kantharosтакже полисемантичен: он обозначает сосуд Диониса с двумя вертикальными ручками [7, 76]; так же называют одну из разновидностей майского жука, а еще – часть порта Пирей (снова морское пространство!), и, наконец, одного из Гигантов, который на фризе сокровищницы сифнийцев в Дельфах изображен в шлеме, украшенном сосудом в форме канфара: так, визуально замыкается круг вербальных аналогий. [234]

233

См.: об этих названиях у Афинея в ХI книге: nаus, 474b; akatos 782f; kymbion,481f; olkas,481С; trieres,500f. См. также в делосских отчетах упоминание малопонятного термина krateres trieretikoi(ID, NQ 104, 1.131).

234

Аристофан, Мир, 145 и схолии adlос. О дельфийском фризе см.: MastrokostasЕ. Zuden Namenbeischri[ten des Siphnier·Frieses, MDAI(A),71,1976, s. 74–82.

Этот ряд можно продолжить словом скифос.Название этой глубокой чаши выводит нас на две словесные ассоциации: skyphos/skythes,то есть скиф – а скифы жадно пьют неразбавленное вино, [235] – и skyphos/skaphos,подводная часть судна; последний термин, в свою очередь, применяется в сходном контексте к Киклопу, персонажу одноименной пьесы Еврипида: он только что выпил вино, которым угостил его Одиссей, и, выйдя из пещеры, воскликнул:

235

О пирующих скифах: см. здесь главу 1, прим. 17; Анакреонт у Афинея, Х, 427а·Ь (=[г. 11/356 Page), и Ахей, ibid.(=Тг. Сг. Т. Sne119). Словесные ассоциации: Афиней, XI, 49ge-f.

Мой живот, ей-ей, товаром Полон доверху, как барка [236]

85. Краснофигурная чаша; в манере Дуриса; ок. 490 г.

86. Чернофигурный динос; ок. 510 г.

87. Краснофигурная чаша; т. п. художник Лондон-Е 2; ок. 490 г.

236

Еврипид, Киклоп, 505–506 (пер. И. Анненского).

Если в нашем языке возможен оборот «залиться по самую ватерлинию», [237] то грек скажет «вычерпать чаши». [238] Схожая метафора встречается на маленьком недекорированном сосуде, полностью покрытом глазурью [83], [239] на ручках которого читаем процарапанную надпись: lembos onoma,«меня зовут лодкой»; форма сосуда, без всякого лепного орнамента, отдаленно напоминает по форме челнок. В игре в коттаб, как мы видели, на воду, словно кораблики, спускают маленькие блюдца, которые нужно потопить, попав в них остатками вина. [240]

237

Фр. «ecluser ип godet» – букв. «пропустить через шлюз». – примеч. пер.

238

Ферекрат у Афинея, VI, 269С (>fr. 108,31 Kock).

239

Франкфурт; R. Hackl in Munchener Archiiologische Studien(Melanges А. Furtwangler), M"unchen, 1910, s. 104.

240

См. главу 4 и Афинея, XV, 667е.

Иногда гончары придают сосуду весьма отчетливую форму корабля. Так, геометрический фигурный сосуд [84] [241] сделан в форме корабельного корпуса на трех ножках. Носовая часть, наподобие некоторых чаш, украшена глазом-оберегом. На палубе на месте мачты располагается горлышко, через которое сосуд можно наполнить вином, а корма представляет собой носик. Таким образом, порядок вещей перевернулся; теперь не корабль плавает по морю, теперь из корабля вытекает вино.

241

Бостон, 99.515. FairbanksA.Catalogue, 1928, NQ 227, р. 83. Ср. Париж, Лувр, СА 577; CVA17 (26), pl. 22 (1145), 3–4 et р. 27–28.

В свою очередь, Геракл, большой любитель выпивки, с которым никто не мог сравняться, оказывается в такого рода корабле во время своего очередного подвига, десятого по списку Аполлодора. [242] Герой должен доставить коров трехтуловищного великана Гериона с лежащего за океаном острова Эрифия. Страдая от палящих лучей солнца, нетерпеливый Геракл прицелился, чтобы пронзить небесное светило стрелой; и Гелиос, восхитившись его смелостью, подарил ему золотой кубок, в котором Геракл и пересек океан. Мы видим его плывущим по обильному рыбой морю в большом диносе[10], с луком в руке и с палицей, закинутой на плечо [85]. [243] И снова визуальный эффект этого изображения создается путем смешения разных регистров: на медальоне чаши изображен сосуд для смешивания вина с водой; но никакого смешивания нет и в помине, вместо этого мы видим в сосуде Геракла, плывущего по «виноцветному» морю. В этом чудесном плавании емкость и ее содержимое, вопреки всем ожиданиям, меняются местами.

242

Аполлодор. Мифологическая библиотека, II, 10,4.

243

Краснофигурная чаша; Ватикан; Beazley, ARV 449/2.

88. Краснофигурный псиктер; Ольт; ок. 510 г.

Иногда художники воспринимают метафору буквально, превращая вино в сосудах в настоящее морское пространство. Действительно, горлышко некоторых кратеров украшено – не с внешней стороны, обращенной ко всем пирующим, а с внутренней, со стороны напитка – фризом из длинных кораблей, которые плывут по кругу, прямо по разбавленному вину [86]; [244] когда сосуд заполнен вином вровень с нарисованными триерами, создается впечатление, что они плывут по вину, в котором еще и отражаются. Вино становится зеркалом, которое удваивает изображение и делает художественную иллюзию еще более выразительной. Вино оборачивается морем, и метафора становится реальностью; вино и рисунок совместными усилиями превращают гомеровский эпитет в образ, оживающий прямо на глазах у симпосиастов.

244

Чернофигурный динос; Бостон, 90.154; CVA2 (19), pl. 66 (900), и текст на с. 9–10.

Тот же эффект встречается на чаше, предназначенной для одного пирующего. На ней, с внутренней стороны, изображены четыре корабля, которые плывут по кругу один за другим, а на медальоне – молодой комаст с амфорой [87]. [245] Между кораблями, придавая изображению еще большую динамику, ныряют дельфины. Можно представить себе, какое впечатление производят корабли, плывущие по вину, налитому в такую чашу. Смешение разных графических техник – чернофигурные корабли, краснофигурный юноша с амфорой – позволяет разграничить различные изобразительные планы. Черный цвет поверхности этой чаши, которому темное вино придает еще более насыщенный оттенок, не прерываясь, переходит на корабли. Юноша, отделенный от остального изображения медальоном, выполнен в значительно более крупном масштабе. Эти два плана, объединяющие мореплавание и транспортировку вина в амфоре, перекликаются друг с другом, но не смешиваются. Поэтическая заряженность соположенных таким образом элементов достаточна для реализации метафоры. Художник ассоциирует с вином корабли и юношу, несущего амфору; стоит лишь налить в чашу вина, и изображение тут же заиграет на глазах у пирующего.

245

Краснофигурная чаша; Лондон, ВМ Е2; Beazley, ARV225/1. См.: SchauenburgК. Zu attisch-schwarzfigurigen Schalen mit Innenfriesen, AntK Beibeft7, 1970, s. 33–40 (и о кратерах с изображением кораблей с. 34, прим. 21).

89. Чернофигурный лекиф; т. н. художник Тесея; ок. 510 г.

со. Чернофигурный лекиф; ок. 510 г.

Другие сосуды позволяют иначе обыгрывать отражение в вине. Так, псиктердля охлаждения вина погружают в кратер [77, 78]· Его брюшко, почти сферической формы, держится на достаточно высокой цилиндрической ножке, которая придает ему устойчивость и выполняет роль киля. Псиктерывстречаются редко. Мода на этот сосуд продержалась недолго, видимо, это был в некотором роде предмет роскоши, свидетельствующий о развитом искусстве винопития, об особой утонченности застольной культуры. Псиктерыиногда бывают украшены изображениями атлетов, редко – мифологическими сценами, но чаще всего – изображениями Диониса, пира или комоса.

Псиктер,приписываемый художнику Ольту [88], [246] свидетельствует о высоком мастерстве организации изображения. Мы видим шестерых бородатых персонажей, которые едут верхом на дельфинах: в шлемах, кирасах и кнемидах, вооруженные щитами и копьями, и у каждого впереди, рядом со ртом, надпись – epidelphinos,«оседлавший дельфина». Экипированные как гоплиты воины сами себе дают определение, именуя себя всадниками необычного рода. Если поместить этот псиктерв кратер, воины отразятся в жидкости, и возникнет впечатление, что дельфины тоже плывут по винному морю. И круг пирующих, афинских граждан-воинов встретится со своим собственным отображением: не со всадниками из афинской аристократии, а с хороводом из шести воинов, которые плывут один вслед за другим по хмельному морю. [247] Рисунки у них на щитах можно распределить по двум категориям: сосуды (чаша, кратер и канфар) и круговые меандры (меандр из трех ног, крылатый трехголовый зверь – лев, конь, грифон, и колесо с четырьмя спицами, обод которого состоит из дельфинов). [248] Здесь мы обнаруживаем дельфина в качестве вставного изображения: он вертится колесом, как будто подчеркивая «круговую» тему вращающихся меандров на щитах.

246

Краснофигурный псиктер; Нью-Йорк, колл. Шиммеля, на хранении в ММА, L. 1979.17.1; Beazley, ARV1622/7bis, Para326. Greifenhagen A.Delphinreiter auf einem Psykter des Oltos, Pantheon23, 1965, р. 1–7. См. здесь в целом главу 5, прим. 20.

247

Греческий глагол thoresso,«одевать в броню», также употребляется в среднем залоге/пассиве для обозначения пьяного человека; см. Феогнид 470 и 413.

248

О рисунках на щитах см.: ChaseС. Н. Тhе Shield Devices of the Greek, Cambridge Mass., 1902. О круговых меандрах см.: Beazley.An Anlphora bу the Berlin Painter, AntK,4, 1961, s. 58–67.