Витязь в овечьей шкуре

А что? – Было видно, что она занервничала.

Пожалуйста. Я пытаюсь помочь Андрею Алексеевичу, но мне нужны факты. Факты, а не лабуда, которой все тут друг друга потчуют.

Я... Мы... Мы еще раз встречались с Алисой. Тут, в доме. Она приезжала, когда отца не было, – выдавила из себя девушка. – Я ему не говорила. Но вы никому не расскажете?

– Никому, не сомневайся. Ты что, обещала Алисе свое содействие? Хотела помочь ей вернуть расположение отца?

– Как я могла? Папа в личных делах такой скрытный. Нет, я просто сказала, что проинформирую ее, если узнаю что-нибудь важное.

– И что же ты узнала в тот раз, когда Алиса приезжала в Березкино?

– Папа разговаривал по телефону с Вадимом и упомянул, что не пригласит Люду на шашлыки в следующем месяце, потому что терпеть не может внушать женщинам ложные надежды.

– Алису это, конечно, обрадовало, – задумчиво сказала Наташа. – Она наверняка воспринимала Люду как свою главную соперницу.

– Я не знаю. Возможно. Папа больше ни с кем не общался так тесно, как с ними двумя.

Наташа возвратилась в холл и, отведя Покровского в сторону, сказала, лихорадочно блестя глазами:

– Андрей Алексеевич, мне нужно ненадолго уехать.

Он некоторое время молча смотрел на нее, потом неожиданно разрешил:

– Можете вообще все это бросить к чертовой матери. Уезжайте совсем! Я заплачу вам за потраченное время и за упущенные возможности. Что вы тут, в самом деле, подвергаетесь опасности? Архив – это такая вещь, которую можно разбирать всю оставшуюся жизнь.

– Нет, я не уеду, – покачала головой она. – Я все равно прохожу свидетельницей по делу, так что совсем выбросить вас из головы у меня не получится. Я хочу вас вытащить.

– Вы... что-то узнали? – с еле уловимой надеждой в голосе спросил он.

– Я знаю не больше вашего. Может, даже меньше. Просто у меня возникла одна догадка, которую следует проверить. Но мне не на чем добраться до города.

– Я вас отвезу, – сказал Покровский.

– Вы заснете за рулем, и мы разобьемся, – отказалась Наташа. – Пусть меня лучше Вадим довезет или вон Валера Козлов.

Вадим отчего-то замялся в ответ на ее просьбу, а вот Валера Козлов охотно согласился. В сущности, Наташе только и нужно было, что добраться до цивилизации. На оживленной трассе легко подхватить любую машину.

– Довези меня до города и можешь возвращаться.

– Как вы думаете, а возвратиться – это удобно? – спросил серо-зеленый Козлов.

– Удобно-удобно. Тем более что сегодня Андрей Алексеевич к тебе благоволит. Уж не знаю, почему, – приврала она.

Окрыленный Козлов перелетел Кольцевую и высадил ее у ближайшей станции метро. После чего умчался обратно в Березкино, а Наташа достала из сумочки телефонную карту и сунула в автомат. На память набрала номер и застыла в немом ожидании. Когда трубку сняли, она тихо сказала:

– Парамонов? Это Наталья Смирнова. Мне бы с Негодько поговорить. Нету у меня его телефона. Но мне срочно нужно! Он пообещал, что не бросит меня, вот что! Пусть выполняет свои обещания. Вы милиция или кто? Хорошо, я перезвоню через полчаса.

Выйдя на дорогу, она остановила частника и отправилась проверять возникшую у нее версию. Благо, ехать далеко не пришлось. Через полчаса она отыскала еще один телефон-автомат и снова позвонила Парамонову.

Валентин Львович уже едет к вам, – обрадовал ее тот. – Не вздумайте никуда слинять, а то он вам голову оторвет.

Негодько явился на свидание взъерошенный, как воробей, побывавший в луже.

Что случилось? – спросил он, подсаживаясь за Наташин столик в придорожном кафе и отхлебывая кофе из той чашки, которую она для него заказала.

А у вас есть полномочия отдавать вещи на экспертизу? – осторожно спросила Наташа. – Тут такое дело... Надо проверить одну мою версию. Если все сойдется, я вам сразу расскажу подробности. Это по поводу убийства женщин в Березкино.

Вас что-то больше заботят чужие дела. О себе-то не хотите подумать?

Ну пожалуйста!

Где вещь? – спросил Негодько, допивая кофе.

Вот, – ответила Наташа и достала из сумочки целлофановый пакетик с землей.

Боже мой, откуда вы ее выскребли? С чьей-то могилки?

Наташа уселась поудобнее и пообещала:

Я сейчас вам все-все расскажу.

А мне некогда, – бросил Негодько. – Потом изложите. У меня есть еще две минуты, так что лучше я вам изложу то, что стало известно по вашему делу.

– А на меня заведено дело? – удивилась Наташа.

Дело заведено по поводу убийства двух Наташ Смирновых, не прикидывайтесь пустоголовой дурой! Вас тоже хотят убить, не забыли?

А! – воскликнула она. – Ну конечно. Как я могу забыть, я же прячусь. Ночью я пережила такой ужас, когда в меня ткнули ножом...

Появился свидетель, который открыл нам глаза на все происходящее. Сидел себе, скотина, дома, и даже в голову ему не пришло к участковому заглянуть.

Свидетель чего?

Похищения. Недавно возле супермаркета исчезла жена одного предпринимателя.

Ой, я знаю! Мне Ольга Кушакова рассказывала.

Негодько зыркнул на нее недовольно и пояснил:

К супермаркету подъехал автомобиль, из него вылезли два бугая, взяли тетеньку под белые ручки и засунули в салон. Потом по сторонам огляделись – а неподалеку, возле строительства, там, где трубы прокладывают, стоит мадам с болонкой на руках и, разинув рот, на них смотрит. Они – к ней. Но дойти не успевают – к супермаркету как раз подъезжает микроавтобус. Из него вываливается целая компания людей, и один красавчик радостно кричит:

О! Наташка Смирнова! Привет, красавица! Собачку выгуливаешь?

Красавица хватает собачку под мышку и бежит домой. Заметь – в милицию не звонит. Сидит себе – и ни гу-гу. А на следующий день ее убивают. А потом еще одну.

– Еще одну – зачем? Они же свидетельницу видели!

– Значит, плохо разглядели. В темноте дело происходило. Вот и перестраховались. Мужик-то при них крикнул: «О! Наташка Смирнова!» Они это, конечно, запомнили.

– А по собачке нельзя было определить? – жалобно спросила Наташа. – Раз собачки нет – значит, не та женщина.

– Шутите вы, что ли? Эти типы человека похитили, там деньги на кону огромные, а они будут выяснять про собачек? Замочили всех, кто в районе проживал под таким именем, – и концы в воду. Вот вас только не достали.

– Почти достали, – застучала зубами Наташа. – Если бы не туалетная бумага, меня бы уже похоронили на сельском кладбище. Но вы их уже арестовали, конечно?

Негодько отвел глаза:

– К сожалению...

– Как это?! Да возле моей квартиры вертелся какой-то качок! Даже моя подруга его видела. Взять его за жабры – и все!