Вкус свинца
Шрифт:
– Конечно, нет! Может, ума мне не хватает, но не совсем же я тупой. Она от всего сердца велела тебе пить травяные чаи, – скосившись на Колю, замечаю, что он трет глаз, словно в него что-то попало. – Не волнуйся, я никому ничего не скажу, но разве не лучше, что я теперь знаю?
– Думаешь?
– У меня же от тебя нет тайн.
– Да уж…
Объявление
Ты, люби, юное сердце. – Тебе еще улыбается весна! Мы симпатичные, 19-летние красавицы со средним образованием. Любим песни, музыку, танцы, солнце и звонкие просторы. Если чувствуешь то же, что и мы, напиши с серьезными брачными намерениями двум дочерям природы, томящимся в рижских стенах. Розмари – 167 см, брюнетка, Джесси – 170 см, блондинка. Желательно фото.
Розмари, Джесси 15647 – в Риге
Объявление
Ищу женщину
Мечта 16027 – в Риге
Мои интимные тревоги не унимаются, а, наоборот, растут как на дрожжах. Не помогают ни мороз, ни снег, ни темнота. Но надежда умирает последней: каждый следующий день становится длиннее, а оттепели – слякотнее. Поскольку время тянется, как… нет, заливаю. Поскольку я охвачен каким-то внутренним беспокойством, начинаю покупать выпуски журнальчика «Магазина». Понятное дело, из-за брачных объявлений. Бывало, краснел до кончиков волос, когда порой мне говорили, что я наивен, однако, читая газету, даже я не могу поверить, что искатели счастья думают о серьезных отношениях. Особенно, пацаны, что моложе меня. Я знаю, что у редакции строгие правила – никаких развязных и двусмысленных знакомств, нужно, чтобы из объявления следовало желание создать серьезные отношения.
Да, притворщики все портят. Вот как мне, человеку бесхитростному и без злого умысла, но все-таки не готовому к созданию семьи, разобраться, что в действительности скрывается за этими «любящими песни и музыку детьми природы с серьезными брачными намерениями»? Может быть, девочки просто мечтают, чтобы кто-то их отвел в ночной клуб, угостил вином и потанцевал с ними. На такое я готов как штык, ну, а если там «серьезные брачные намерения» и в самом деле серьезны, а озорной текст появился всего лишь потому, что нет опыта, а в юности жизнь прекрасна? Эх… а знают ли сами, чего хотят? Вряд ли. По мне, так в девятнадцать лет серьезное отношение к жизни просто невозможно. Ну, хотя бы двадцать один, тогда еще можно было бы подумать. И почему многие пишут на пару? Что это, неуверенность? Страх перед настоящей жизнью? Могу представить себе, как две подружки, то и дело прыская от смеха и перебивая друг друга, сочиняют брачное объявление. Жутко смешно. Впрочем, смотри-ка, иные пишут и похлеще!
«Приходи в сердце – весна! Мы две интеллигентные девчонки, 19 и 20 лет, рост 167 и 155. Мы ждем тебя стройного, интеллигентного, не моложе 23, желательно – брюнета. Цель – брачный союз. Высокая, Низкая – в Риге».
«Если ты живешь без ласки и любви, позволь окутать Тебя ароматом цветов… Будем Тебе верными и нежными спутницами жизни. При взаимопонимании – брак. Ласточка – 26 л., Пчелка – 26 л. В Риге».
«Ждем тебя…», «Позволь окутать Тебя ароматом цветов…» – ха, звучит так, что им на пару одного достаточно! М-да, и о таких шалостях слышать доводилось… Они вообще понимают, о чем пишут? «Будем Тебе нежными…» – сладкие обещания кружатся вихрем приятных фантазий. Интересно, а как это, когда по девочке с каждой стороны? А уж когда полетят пух и перья… пикантно, но не слишком ли горячо? Поцелуй одной, поцелуй другой, но кому сначала? Вторая-то может обидеться. Как-то так… странновато. А может, я чего-то недопонимаю? Да и не очень-то понятно, конечно, если относиться с доверием… Ласточка и Пчелка, что тут скажешь. Шутки ради, нужно бы написать, а то до правды не докопаюсь. Дорогие Ласточка и Пчелка? Хорошо, а дальше? Мечтаю познакомиться и встретиться с вами, чтобы ощутить вашу нежность одновременно и по очереди… нет, так, наверно, не годится, еще напугаются. Ха-ха, и к алтарю тоже обе сразу пойдут? Еще чего! Ну, полный бред! Они даже не пытаются перечитать, что написали, и не понимают, как это выглядит со стороны. Лучше выберу предложение, которое написала одна. По крайней мере, поначалу.
Глаза бегают по строчкам, пока не останавливаются на объявлении: «Друг, хочу, чтобы Ты написал мне и Твои мысли стали моими, хочу обрести честного, сердечного, дорогого спутника жизни. Если ты одинок и хочешь расстаться с одиночеством, то приходи! Постараюсь от всего сердца тебя понять. Хочется, чтобы ты был мужественным, до 35 лет. Я женственная, искренняя и сердечная сиротка, 23 лет, 167 см. Люблю детей. Красная Розочка – в Риге». Вот это куда благоразумнее. Сирота?! С одной стороны, кажется, хорошо – не будет никаких проблем с ее родителями, но, с другой, не исключено, что, раз нет ни отца, ни матери, значит, нет и дома и нужно сразу брать к себе. Да и потом она согласна встретиться с куда более опытными мужчинами – даже до тридцати пяти лет! Нижнюю границу не указала, не покажусь ли я ей слишком зеленым? И все-таки что-то невыразимо приятное исходит от этих строк. Да и возраст и рост мне подходят.
Эх, нечего гадать, хотя бы одной нужно написать. Целый вечер ушел на сочинение письма Красной Розочке. Корзина для бумаг наполовину заполнилась скомканными
неудачными попытками, пока к полуночи я не написал что-то более-менее путное. Перечитываю раз, другой, кажется, годится. Конверт с письмом, где указан номер объявления, запихиваю в еще один конверт, надписываю на нем адрес редакции, кладу внутрь почтовую марку за десять сантимов и заклеиваю – готово!Когда засыпаю, приходит в голову мысль, что с этими объявлениями одна большая беда – если писать многим, рука отсохнет. Похоже, нужно самому поставить объявление, пусть лучше мне пишут. А почему бы и нет? Буду получать письма с фотографиями, смогу выбирать, кого сердце подскажет. И в самом деле, сочинить одно объявление – пальцы не отвалятся. Завтра займусь.
Так со мной часто бывает – когда что-то сделаю второпях, оказывается, без этого легко можно было обойтись. Так вот, как только я отправил письмо незнакомой даме и разместил брачное объявление в «Магазине», на следующий же день в больнице я познакомился с прелестной сестрой милосердия. Суламифь. Суламифь, из-под Валмиеры. Позже узнал: она – сирота. Правда, есть приемные родители, но от них она ушла.
Уже часа два вожу кистью по плинтусам коридора. Когда невмочь стоять на карачках, поднимаюсь и, прогнувшись, растираю спину. На столике в конце коридора замечаю забытый кем-то журнал. Передохну и полистаю. «Мир женщины», довольно свежий. Открываю наугад, в глаза бросается стихотворение Вирзы:
19
Здесь и далее – перевод стихов мой (Ю. К.)
Стихи прекрасные, но настроение как корова языком слизала. В голове тут же закопошились грустные мысли. Но отчего же такой тягостный пессимизм? Как будто с Николаем поговорил. А про какое лето говорит поэт? Про следующее? Или про то, что через год? Через десять лет? «…и станет родниковая вода полынью в час, когда меня покинешь. Меня! Все ясно, это он о личных печалях – разбитое сердце, душевные муки.
Не успеваю как следует обдумать стихотворение Вирзы, как мое внимание отвлекает скрип дверей. Из палаты напротив выходит существо, одетое в белый халатик и почему-то внимательно смотрит на меня. Так долго, что мне становится неловко. Но девушка красивая. С каждым мгновением она кажется мне все красивее, и я просто не знаю, куда мне деться. Она подходит ближе и обращается ко мне. Позже, перебирая в памяти наш первый разговор, понимаю, что иначе и быть не могло. Тут мимо меня то и дело пробегали привлекательные сестрички, однако я бы никогда не осмелился остановить хоть одну из них. Да и что я мог сказать этим чистым и возвышенным красавицам? Когда я сталкиваюсь с созданиями противоположного пола, которые мне нравятся, мой язык становится тупым невежей, а все слова куда-то исчезают.
– Так это вы?
– Да… я, – вопрос настолько странен, что я удивляюсь вместе с ней.
– Вы маляр?
– Ну… да. А что – не видно? – говорю я, но она не отвечает, и мне становится неуютно. Хочется отступить и исчезнуть, но некуда, за спиной – толстая стена. Ее взгляд ставит меня в тупик. – Ну и что, что маляр? Кто-то же должен красить, чтоб у вас тут все было красиво. Разве не так? – бормочу я и делаю полшага в сторону.
Она смеется так звонко, что я замираю.
– Вы молодцы. После вашей работы вокруг становится светлее и уютнее, – сестра действительно милосердна. Сказанное ею действует на меня, как луч солнца в середине марта. – Я вас спутала…
– Спутали? С кем-то другим? – у меня предчувствие, что приятное тепло сейчас отберет темная туча.
– Нет, не с другим. Я подумала, что вы врач. Из новых врачей, которые недавно начали здесь работать.
– Я – врач? – неожиданный порыв ветра застает меня врасплох, но на ногах удерживаюсь.
– Да. Заметила вас, когда смотрела во двор из окна больницы. Когда утром идете на работу и когда вечером уходите. Вы так солидно выглядите в светло-коричневом пальто, и мне казалось, кем же еще вы можете быть, если не доктором. Только не могла понять, в каком отделении работаете.