Вкус жизни
Шрифт:
Отменили в детдомах физический труд (оградив себя от лишних хлопот) и тем лишили детей главного воспитательного рычага, формирующего их мозги. Назову вещи своими именами: неприспособленных иждивенцев растим, потребителей, не знающих цену труду, заботе, любви. Физический труд всегда был патентованным средством, так сказать, физиотерапией нервных срывов, но никак не панацеей от избыточных размышлений. Напротив, он исправно выполнял роль их стимулятора. Сам по себе повседневный, примитивный труд, например чистка картофеля – не созидание, он машинальный, как бы отупляющий. Но в это время ребенок разговаривает сам с собой, мысленно ведет с кем-то полемику. По себе знаю… Надо только правильно организовать труд детей. Я не любила коллективный труд без индивидуальных заданий. Он позволял лодырям примазываться к чужим
Не понимают наверху, что после незамысловатой иждивенческой жизни в детдоме ребятам на воле до беды совсем недалеко. У них же обостренное чувство жалости только к себе, других понимать не хотят… Мы в своем детстве были сильны своей братской близостью и стремлением стать достойными, самостоятельными. Вне всякого сомнения, теперь детдомовские дети выходят в жизнь в полной уверенности, что все им, бедненьким, обязаны, а сами и палец о палец не хотят ударить, чтобы что-то сделать для своей же пользы. Не приучены. Вот и катятся под откос. В наше время только пять процентов детдомовских детей сбивалось с пути, а теперь все девяносто пять. Ты только вникни в эту цифру! И вокруг меня живые свидетельства тому…
Я курирую многих бывших детдомовцев, пытаюсь хоть чем-то им помочь. Могу рассказать вам много грустных историй. Вот яркий пример вроде бы достаточно удачной судьбы. Коля еще до выпуска из интерната понял, что в полной свободе нет ничего привлекательного, поэтому не стремился к самостоятельной жизни. Учился кое-как, будто отбывал повинность. Знал, что из жалости поставят тройки и выдадут аттестат… Проще завышать оценки, чем возиться с пацанами. Главное – галочку поставить: выучили, выпустили…
И после армии он не чувствовал интереса к работе, к созданию семьи. Он и женился на домашней девушке (был симпатичным) только потому, что хотел иметь рядом с собой человека, который заботился бы о нем. Добытчиком не стал, его все время куда-то заносило. Прятался от жизни, от семьи, от самого себя. Вечно ныл, обещал себя убить. Его надо было все время уговаривать, поддерживать. Здоровенный такой мужик, а толку от него с гулькин нос…
Встретила как-то его жену. Она в Польшу неслась с огромными клетчатыми сумками-чувалами зарабатывать тысячи ничего не значивших тогда рублей. Пожаловалась: «Думала, детдомовский, добрый, надеялась: приласкаю, обогрею – ценить станет. А у него только о себе голова болит. Посадила себе на шею бугая, только в больницу меня может посылать. Детей не хочет. Говорит: «Заведешь, сама с ними будешь кувыркаться». С работы его отовсюду гонят, дома за собой тарелки не помоет. Замучилась с ним, а выгнать не могу. У меня квартира двухкомнатная, не разменяюсь…». Даже плохо знающий ее человек не мог не расслышать в голосе этой женщины с трудом сдерживаемую ярость…
В современной школе недооценивают способности детей к труду. Помнится, я в пятом классе за полгода научилась вышивать стебельком, крестиком, гладью, подшивать «козликом» юбки, ставить заплатки (теперь их называют аппликациями) и еще много чему. А следующие полгода мы работали с деревом и металлом. Я до сих пор все в квартире делаю сама. А мои подопечные девочки вот уж целый год вышивают один и тот же рисунок. Это же скучно. Научился одному, переходи к следующему. Детство – это годы максимальной обучаемости…
«Если в человеке сильно развито чувство долга и ответственности, если он трудолюбив и нравственен, то даже при средних способностях он будет жить правильно и счастливо», – сделала вывод Рита из рассказа Ани.
– Реальность первого же после школы года бьет детдомовских детей, воспитанных на всем готовом, по мозгам. На их пути часто встречаются те, кто хочет их обмануть, поиздеваться, загнать в ловушку и использовать наивных, неприспособленных. А они, глупые, верят, что счастье само идет им в руки, не понимая, что деньги потом придется отрабатывать, попадают в жестокую зависимость…. потом не выдерживают, скатываются в пропасть: бомжуют, идут на преступления. И оправдываются тем, что злая судьба по собственной воле закинула их в последние ряды отщепенцев. И никто им не объясняет, что и в природе, и в современном обществе есть место
добру и злу и непрестанной борьбе. А может, они не слышат предупреждений. Легче воспринимаются красочные речи, облеченные сомнительным блеском, чем серые нотации. Детдомовских надо за ручку вести, пока не поумнеют. Только если чего-то важного недодали в детстве, взрослым им это уже ой как трудно вложить в голову!.. Человек формируется в детстве. Глупенькие, на помощь олигархов надеются! А зачем богатым нужны эти беспомощные, неразвитые, подчас с умственными отклонениями щенята?Воспитывать надо как следует домашних детей и дома, и в школе, чтобы не было детдомовцев. Недавно пришел ко мне юноша за советом, мол, что делать, если девушка его не любит? А сам ужас какой примитивный! Стала я ему растолковывать, что к чему. А он про жизнь свою начал рассказывать. Отец-милиционер избивает по всякому пустяку, не разобравшись в причинах. Мама боится отца, не защищает. В школе его одни презирают, другие бьют. В младших классах отлично учился, а теперь все не мило, жить не хочется. Думал, что, может, любовь ему поможет, но и тут облом вышел».
«А что ты сделал, чтобы понравиться этой девушке? Как ты доказываешь, что заслуживаешь ее внимания и уважения?» – спросила я. А ему и сказать нечего. Трижды я с ним беседовала. Никак он не хотел понять, что от его упорства и силы воли зависит его судьба. Все жалел себя. Я не выдержала плача, без обиняков по пунктам расписала все его недостатки, объяснила, что надо делать для их устранения, и попросила не приходить ко мне, пока не сдвинет дело своего самовоспитания с мертвой точки. Теперь вот жду его следующего визита с результатами выполнения первого пункта.
Инна посмотрела на Аню так, словно впервые заметила в ней что-то заслуживающее ее внимания, и подумала: «Она – точно открытая книга, а все же с многоточиями».
– Богатому легко быть добрым. Его помощь не равна помощи человека среднего класса. Богатые сначала обдирают каждого своего рабочего как липку, недоплачивая за его работу, накапливают миллионы, а потом с помпой кому-то немного «отстегивают» для усиления своего имиджа «защитников народа», маски которых изо всех сил пытаются напялить на себя, чтобы попасть во власть и еще увереннее грабить народ, именем своим и авторитетом вводя его в заблуждение. Не достучишься, не докричишься до них, – брезгливо роняет Лиля. – На копейку сделают, а на сто рублей себя похвалят. Наелись их помощи до отвала… раз в год по заказу, чтобы потрафить избирателям перед выборами. Думают, можно всех нас с потрохами купить своими подачками. Накалывайте легковерных… – вибрирующим от напряжения голосом, исполненным горечи, добавила она.
– Ах, какие мы гневливые! – рассмеялась Инна. Но слушала Лилю с каким-то голодным интересом.
– Не все, Лиличка, такие… – продолжила Аня. –Ну так слушайте дальше. Многие детдомовцы не верят мне, когда я рассказываю, что домашние дети часто донашивают вещи, перешитые от старших братьев и сестер, что они работают с родителями на огороде или где-нибудь подрабатывают и что не у всех на обед каждый день есть кусок мяса. У них бытует мнение, что все домашние дети благоденствуют. Им воображение рисует рай. Их невозможно переубедить. В моем детстве детдомовские дети хотели от взрослого добрых слов – моральной поддержки, современные – только денег. А я им толкую о том, чтобы копили в сердце радость, чтобы собирали ее по малым крупинкам. Но их тоже испортил наш незрелый капитализм. Сейчас их в детдомах балуют, а потом они столкнутся с реалиями, и их одиночество будет обусловлено не только сиротством, но и бедностью. Незавидное будущее ожидает этих детей, не многим удастся стать достойной частью нового поколения. Ну, если только повезет еще маленькими попасть в хорошую семью.
– Детдомовцам, которые поступают в институты, государство неплохо помогает. – Это Алла осторожно попыталась прервать Аню.
– Но таких единицы. А что дети читают? Разве что Гарри Поттера, который еще дальше уводит их от действительности в мир фантазий.
Лена встрепенулась:
– Увидела я у своей студентки книжку о Гарри Поттере, удивилась. «Ты хоть понимаешь, что в двадцать лет любовь к подобного рода литературе – инфантилизм? Чувствуешь себя десятилетней? Не боишься деградации личности? Такое чтиво не готовит к жизни. Я в твои годы Сенеку читала».