Внешняя беговая

— Эх, ребятки! — горько вздохнул полковник, даже не пытаясь смахнуть набежавшую на щеку слезу.

Он проверил линию спутниковой связи. Связи не было. Аккумулятор, питающий линию связи, был разбит. Митрич понял теперь почему сигнал тревоги так и не прозвучал. Застигнутые врасплох операторы, просто не успели включить оповещение. Он вышел из операторской и прошел в комнату спецсвязи, надеясь, что в суматохе, нападавшие позабудут эту неприметную комнату. Из нее можно было напрямую связаться, хоть с Генштабом, хоть с Кремлем по оптоволоконной линии, проложенной по дну Карских Ворот. К его разочарованию аппаратура и этой комнаты подверглась тотальному разрушению. Это означало, что связаться с Большой Землей не представлялось никакой возможности. На материке не знают, что тут у них произошло. Нарушение радио и спутниковой связи в этих высоких широтах, дело весьма тривиальное. Электромагнитные всполохи, следствием которых является Северное Сияние, частенько преподносят подобные неприятные сюрпризы. Но оптоволоконная связь не подвержена влиянию природных эксцессов. Конечно, обеспокоенный долгим отсутствием связи материк, догадается, в конце концов, послать кого-то на помощь, но вот, когда это случится, никому не известно. А из этого следовало, что в ближайшие часы рассчитывать маленькому гарнизону придется только на собственные силы, не дожидаясь помощи извне.

Система оповещения о нападении включалась от центрального пульта охраны периметра. Пульт был разбит, и включить тревогу от него не представлялось возможным. Но была у этой системы одна особенность. Ее можно было включить вручную, опираясь исключительно на мускульные усилия. Об этой ее особенности и вспомнил Виттель, выбираясь из разбитой радиорубки. Он быстро проковылял в конец коридора, где находилось одно из подсобных помещений. Здесь под слоем пыли и находилась упрощенная установка СОУЭ. Ей давно не пользовались, полагаясь, прежде всего на электронное оповещение, но Митрич, неустанно заботившийся о своем хозяйстве, никогда не забывал отдавать приказы о регулярной смазке механизма оповещения. Этот примитивный механизм не требовал ни электричества, ни бензина, ни каких бы то ни было иных источников энергии, за исключением, как уже говорилось, мускульной силы. Но главным его достоинством было то, что он не мог быть разрушен или поврежден банальной очередью из автомата, даже крупного калибра. Виттель подошел к громоздкой станине, на которой стоял не менее громоздкий механизм с массивной и длинной рукоятью. Эта механическая сирена, генерировала звуковые колебания, вращением колеса измельчителя с прорезями, чтобы прервать поток воздуха с постоянной скоростью. Где-то грохнул взрыв. «Видать летающую лабораторию взорвали», — с горечью констатировал он про себя. Митрич, ухватившись за рукоять, крякнул от натуги и со всей возможной силой провернул зубчатое колесо. Над зданием поплыл, распространяясь по всем уголкам поселка, протяжный и резкий звук сирены, то затихая, то вновь повышая свой тоскливый возглас. Митрич крутил и крутил рукоять, пока окончательно не выбился из сил. Закончив физические упражнения, он, отирая обильно струящийся пот со лба, чуть пошатываясь, вышел на крыльцо. Население и гарнизон он оповестил, а ребятам с центрального поста уже ничем не поможешь.

Спешить, по сути, уже было некуда, но и медлить было непростительно. Враг, скорее всего, высадился в нескольких местах и, уничтожив передовые посты охраны, завязал бой в районе аэродрома. За производственную площадку и испытательный стенд, можно было сильно не волноваться. До внутренней охраны им не добраться. А оба входа надежно закрыты мощными воротами, которые могут выдержать даже удар тактической ядерной боеголовкой. Диверсанты наверняка сейчас вовсю шуруют по поселку, в поисках руководителей проекта. «А вот туточки вы и просчитались, — ехидно отметил он про себя, — На этом повороте я вас все-таки обогнал малость». Беззащитным сейчас оставалось только гражданское население. Он вполне себе допускал, что разозленные от того, что им не удалось захватить руководство проекта, диверсанты вполне себе могут в любой момент подорвать ядерный заряд особо малой мощности в ранцевом исполнении, чтобы замести следы своего пребывания. И с этим надо было что-то делать. С одной стороны настоятельно требовалось обеспечить эвакуацию населения в безопасное убежище и обеспечить оборону этого убежища оставшимися силами гарнизона. А с другой стороны, неприятель может воспользоваться этим и попытаться на «плечах» мирных людей проникнуть на производственную площадку и устроить там настоящий тарарам. То, что диверсанты так легко проникли внутрь периметра охраняемой зоны, можно было объяснить тем, что им удалось ввести в заблуждение электронные охранные системы и уничтожить караулы, несущие дежурство в «секретах». А это значит, что подробную информацию о постах наблюдения, противник получил, как говорится, «из источников, заслуживающих доверия», то есть от кого-то из своих. Вернее из тех, кто все это время притворялся своим. Ну, с этим уже придется разбираться потом. «И вряд ли это буду я», — как-то отстраненно подумал Виттель, выходя на крыльцо. Командиры подразделений, услышав звуки сирены, согласно Уставу, открыли арсенал и раздали оружие с боекомплектом. И теперь первые группы, получившие оружие стали спешно подходить к зданию центрального пульта охраны, в надежде получить разъяснения происходящего и наконец-то внятный приказ. Однако слишком близко подходить не решились из-за того, что возле крыльца наткнулись на медведицу, яростно трепавшую зубами за ухо своего непослушного отпрыска. Тот жалостно повизгивал от боли и обиды, а паче того от непонимания — за что он подвергается такой безжалостной экзекуции. Она же, в свою очередь не обращала особого внимания на собравшихся вокруг нее вооруженных людей. Запахи большинства из тех, кто находился тут, были ей хорошо знакомы и не несли в себе никакой угрозы. Митрич, спустившись с крылечка и закрыв собой медведицу, чтобы она своим присутствием не слишком пугала и без того перепуганных гражданских и растерянных военных, грозно оглядел толпу. Зло ощерившись на это стадо, которое он до сих пор считал боеспособным подразделением, громко произнес:

— Чего столпились, как бараны?! Или вам неизвестно, как действовать при получении сигнала тревоги о нападении?!

Вперед выступил майор Хромов, числящийся его заместителем, но по факту, всего лишь выслуживающий необходимый ценз для льготной демобилизации — лентяй, прикрывающийся педантизмом.

— Сигнал подан вне регламента, — пробормотал он. — Должно было пройти оповещение с центрального пульта…

— Молчи уж, дурилка! — рыкнул на него полковник. — Сегодня ты был дежурным по гарнизону. Услышав выстрелы, ты самостоятельно должен был поднять гарнизон «в ружье» и направить бойцов к месту боестолкновения. А ты тут сейчас стоишь передо мной и бормочешь про регламент. Я отстраняю тебя от должности до конца служебного разбирательства. Ступай с глаз моих на гарнизонную гауптвахту и сдай сам себя, потому как мне некогда с тобой тут возиться.

Майор разинул рот, силясь что-то возразить, но так и не нашел слов.

— Теперь, слушайте мою команду! — гаркнул Митрич во всю мощь своих легких.

Медведица перестала трепать сына, невольно подчиняясь командирским ноткам в голосе Двуногого. Она, кажется даже присела на свой пухлый зад, чтобы внимательно выслушать дальнейшие указания.

— База подверглась нападению диверсантов, количество которых пока неизвестно. Их основная цель — уничтожение производства, образца опытного изделия и персонала, занятого на этом производстве. При этом я не исключаю, что в их распоряжении имеется портативный ядерный заряд. Мы должны сохранить жизни жителей поселка во, чтобы это ни стало. Даже ценой собственной гибели. Связи с материком пока нет, поэтому надо рассчитывать только на собственные силы и средства, — не стал он скрывать от притихших бойцов горестные вести. — Но помощь обязательно придет. Наши коллеги с СПРН уже наверняка услышали, что тут у нас творится и скорее всего уже связались с командованием. Нам надо только продержаться какое-то время. Поэтому слушай мою команду!

Бойцы разом подобрались, а полковник, набрав в грудь побольше воздуха скомандовал:

— Рота капитана Нигматуллина выдвигается в район аэродрома. Слышите? — обратился он к бойцам. — Стрельба стихает в том направлении, это значит, что противнику удалось подавить сопротивление баовцев, а значит, высвободившиеся там свои силы, он попытается перебросить на помощь тем диверсантам, которые ищут подходы к нашему главному объекту. Ваша задача — навязать им встречный бой и не пропустить их на объект. Задача ясна?

— Так, точно, товарищ полковник! — козырнул Нигматуллин — старый служака, как и он сам, безропотно тянувший лямку службы в этих суровых краях еще с лейтенантских чинов.

— Идите, сынки! С Богом! — перекрестил он правоверного мусульманина вдогонку.

Бойцы этой роты, во главе с капитаном тут же начали покидать пространство перед зданием.

— Капитан Смирнов, берите свою роту и прошвырнитесь по поселку. Стучите во все дома. Собирайте всех гражданских вокруг себя и спешным порядком следуйте в направление «горы». Скажете им, чтоб вещи не брали, а то будут возиться целый час, а времени у нас маловато для этого.

— Есть! — ответил Смирнов, уводя прочь свою роту.

— Рота капитана Горелова, — продолжал раздавать поручения комендант, — занимает оборонительные рубежи у западного входа на объект. Умрите, но чтобы ни одна вражеская мышь не проскочила через вас. Если уж будет совсем невмоготу, то свяжитесь с Гусаровым, он откроет вам ворота, если позволит обстановка.

Горелов молча козырнул и отправился со своей ротой оборонять западные подступы к объекту.

— Я с комендантским взводом организовываю эвакуацию населения, находящуюся непосредственно здесь, в том же направлении, обеспечивая его охрану от нападения с тыла. Выполняйте приказ!

Виттель поискал глазами в небольшой кучке военных, оставшихся на месте, своего замполита, по нынешним временам — заместителя по воспитательной части, но не нашел. Непечатно выругавшись в его адрес, махнул рукой: «Или сбежал падла, или дрожит сейчас где-нибудь под столом в ленинской комнате. Ладно. Будем живы — разберемся и с этой гнидой». Оставшихся бойцов комендантского взвода оставалось не более двух десятков. Но сюда пребывали и пребывали гражданские — наспех одетые, плохо понимающие, что к чему. Среди них было много женщин, на руках у которых были маленькие дети, а те, кто постарше испуганно вертящие головами в сторону, откуда доносились уже редкие взрывы, цепко держались за полы одежд своих отцов и матерей. Командира комендантского взвода не было. Зато был его заместитель — старший прапорщик Вуячич.

— Прапорщик! — окликнул его Виттель, — Где лейтенант Митрохин?

— В наряде был, товарищ полковник, — понуро ответил прапорщик.

— Ясно, — не стал вдаваться в печальные подробности комендант. — Берите половину бойцов и ступайте к южным воротам. Предупредите Гусарова, что мы следуем к нему вслед за вами. А сами занимайте оборону на подступах. Всех кого встретите по дороге, берите с собой, майор должен их пропустить. Я с оставшимися бойцами, буду сопровождать туда тех, кто собрался сейчас здесь. Задача ясна?

— Так, точно!

— Бегом! Марш! — скомандовал полковник.

И еще полторы дюжины бойцов ушли с прапорщиком. Виттель пребывал одновременно в бешенстве и отчаянии от происходящего. Сколько раз они репетировали отражение возможного вражеского десанта, а когда все это произошло на самом деле, то все пошло наперекосяк с самого начала. РЛС «Подсолнух», на которую так много возлагалось надежд, по непонятным причинам не сработала, пропустив высадку десанта с моря. Выставленные по периметру базы посты и «секреты» не получили тревожного сигнала и не смогли навязать противнику бой на подступах, пока основная часть организует оборону объекта по всем правилам. Можно было не сомневаться, что все они уже полегли. Да и сам батальон охранения, в решающую минуту растерялся, не зная, что предпринять. И если бы не бдительные баовцы, обнаружившие врага и сумевшие оказать ему, хоть и недолгое, но все-таки упорное сопротивление, то весь поселок с уникальными специалистами, занятыми на производстве чудо-оружия, можно было бы без особых хлопот брать тепленьким, а заодно и его — старого дурака. Обида и горечь от безответных потерь терзали сердце старого полковника. Сколько ребят уже полегло при защите аэродрома? С учетом обслуживающего технического персонала, что-то около полутора сотен. И он сейчас вынужден отдать на заклание, еще целую роту капитана Нигматуллина, лишь бы задержать прорыв диверсантов к центральному входу на объект. Сколько они смогут сдерживать врага? Судя по ранам, оставленным на телах операторов центрального пульта, калибр задействованного оружия явно превышал 9 мм. А как заметил полковник, многие бойцы роты Нигматуллина были даже без штатных броников.