Внешняя беговая

— Понял. Продолжайте наблюдение. Я сейчас подойду, — ответил полковник, сон которого, как рукой сняло.

Через десять минут, круглый, как бильярдный шар полковник Удалов уже вкатывался на КП.

— Так! Ну, что тут у нас?! — прямо от порога поинтересовался он у начальника дежурной смены.

— АВАКС продолжает кружить в указанном районе, — кратко отчитался Фомин.

— Рогачево все еще молчит? — спросил Удалов больше для проформы, потому, как и так догадывался об ответе.

— Так, точно!

— Попробуйте связаться с самой базой Белушья, — высказал командир дельную мысль.

— Есть, связаться! — козырнул майор и, обернувшись назад отдал приказ одному из операторов связаться с новоземельцами.

Через минуту поступил ответ от оператора:

— База Белушья на запросы не отвечает, ни по основному каналу, ни по резервному. Как отрезало, — добавил он, пожимая плечами.

— Все чудесатее и чудесатие, — процитировал Удалов слова одной известной девочки. — Свяжитесь с командованием 10-й армией (в этой реальности 10-я армия не была расформирована в 90-е годы) и доложите обстановку.

Оператор в отличие от начальника смены не стал козырять, а просто кивнул и опять развернулся к пульту. Буквально через минуту переговоров со своим коллегой, оператор снял с головы гарнитуру и, протянув ее полковнику, коротко произнес, одновременно с этим уступая свое место:

— Вас, товарищ полковник. Начальник штаба армии.

Полковник нацепил на голову гарнитуру связи, усаживаясь в кресло оператора.

— Семен Аркадьевич, что там у вас стряслось? — послышался рокочущий бас генерал-майора Пятницкого.

— Товарищ генерал-майор, тут у нас, кажется, что-то намечается со стороны наших «недрузей» из Залужья, — начал издалека Удалов.

— «Гриб» покоя не дает? — спросил в свой черед генерал.

— Да. Вы его тоже видите?

— Видим. Выписывает кренделя, — подтвердил Пятницкий.

— Так это еще полбеды, Валерий Геннадьевич, — тоже перешел на менее официальный тон полковник.

— А что еще-то? — насторожился Пятницкий.

— Внезапно пропала связь с Рогачево и Белушьей, — поведал Удалов, как о чем-то сокровенном.

— Насчет Рогачева я уже в курсе. Недавно доложили, а вот, что касается Белушьей, то это уже сильно настораживает. Вы не думали, что это как-то связано с выкрутасами «гриба»? — спросил он не слишком уверенным голосом.

Эта неуверенность в голосе начальника штаба армии была вполне понятна Удалову. Ведь если, сейчас произойдет какая-нибудь провокация, то решение придется принимать немедленно, а это значит, что ответственность за него ляжет целиком и полностью на его плечи, потому, как командующий лежит в госпитале с обострением язвы желудка, а его заместитель не владеет полнотой информации, так как пребывает в столице на совещании. Самому же Пятницкому оставался всего год до выхода на пенсию и ему ох, как не хотелось напоследок карьеры портить свой служебный формуляр отметками о несоответствии занимаемой должности, в случае, если что пойдет не так.

— Вполне вероятно, что это так и есть. Хотя никогда раньше АВАКСы не баловались широкополосным глушением связи в нашем воздушном пространстве, ограничиваясь простым прослушиванием наших радиочастот.

— Все когда-то начинается впервые, — выдал сентенцию Пятницкий. — Раньше они и не убивали, так откровенно наших правителей.

— Вы полагаете, что за этим может стоять, что-то более серьезное, чем нарушение наших коммуникаций? — спросил полковник, рассчитывая на этот раз, что ответ будет более откровенным.

— Да, — без обиняков ответил генерал. — Тем более, что 15 минут назад мы зафиксировали взлет с базы в Тромсе стратегического бомбардировщика В-52. Вы его еще не видите пока, но он держит курс в вашу сторону.

— О, Господи! — вырвалось у полковника нечаянно, но так, что на это с тревогой обратили внимание все, кто сейчас сидел с ним в «птичьем гнезде». — И что вы предприняли?

— Ничего, — спокойным, как ледяной айсберг голосом ответил Пятницкий.

— То есть вы даже не послали звено перехватчиков на его сопровождение? — не стал скрывать своего недоумения Удалов.

— А зачем? — в голосе генерала не было озабоченности, а только лишь искреннее удивление. — Самолет держит курс в сторону открытого моря и на приличном расстоянии от нашего воздушного пространства. Зачем напрасно жечь авиационный керосин, кидаясь ему вдогонку? Да и один самолет не может слишком сильно угрожать нашей северной группировке.

— Но что будет, если он продолжит двигаться по направлению к моей базе, или вдруг изменит курс и направится в сторону Новой Земли? Ведь не напрасно же АВАКС глушит связь в том направлении! — уже начинал закипать полковник от трусости начштаба.

— Если он войдет в зону вашего контроля, то вам и карты в руки. Высылайте на его сопровождение кого хотите. А если он изменит курс, то мы сами решим, что предпринять в таком случае, и без ваших советов Семен Аркадьевич. Пусть у вас голова болит за свой участок.

— Я понял вас, товарищ генерал-майор, — процедил Удалов сквозь сомкнутые от негодования челюсти.

— Вот и отлично, — в тон ему ответил Пятницкий и, не попрощавшись, отключил связь.

Полковник сорвал с себя гарнитуру и швырнул ее на пульт. Губы его при этом шевелились, извергая из себя еле слышные слова ненормативной лексики. Затем спохватился, и резко откинувшись на спинку кресла, поинтересовался у связиста:

— Запись моего разговора с начальником штаба велась?

— Так, точно! — отрапортовал связист. — В соответствие с приказом Министерства Обороны, все разговоры, ведущиеся с КП средств ПВО, автоматически фиксируются звукозаписывающей аппаратурой.

— Хорошо. Тогда будем считать, что карт-бланш нам выдан начальником штаба армии, — сразу успокоился полковник, уступая место хозяину кресла. — Я думаю, мы не нарушим субординации, если обо всем случившемся доложим прямо в Долгопрудный (центральное командование ПВО находится именно там). Леонид Ильич, — обратился он к начальнику дежурной смены, — не сочтите за труд, подготовьте срочный доклад об оперативной обстановке в нашем районе на имя генерал-лейтенанта Грекова. Они там, конечно, и сами кое-что видят, но подробности происходящего нам было бы не худо им осветить с нашей колокольни, включая и нашу малоприятную беседу с начштаба армии.

— Есть, подготовить! — ответил Фомин.

— А пока свяжите меня с летунами. Кто там у нас дежурит — Бондаренко с Дружининым?

Полноценного аэродрома на Трилистнике не было. Была лишь взлетная полоса, используемая для «подскока», да звено тяжелых перехватчиков МиГ-31БН, дежуривших на ротационной основе. Полковника быстро связали с капитанами — Бондаренко и Дружининым. Они тоже уже не спали, растревоженные поднявшейся суетой. Вместе со своими вторыми пилотами они находились в дежурной комнате, готовые в любой момент начать экипироваться в гермокостюмы.