Во главе раздора

Может, я по-прежнему на Переправе?

Может, мне не удалось выбраться и она мучает меня видениями и страшными снами?

Я уцепилась за эту идею. Ведь зная, что ты в кошмаре, он должен перестать пугать, верно? Мысли поддакивали и соглашались, когда тело продолжало слабо трястись и никак не могло согреться. Я обхватила себя руками.

– Илира не знала, что у неё будет двойня, – во всеуслышание подтвердил Гипнос. – Роды начались раньше времени, и она попросила спасти её и ребёнка. Я выполнил эту просьбу: Микель и его мать были в порядке. Но затем родился второй ребёнок. Мёртвый. Илира попросила спасти и её дочь, но у любого желания есть границы, – резко бросил Гипнос в сторону Мелая. – Илира моя подданная и мне хотелось лучшего для неё. Я рассказал ей правду: без последствий мёртвого не вернуть. Нужен обмен и часть чего-то живого. Проигнорировав предостережение, она настояла на обмене её жизни на жизнь дочери. Я выполнил смелую просьбу. Илира умерла, а я вырвал часть своей Переправы ради её дочери, но ты даже не пожелал взглянуть на детей!! – рявкнул Гипнос на Мелая, и все вздрогнули от резкой перемены.

Руфус не мог контролировать свой гнев, он пытался, но ярость, как вода из многочисленных щелей, рвалась наружу, угрожая разнести всё вокруг. Чернота по стенам поползла вверх, где-то жалобно завыл и скрючился металл с заревом, лампы местами гасли, делая освещение неравномерным.

Даже мойры выглядели озадаченными, а уголки губ младшей Клото печально поникли. Бледное лицо Мелая лишилось всех эмоций, становясь бездушной маской. Его взгляд в мою сторону не говорил ровным счётом ничего.

– Вы вознамерились создать Единого царя, но судьба никому не подвластна! Она рассмеялась вам в лицо, установив баланс. Вы получили двойню! – с угрожающей мстительностью бросил Гипнос мойрам.

– И всё же я был прав, – встрял Мелай, привлекая внимание Привратника. – Ты и она виноваты в смерти Илиры.

Несмотря на жёсткие, правдивые слова, я не шелохнулась. Очутилась на собственном суде, не помня преступления, а само заседание началось прямиком с приговора.

– Ангель! – громко позвал Мелай, не спуская с меня глаз, страж тут же оказался в поле зрения. – Убери девчонку отсюда, я разберусь с ней после окончания встречи.

– Ты никуда её не заберёшь! Она дитя моей дочери и принадлежит моему Дому, – приказным голосом напомнил Майрон.

– Ангель! – рявкнул Мелай, игнорируя архонта.

– Стража! Увести! – велел огненный, гости встревоженно загалдели, но почти сразу умолкли, так как никто не появился.

На лице Ангеля отразилось недоумение.

– Стража! – вновь закричал он в конец зала, где была сосредоточена основная охрана.

– Мне противно на неё смотреть. Вы двое, уберите её, – потеряв терпение, потребовал царь, обращаясь к Лисандру и Трою. – Выполняйте! – властно добавил Мелай при виде заминки близнецов.

Лисандр пришёл в себя первым и направился ко мне, я снова обрела способность двигаться и отступила на пару шагов. Я не умела драться, мы с Руфусом едва ли разобрали пару приёмов. Я была окружена толпой, и всё равно чувство самосохранения не позволило мне смиренно ждать наказания за то, что я посмела родиться.

Огненный предупреждающе обнажил меч. Трой присоединился, хотя, в отличие от брата, часто поглядывал на царя, ожидая отмены приказа.

– Просто стой на месте, – недовольно бросил Лисандр, но я продолжила отступать.

Ещё несколько моих неловких шагов, и лучезарный недовольно цокнул языком. Трой ударил запястьями друг о друга, послышался скрежет камня о металл, сделал неясный жест, и я оказалась заперта в кольце невысокого пламени. Диаметр всего в два метра не позволял мне куда-либо ступить, никто из присутствующих не стремился помочь, и я в ужасе ощутила одиночество среди десятков самых могущественных людей, палагейцев и даориев. Захотелось горько рассмеяться, так как мне на помощь дёрнулась одна лишь Сирша, но Иво благоразумно оттащил её назад и зажал ладонью рот, когда из неё посыпались оскорбления.

Лисандр бросился на меня, я напряглась, готовая к нападению. Совсем рядом раздался лязг металла о металл. Круглый щит блокировал меч Лисандра, огонь вокруг стал чёрным, как только Кай наступил на него, а потом вовсе потух, рассыпавшись пеплом. Лисандр отразил выпад непонятно откуда раздобытого копья Кая. Раздался гул удара, когда щитом теневой сбил лучезарного с ног, разбив ему лицо.

– Приляг, отдохни, Лисандр, – повелительно бросил Кай в ответ на гневный взгляд противника. У того был сломан нос, и кровь залила половину лица. – А ты, Трой, ещё раз дёрнешься, и я насажу тебя на своё копьё, как на вертел. Подними брата и отойди.

Трой с поразительной покорностью оттащил Лисандра в сторону. Я таращилась под ноги, туда, где мгновение назад был чёрный огонь. Подняла глаза к лицу Кая, но он едва на меня взглянул и быстро отвернулся, словно не желал видеть. Рука невольно дёрнулась к белой пряди волос.

У меня другое лицо?

– Я попросил тебя немного потянуть время, а не устраивать представление, – без единого почтения отчитал Кай Руфуса.

– Всё ворчишь, – с усмешкой закатил глаза тот, – хотя из нас двоих отец я, а не ты.

Отец?

Меня замутило.

– Ты долго ждал этого дня, но давай без драматизма.

– А ты задержался, Камаэль, – в тон ему парировал Руфус.

Я покачнулась, вновь оказавшись в своей спальне на кровати, одурманенная наркотиком с кровью теневого. Я намеревалась спихнуть Кая, придавившего меня своим телом. Его рука на моей ноге и горячее дыхание сбили с толку, а единственное слово, знакомое слово заставило оцепенеть.

– Моё полное имя Камаэль. Оно тебе нравится?

Не ощущая былого сопротивления, Кай приподнялся на руках, я не двинулась, внимательно разглядывая кровь и синяки на его лице.

– Кара… мель? Я люб… лю карамель, – язык неуклюже ворочался, будто я набила рот зефиром и пыталась говорить. Я даже не соображала, специально ли исковеркала его имя и поняла ли вообще смысл, бездумно повторив звуки.

Кай улыбнулся вполсилы, как-то отстранённо. Мой ответ его позабавил. Неожиданно он наклонился и оставил на моих губах сдержанный, аккуратный поцелуй, в нём была тоска.

Я заморгала, отходя от воспоминаний.

– Я разбирался со стражей, – сухо оправдался Кай и обратился ко всем пяти царям: – Кассия принадлежит Палагеде. Вы получили своего принца Металлов, Дом Раздора получил свою наследницу. Так сказал Гипнос – один из трёх покровителей Палагеды и хозяин Переправы. Значит, так оно и будет.

Атропос и Лахесис повернули голову к Мелаю и что-то беззвучно зашептали. Их губы двигались всего пару секунд, но царь понимал всё без слов. Я моргнула, а металлические нити с его рукавов, украшения на поясе и остатки распластавшегося металла под ногами стеклись ему в руку, формируя короткий меч. Мелай бросился ко мне. Кай толкнул меня назад, отбив внезапную атаку щитом. Царь легко ушёл от ответного колющего удара копьём. Остальные цари встревоженно заговорили между собой, но не встревали, среди гостей началась паника. Кто-то толкнул Микеля, и тот налетел на меня. Мы оба упали. Чьи-то руки рывком подняли на ноги, прежде чем обезумевшая толпа успела меня затоптать.