Во всем виновата месть

— Какая же ты красавица, внученька, — улыбается бабуля, приблизившись ко мне.

Мои рыжие, почти красные, волосы сильно контрастируют на фоне платья, показывают осень во всех самых сочных тонах. Я улыбаюсь и обнимаю бабушку.

— Я постараюсь сделать всё правильно и не подвести вас, — говорю тихонечко.

Бабушка тоже в нарядном одеянии. Они с мамой в списке приглашённых. Пригласили всех родителей учеников, и я представляю с дрожью, перед какой толпой нам предстоит выступать. Мурашки покрывают кожу. Будет ли на празднике отец Максима? Увидит ли он, как его сын старается? Эта мысль улетучивается, когда сажусь в машину. Я понимаю, что еду по знакомому пути в последний раз. Потом мы с Аней поменяемся местами, и мама расскажет правду учителям и директору. На глаза наворачиваются слёзы, но я умело скрываю их и сглатываю ком, стягивающий горло. Мама высаживает нас с бабулей у центральных ворот, а сама проезжает дальше на парковку.

— Что-то кавалера твоего не видно. Не он ли должен вести свою королеву в зал?

Он мне тоже не писал после вчерашней прогулки… И не сильно хотелось.

— Бабуль, это всего лишь выступление. Он мне никакой не кавалер. Просто нам пришлось играть эту роль вдвоём. Думаю, Захар справился бы лучше.

Следовало вспомнить парня, как он тут же напоминает о себе. Одетый в тёмные джинсы и яркую жёлтую рубашку, он походит если не на принца, то… верного рыцаря королевы? Я хихикаю своим мыслям, когда парень сгибает руку в локте в приглашающем жесте.

— Ты самая настоящая королева осени, — шепчет он.

Интересно, Синицина будет на празднике? Вроде как её выписали, но переступит ли она через свою гордость, чтобы появиться там, где место королевы заняла другая? Мне уже не хочется задевать её гордость, хотя… кого я обманываю? Всё ещё считаю, что она легко отделалась за все издевательства, которым подвергла Аньку.

Мы с Захаром входим в здание лицея. Он ведёт меня в подсобное помещение, выполняющее роль гримёрки, а бабуля с мамой спешат занять свои места в рядах приглашённых. Сердце колотится, и я выискиваю взглядом мажора, но нигде не нахожу его. Может, он испугался и решил наплевать на праздник? Что, если он не придёт, а я выставлю себя на посмешище, так как не смогу открыть этот бал одна? Волнение усиливается с каждой секундой. Сначала дурной сон, а теперь это. И где Жанна Андреевна? В стороне репетируют другие ребята. Сегодня у многих будет выступление, и хоть мы с мажором выходим не первыми, но я всё равно рассчитывала, что он явится раньше.

— Я бы узнал свою королеву из тысячи! — звучит бархатистый голос за спиной, и сердце пробивает удар.

* * *

Взгляд скользит снизу вверх по моему партнёру на сегодняшний вечер. Тёмно-серые поблёскивающие брюки, белоснежная рубашка и тёмно-зелёный фрак с золотыми вставками на вороте и рукавах. На светлых волосах золотом переливается корона в виде лаврового венка. Парень словно специально подбирал недостающие цвета к моему наряду, чтобы показать полноцветную картину осени. Но как догадался, что я надену именно золотое платье? Максим тонко чувствовал меня… Или мне хотелось так думать?

— Позволишь? — тихонько спрашивает Золотарёв, сделав шаг вперёд.

У него в руках корона. Красивая золотая корона, усыпанная рубиновыми камнями. Знаю, что они ненастоящие, но выглядит очень красиво. Чуть склоняю голову, позволяя парню надеть корону мне на голову и закрепить её. Дрожь должна была пройти, но она усиливается. Кажется, я даже слышу стук собственных зубов.

— Ты выглядишь настолько обворожительно, что у меня потерялись все слова, — говорит мажор, чуть улыбнувшись уголками губ.

— Я думала, ты не придёшь.

Сама не знаю, зачем делюсь этим предположением.

— Чтобы подставить тебя, нашего классного руководителя, а заодно и всех остальных? Как же в духе гадкого мажора, который думает только о себе, да?

— Я этого не говорила…

— У меня была мысль отказаться от выступления, потому что мне казалось отчего-то, что это последний раз, когда мы с тобой встретимся. Глупые мысли, правда?

Вовсе неглупые, но ведь он не мог догадываться, почему так произойдёт?

— Почему тогда пришёл?

— Потому что король не может оставлять свою королеву решать все проблемы в одиночку.

Я посмеиваюсь и немного расслабляюсь.

— Что? — спрашиваю, поймав на себе пристальный взгляд Золотарёва.

— Я просто хотел сказать тебе, что…

Договорить он не успевает, так как Жанна Андреевна подлетает к нам и принимается разглядывать. Она неустанно твердит, как я прекрасно выгляжу, переживает, что что-то может пойти не так, хоть и доверяет нам с Максимом. Женщина просит Золотарёва помочь ей, и он уходит, бросив на меня полный грусти прощальный взгляд. Да что с ним такое? Почему он так странно смотрел на меня? И что хотел сказать? Мысли разрывают сознание.

Поговорить нам не удаётся до самого начала мероприятия. Мы открываем осенний бал своим выступлением. Хоть перед множеством людей выступать сложнее, чем перед классным руководителем, но мы делаем всё так, словно существуем только мы вдвоём. Окружающие растворяются, а мы сливаемся со своими ролями. Сегодня я королева и могу позволить себе чуть больше обычного.

Начинает играть вальс. Старшеклассники в пестрящихся нарядах делятся на пары, выстраиваясь перед рядами зрителей на площадке для танцев. Мы с Максимом на сцене. Каждое движение выточенное, будто мы занимались этим много лет. Каждый взгляд друг на друга вызывает внутри самый настоящий пожар. Это агония, сводящая меня с ума. Никогда не думала, что руки парня могут подарить столь яркие ощущения, что его прикосновения можно будет сравнить с токопроводящими импульсами. Однако теперь я чувствовала всё это. Каждая клеточка моего тела дрожала от близости. Внутри полыхал самый настоящий пожар.

Мы смотрим друг на друга во время танца, и едва сближаемся, Золотарёв шепчет мне на ухо так тихо, чтобы я едва могла разобрать его слова:

— Это было её условие.

Чьё условие? О чём он говорит? Что за бред? Почему сбивает меня?

Одно неосторожное движение чуть не портит всё, но, кажется, никто этого даже не замечает. Я делаю изящный разворот, чтобы снова оказаться прижатой к горячей груди. Сейчас мы два ярких осенних пламени, мы полыхаем вместе.

— Света сказала, что не подаст на тебя заявление, если я размещу то видео в чате. Я не мог позволить, чтобы это случилось… К тому же… Его всё равно все видели. Мне очень жаль, что пришлось так поступить. Больше никто не посмеет и слова дурного сказать в адрес…

Мы отдаляемся друг от друга. У меня голова кругом, в ушах стучит, а щёки так сильно горят, что кажется я вспыхну сейчас. Снова сближаемся.

— Зачем ты говоришь это сейчас?

— Хочу, чтобы ты знала — я не нарочно сделал это. Мне впервые в этой жизни важно, что человек подумает обо мне. Наверное, именно поэтому я и хотел, чтобы ты знала.

— Ты меня совсем не знаешь, — качаю головой я.

Танец скоро закончится. У меня есть совсем немного времени, чтобы признаться, но я не могу выдавить из себя ни слова.

— Если поцелую тебя прямо на сцене — ударишь?

Я молчу. Сердце заходится в таком бешеном темпе, что я уже не могу уловить ритм танца и обмякаю в руках мажора. Он ведёт умело. Достаточно было просто довериться ему, и этот танец в любом случае получился бы лучшим.

Музыка заканчивается. Наклонив меня почти к полу, Максим нависает, и его губы слишком близко от моих. Он не целует, но я чувствую, как хочет сделать это. Подаюсь немного вперёд. Неосторожное движение, и мягкие губы накрывают мои. Земля уходит из под ног. Тело обретает невесомость.