Во всем виновата месть

— Сегодня слишком холодно.

— Действительно, — кивает мажор.

Я бы хотела принять приглашение, согласиться, чтобы понять, почему у меня возникает дрожь рядом с ним, но не могу. Зачем обманывать себя и друг друга? Скоро Максим поймёт, что рядом с ним находилась другая девушка. Скоро я вернусь домой, и всё это закончится. Эта мысль отрезвляет меня и возвращает на землю.

— Прости, — извиняюсь, сама не знаю за что.

— И всё-таки… Может, ты передумаешь?

Он смотрит на меня с надеждой. Захар приближается, словно уже почувствовал что-то неладное или услышал наш разговор. Поступает как предатель самый настоящий, заявив:

— Ань, может тебя Максим проводит? Мне нужно в одно место заскочить. Совсем об этом забыл.

Губы мажора растягиваются в довольной улыбке.

— Рано радуешься, Золотарёв! — заявляю я, едва Захар уходит. — Я девушка самостоятельная, могу дойти до дома сама. — Улыбка сползает с губ парня. — Но если ты угощаешь мороженым, грех отказаться.

Кажется, я ещё горько пожалею об этом, но потом… Сейчас я позволю себе провести с ним чуть больше времени и очень хочу верить, что сумею понять свои ощущения, испытываемые рядом с мажором. В ином случае мне придётся собирать своё разбитое сердце по кусочкам.

* * *

Золотарёв дожидается меня, пока я одеваюсь в гардеробе. Он стоит где-то рядом, но я всё ещё думаю — зачем согласилась? Почему я решила дать шанс парню, издевавшемуся над моей сестрой? Вряд ли он жалеет о содеянном. Он видит новую Аню, но даже не подозревает, что я не она. К чему приведёт ложь? Наверняка он сам возненавидит меня, как только правда раскроется. Всех таскала за нос, его в том числе. И всё-таки я согласилась. Глупо было бы сбегать теперь.

— Смотрю, ты не передумал, — заявляю, приблизившись к парню.

— Почему я должен был передумать?

— Ну, знаешь… я сегодня не ходила в столовую, поэтому одним мороженым не обойтись. Боюсь, мои аппетиты больно ударят по твоему кошельку. Он ведь не резиновый, правда?

— За мой кошелёк можешь не переживать, принцесса.

— Почему принцесса?

Мы выходим из лицея и движемся в сторону остановки. Я снимаю очки и убираю их в сумку — устала, когда что-то постоянно давит на переносицу.

— Ты похожа на Русалочку, — пожимает плечами мажор.

— В каком месте? Хвоста у меня нет… чешуи тоже, — огрызаюсь, так как это сравнение мне не нравится. Только Кэшу можно называть меня Ариэль. Ему и больше никому. — Или это намёк на то, что она лишится жизни, доверившись не тому принцу?

— Это жестоко. В мультике от Диснея…

— Я говорю об оригинале. К чему нам какие-то копии? Ладно… забей. Просто не называй меня так больше. Договорились? Я не принцесса, а тебе не стать сказочным принцем.

— Попробовал бы поспорить с тобой, но вынужден признать своё поражение. До принца мне действительно далеко.

Мы молчим какое-то время. Молчание давит на виски, потому что тишину в эфире заполняют мысли — почему я иду с ним. Чувство вины перед Кэшем и Анькой льётся по венам болезненной пульсацией.

— Почему ты не отказалась?

Дёргаюсь от вопроса Золотарёва и поворачиваю голову в его сторону, глядя на него с недоумением. Вопросы он выбирать умеет.

— А ты приглашал, чтобы получить отказ?

— Нет, но был уверен, что пошлёшь меня. Знаешь, хотелось бы мне задать тебе множество вопросов, но, пожалуй, я не буду этого делать до бала.

— Почему? Боишься, что волшебство Золушки закончится раньше времени?

— А говорила, что не принцесса, — смеётся Золотарёв.

Мы опаздываем на автобус, поэтому парень хватает меня за руку, и мы бежим к остановке. Залетаем в салон почти в тот момент, когда водитель собирается закрывать двери и трогаться. Золотарёв прижимает меня к себе, потому что тянул, чтобы успеть, и я чуть не рухнула на него. Я смеюсь, утыкаясь лбом в его грудь, и только когда успокаиваюсь, понимаю, как это выглядит со стороны, и отшатываюсь. Упасть мне не даёт Золотарёв, продолжающий удерживать за локоть, однако он быстро отпускает, как только я берусь за поручень.

— Ты идиот, Золотарёв, — бормочу я.

— Признайся, что тебе нравятся идиоты, ведь иначе ты бы сейчас уже сидела дома, куталась в плед и смотрела тоскливую киношку.

Отвожу взгляд в сторону и смущённо улыбаюсь. В чём-то он прав. Мне нравится безбашенность, но не настолько! А если бы кто-то из нас подвернул ногу перед балом?

Ехать всего одну остановку, поэтому мы продвигаемся вперёд, и мажор рассчитывается за проезд. Я думала, что он не пользуется общественным транспортом и не имеет при себе налички, но он меня удивляет.

— Ты полон загадок, — говорю я, подав мажору руку, когда выхожу из автобуса. Мы идём в кафе, и я отключаю посторонние мысли, позволяя себе насладиться вечером.

— Ты тоже. Знаешь, так ведь интереснее. Без загадок жизнь слишком пресная и тоскливая. Тебе так не кажется?

— Может быть.

Хоть я и говорила, что голодна, но заказываю только кофе и мороженое — аппетита нет совсем. Золотарёв умудряется опустить шуточку о том, что с такой девушкой можно ходить на свидания хоть каждый день, не опасаясь за свой кошелёк.

— Может, я сейчас такая скромная, а потом как разойдусь?

— Пожалуйста… Мне не жалко. Я зарабатываю достаточно, чтобы удовлетворить твои желания.

— Зарабатываешь? Хорошими отметками или победами на соревнованиях? Ну… за что ещё твой отец даёт тебе деньги?

— Чтобы ты знала, я работаю не на отца. Если интересно, как-нибудь расскажу, чем занимаюсь, но не сейчас. Устал после соревнований.

— Что за соревнования были? Что-то связанное с альпинизмом?

— Скалолазание, но да. Связанное. Тебе действительно интересно?

— Честно? Не особо. Я не сильно разбираюсь, какие там могут быть соревнования. Мне казалось, что лазаешь и лазаешь…

Золотарёв смеётся.

— Что?

— Ты забавная. Если хочешь, я возьму тебя на урок для новичков. Уверен, тебе понравится.

— А так можно? — мои глаза загораются азартом, но ненадолго, ведь я понимаю, что меня уже может не быть, а Анька не захочет никуда тащиться с ним.

— Можно, конечно.

— Знаешь, не думаю, что это хорошая идея. Мы с тобой из разных… ммм… слоёв общества.