Военкор

Так обычно называли советских советников в Сирии и Египте.

— А что он хотел сделать?

Самира выдохнула и продолжила.

— Он давно говорил, что думает над предложением людей из «Свободного Леванта». Они предлагали ему вступить в свои ряды.

Возможно, муж Самиры решение принял о вступлении. И именно Камаль и был информатором Казанова.

Самира что-то хотела сказать, но не успела.

За бортом в этот момент начались короткие очереди. Сначала будто хлопки, а потом раскаты, от которых вздрогнул даже пол под ногами.

Мальчик тотчас проснулся. Я вскочил на ноги, понимая, что стреляют из крупнокалиберного орудия.

Команда корабля отреагировала оперативно. Громкоговоритель хрипнул, и по кораблю разнёсся голос капитана.

— Всем оставаться в каютах! Без паники. Повторяю, всем оставаться в каютах!

Самира вздрогнула, сильнее прижала к себе сына. Амир вцепился в её руку и уставился на дверь, будто ждал, что за ней что-то произойдёт.

— Это обычное предупреждение, — сказал я, пытаясь успокоить мать ребёнка. — Всё под контролем.

Я опустился на корточки, чтобы быть на уровне Амира.

— Ты с мамой. Всё нормально. Сейчас схожу, посмотрю и вернусь, — подмигнул я мальчику и протянул конфету.

Мальчик взял карамель и молча кивнул, а я перевёл взгляд на Самиру.

— Не выходите.

Она тоже кивнула, сжимая губы в тонкую линию. Я вышел и поднялся наверх.

На лестничной площадке стояли двое матросов. Один из них посмотрел было с вопросом, но, увидев моё удостоверение и фотоаппарат, только махнул рукой.

— На мостик? Давайте. Только не мешайте!

Я зашёл в рубку и увидел капитана с биноклем в руках.

— Не помешаю? Газета «Правда», я корреспондент.

— Писаки. Давай, смотри и записывай. Вон, гребут в нашу сторону, черти, — прохрипел капитан, не выпуская изо рта курительную трубку.

Я подошёл к стеклу и увидел, как по левому борту шли два катера под израильским флагом. На носу каждого была установлена 76-миллиметровая пушка, а по бокам — пусковые установки. У пулемётных точек маячили пулемётчики в касках, держа нас на прицеле. Катера шли параллельно, один чуть впереди. Из динамика громкоговорителя первого катера, донёсся приказ на английском.

— Говорит патруль Военно-морских сил Израиля. Немедленно снизьте скорость. Подготовьтесь к досмотру.

Я поднял «Зенит» и сделал несколько кадров. Капитан сам решил ответить израильтянам.

— Говорит капитан корабля «Капитан Мещеряков». Это советское гражданское судно. Мы эвакуируем гражданских. У нас на борту женщины и дети. Вооружения нет!

Катера не замедлились и тем более не развернулись. Капитан выдохнул и дал команду мостику.

— Держим курс. Не дёргаться. Пока не стреляют, идём по графику, — он повернулся к радисту. — Дублируй в Бейрут. Пускай свяжутся с нашим консулом. Куда он в таких случаях звонит.

— Повторяем. Снизьте скорость. Это последнее предупреждение! — ответили израильтяне.

Глава 6

Корабль «Капитан Мещеряков» продолжал рассекать волны, упрямо держась заданного курса.

Капитан сохранял спокойствие. Однако не отводил глаз от горизонта с израильскими катерами. Во взгляде капитана читалось: тормозить никто не собирается.

— Что дальше? — спросил первый помощник, подошедший ближе к капитану.

— Хрен им на воротник, а не досмотр! — проворчал он себе под нос и зажёг спичку. — Кури пока.

— Да у меня только «Северок» остался.

— Если куришь «Северок», не поймаешь триперок, — похлопал его капитан по плечу и предложил свой табак.

На тёмной коробке было написано «Clan».

Из динамиков радиостанции раздался очередной ультиматум от израильтян.

— Советское судно, немедленно остановитесь для досмотра. По нашей информации, на борту могут находиться палестинские боевики, скрывающиеся среди гражданских.

— Провокация чистой воды! — прокомментировал первый помощник.

Я не самый большой фанат Израиля, но налицо возможная дезинформация. С какой стати израильтянам так сильно необходимо останавливать советское судно с пассажирами.

Если только их разведка МОССАД не получила сведения от… другой разведки.

Не знать, что на борту беженцы, было невозможно. Либо их интересует кто-то конкретный.

Сомневаюсь, что кто-то в Израиле хочет играть с Советским Союзом в «красные линии». Без поддержки ребят из Вашингтона точно.

Капитан, продолжая наблюдать за манёврами катеров, покосился на меня и хрипло сказал.

— Думают, мы их боимся, товарищ корреспондент. Зря думают.

— Что будете делать, товарищ капитан? — спросил я.

Он со свистом втянул воздух и снял трубку с крючка настенной рации.

— Радио, на приём. Отправьте по аварийной. «Советское судно „Капитан Мещеряков“. На борту эвакуируемые гражданские лица. Просим прекратить действия, создающие угрозу безопасности. Информируем диппредставительства СССР и Сирии».

Я понимал, что послание адресовано на международную аварийную частоту.

Капитан бросил взгляд на радиорубку.

— Дублируйте радиограмму. Адрес — посольство СССР в Ливане, копия — Министерству морского флота. Передача немедленно.

— Есть, товарищ капитан! — ответил радист.

Капитан повернулся обратно к окну и, пыхтя трубкой, скрестил руки на груди.

— Пусть хоть в ООН жалуются. Судно идёт под флагом Советского Союза!

Тем временем два израильских катера обошли нас по флангам. Один прижимался к левому борту, другой зашёл справа. Их орудия были направлены на советское судно. На борту мелькали силуэты военных в касках.

Внезапно раздались выстрелы, пули прошли рядом с корпусом, заставив всех на борту «Капитана Мещерякова» вздрогнуть.

Ещё одна очередь из пулемёта прошла мимо кормы, за бортом вспенилась вода.

Я сделал снимок на «Зенит», фиксируя всё происходящее.

Капитан прошипел через зубы что-то неразборчиво и снял трубку рации.

— Советское судно. Следуем курсом в Латакию. Произведены предупредительные выстрелы с иностранных военных кораблей. Повреждений нет. На борту — эвакуируемые гражданские лица. Просим подтвердить статус и обеспечить дипломатическую защиту, — зарычал он в переговорную рацию.