Военная шлюха
Шрифт:
– Кто же, черт возьми, они такие?
– спрашиваю я себя.
– Призраки, - произносит МакКлин позади меня.
Я оборачиваюсь и смотрю на него. Он сидит на полу, прислонившись к стене и закрыв глаза.
– Призраки?
Он не отвечает.
Я снова выглядываю на улицу. Сейчас она пуста.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Но вот на улице показывается человек, что неспешно идет по тротуару. Это ЛеФорж. Он идет небрежной походкой, держит в руке пистолет и плюется через плечо.
Я смотрю
При условии, что у него нет устройства, скрывающего биосигналы...
Я выскакиваю из здания на улицу и кричу:
– ЛеФорж!
Он оборачивается, видит меня и улыбается.
Я машу ему рукой. Он смотрит налево и направо, а затем пересекает дорогу по направлению ко мне, на ходу поправляя очки.
Сосулька пронзает его плечо прежде, чем он добирается до меня. Он приседает и продолжает движение ко мне уже на корточках. Солдаты палят по нам из-за угла.
Я затаскиваю его на склад и выпускаю на улицу обойму распильного шлака, сразу убивая двоих из них и создавая стену рикошетного огня, которую остальные не в состоянии пересечь.
– Ебать-колотить!
– ЛеФорж плачет.
– И где тебя черти носили?
– Я вернулся в лагерь, - говорю я ему.
– Этот ссыкун убежал и бросил меня одного, - говорит он, пиная капрала.
– Ты ранен? – спрашиваю я его.
Он пожимает плечами. В его униформе есть пулевые отверстия, но, похоже, сам он не особо пострадал.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Где Чони?
– спрашиваю я француза, в то время как он отжимается на полу.
– Погибла, - отвечает он.
– Как это случилось? – спрашиваю я.
– Не знаю, - отвечает он, делая приседания.
– Я нашел ее тело во время шторма.
– Ты в этом уверен?
Он пожимает мне плечами и начинает прыгать.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – спрашиваю я.
– Пытаюсь согреться, - говорит он.
– Физические упражнения отлично помогают от переохлаждения.
– Ты просто сотрёшь остатки своего климат-контроля, - говорю я.
– У меня он давно весь вышел.
Я смотрю на запястный монитор. Прибор все еще не видит ЛеФоржа.
– При тебе есть какое-то блокирующее биосигналы устройство? – спрашиваю я.
– Че?
– Твои биосигналы не регистрируются, - я показываю ему свое запястье.
– Как ты скрыл температуру своего тела?
– Дай мне посмотреть, - он хватает мою руку и подносит к своему лицу, и, раздувая ноздри, поправляет очки.
– Он сломан, - говорит он, отпуская мою руку.
– С чего ты взял? – спрашиваю я.
– С того, что я сейчас стою прямо перед тобой, придурок, - отвечает он.
Я возвращаюсь к окну. Люди-куклы толпятся вокруг здания. Двое из них солдаты, что сплачивают остальных жителей района в плотное кольцо, чтобы окружить нас.
– Черт, - говорю я.
– Они приближаются.
ЛеФорж подходит к окну.
– Забаррикадируй двери, - говорит он.
– Ты уверен, что запереться здесь это хорошая идея? – спрашиваю я.
– Я так точно отсюда никуда не пойду, - отвечает он.
–
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Кукольные люди атакуют двери и окна битами и ножами. Я перезаряжаю свою винтовку и выстреливаю по ним из окна последние распильные патроны. ЛеФорж всем своим весом подпирает входную дверь. МакКлин охраняет задние двери. Они из прочного железа с массивным замком. Он снимает рубашку, скручивает ее в веревку и связывает дверные ручки, чтоб дополнительно укрепить замок. Холод по-прежнему его не беспокоит. ЛеФорж хмурится, глядя на кровавые татуировки, покрывающие его кожу. Он даже не подозревал, что у капрала их так много.
Мои выстрелы из пилы пронзают сразу нескольких тряпичных людей, но после они срикошетят в стены здания напротив через улицу и улетят в другом направлении. Это практически пустая трата боеприпасов.
Входная дверь трещит по швам, ее с трудом удерживают белая мебель и тело ЛеФоржа. Уже появились прорехи, где куклы могут просунуть свои руки, в попытке добраться до француза и нанести ему увечья. ЛеФорж отрывает у одного из них руку и отбрасывает ее в сторону. Рука извивается на полу, разбрасывая повсюду хлопчатую набивку.
– Че за хуйня?!
– кричит он, словно только что осознал, что это не живые люди.
Я также пытаюсь отрывать им конечности или головы, когда они пытаются пролезть через окно. Я не хочу тратить зря мой оставшийся распильный шлак.
Я вырываю у одного из них бейсбольную биту и начинаю крошить ею их фарфоровые лица или ломать им руки. Ватный пух уже повсюду.
– Дай мне мою винтовку!
– кричит ЛеФорж.
Сам он не может за ней наклониться, удерживая дверь.
МакКлин поднимает винтовку с пола, передает ему, и ЛеФорж выпускает библиотечную пулю в руку одного из кукольных людей. Того отбрасывает назад и он начинает метаться в толпе.
Библиотечные пули имеют форму крошечных книг, что непрерывно машут страницами при выстреле. Полезность этих пуль в том, что они убьют человека независимо от того, куда они попали, потому как пуля продолжает махать страницами даже внутри человека, перемалывая все его внутренности. Даже если человека ранило в ногу, библиотечный шлак будет ползти вверх по конечности, пока не попадет в туловище, иссекая и конвульсируя все тело в течение двух минут, пока сама не замрет.
Обычно солдаты с выраженными садистскими наклонностями главные специалисты по библиотечному шлаку.
Иногда их называют солдатами-библиотекарями, а меня иногда называют солдатом-пилой. ЛеФорж по всем параметрам идеально соответствует профилю типичного солдата-библиотекаря.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЛеФорж продолжает стрелять по конечностям живых манекенов библиотечными пулями, смеясь, когда крошечные книжки прокусывают им руки и головы, выплевывая на пол хлопок и осколки фарфора. Он, вероятно, хотел бы, чтобы они были сделаны из плоти, хотел бы устроить настоящую кровавую баню, хотел бы, чтобы они чувствовали всю ту боль, что он им причинял.