Волк в овечьей шкуре

***

Мы с мамой и Рейч решили немного прогуляться в парке неподалеку и зайти в магазин за продуктами. Свежий воздух действовал ободряюще, хотя я не могла выкинуть из головы разговор с миссис Гордон.

– Детка, что такое? Ты плохо себя чувствуешь? Может быть, я зря потащила тебя на прогулку? – Сразу стала расспрашивать мама, видя мое беспокойство.

– Нет, все нормально. По крайней мере, со здоровьем, по крайней мере, пока. – Ответила я, поправляя одеяльце в коляске Рейчел.

– Что значит «по крайней мере»? – Заволновалась мама.

Я отвернулась, пытаясь избежать ответа, но вы не знаете мою мать – она вытянет показания даже из русского партизана. Ей нужно было идти в разведку, а не в медицину.

– Кейти? – Окликнула она, ожидая ответа.

– Приходила миссис Гордон. – Наконец, сообщила я.

– Лаура?! И что ей было нужно? – С отвращением спросила она.

– Мам, давай не будем об этом, хорошо? Расскажи мне лучше…

– Кетрин! – Остановила меня мама, сразу дав понять, что я просто так не отделаюсь.

Мы присели на скамейку на парковой аллее, и мама терпеливо выжидала, пока я соберусь с мыслями, наблюдая за прогуливающимися людьми.

– Она приходила извиняться. – Заговорила я через некоторое время.

– Она приходила извиняться? – Удивленно переспросила меня мама.

Я усмехнулась, понимая как абсурдно это звучало, зная Лауру Гордон.

– Она приходила извиняться. – Подтвердила я, легонько пнув мячик, подкатившийся к моим ногам, малышу лет пяти, игравшему в парке с молодой женщиной, возможно, матерью или няней. – Правда, сделала это в своей манере.

– То есть? – Непонимающе уставилась на меня мама, подтолкнув мячик посильнее.

– То и есть. Она пригрозила, что если мы не закроем дело о моем избиении, то все головы полетят. – Спокойно пояснила я.

– Что это значит, Кетрин? Как она смеет? Ее ублюдок-сын чуть не убил тебя, а она вместо того, чтобы ползать на коленях перед тобой выкидывает такие выкрутасы! – Негодовала мама.

– Не кричи, мам. – Успокоила я ее. – Это не ее стиль. Она скорее приставит нож к моему горлу и заставит крутить задом у шеста, чем извиниться искренне. – Заметила я.

– И что ты ей сказала?

– Отправила восвояси. – Я поежилась от ветерка, подувшего на нас. – Давай пойдем домой. Я замерзла. – Воспользовалась я возможностью прекратить неприятный диалог.

– Кетрин, на улице двадцать два градуса. Ты в кожаной куртке. Если ты хочешь, что-то скрыть от меня, то у тебя не получится это сделать, даже если ты станешь космическим туристом. – Решительно заявила мне мать.

– О, да. Мама, бросай к чертям свое домохозяйство и иди работать в Бюро! – Посоветовала я.

– Кетрин, не уходи от ответа. – Повторила мама, не обратив внимания на мой сарказм.

– В общем, скорее всего, дело не только во мне. – Я выдохнула, набираясь смелости. – Питер подозревает Майкла в причастности к убийствам девушек. Слышала, наверное…

– К тем, кого задушили чулками? – Переспросила мама.

– Да. – Согласилась я. – Есть свидетельства, что он был знаком с некоторыми жертвами.

– Но ты же не знаешь их? – Задала мама глупый вопрос.

– Как оказалось, я вообще многого не знала о своем женихе. – Ответила я.

– Кетрин, это ужасно! И что теперь?

Я, опираясь на спинку скамейки, встала и взяла пакет с фруктами.

– Я не знаю. Меня отправили домой. – Пожала я плечами.

***

Марлини действительно ожидал Гордона в комнате для допросов, нервно дергая ногой под столом. Уинстер сидел рядом с ним, крутя в руках карандаш, который гнул в разные стороны, пока, в конце концов, не сломал.

– Черт! – Буркнул он.

Вошедший Майкл, уселся напротив агентов и нахально посмотрел на них с самодовольной улыбкой.

– Привет, Марлини. Оливер. – Он бессовестно раскинулся на стуле, закинув ноги на стол.

Питер подарил ему ненавистный взгляд, но постарался вести себя как можно более сдержанно.

– Агент Гордон, в обстоятельствах дела, расследуемого нами и агентом Робинсон… - Начал Оливер.

– Агентом Робинсон? Разве она еще при исполнении? А я слышал, что она ушла на больничный. – С наглой ухмылкой перебил его Майкл.

Тот подавил в себе вспышку негодования и продолжил.

– Открылись новые обстоятельства. – Повторил он. – Подруга Глории Хейворт показала, что Вы были знакомы с жертвой. Также в дневнике убитой есть указания, что вы имели интимную связь. Это правда? – Не без пренебрежения спросил Нолл.

– Ты не имеешь права меня допрашивать, Уинстер. И ты знаешь это. – Ушел от ответа Гордон. – Я агент ФБР.

– Твой статус дело пары часов. Ты подозреваешься в нападении и причинении тяжкого вреда здоровью другому агенту. Сказать, сколько тебя ждет в тюрьме? – Вспыхнул Марлини.

– Оу, оу, оу, полегче! – Взмахнул Майкл рукой, достав пачку сигарет. – Ты слишком много на себя берешь. Я агент ФБР. – Повторил он.

– Гордон, неужели ты думаешь, что после всего этого тебя оставят в Бюро? – Насмешливо удивился уверенности Майкла, Уинстер.

– Скажи это себе. – Только ответил тот.

Марлини хотел еще что-то добавить, но в комнату вошел молодой агент и попросил его выйти.

– Что случилось? – Негодующе спросил Питер.

– Вас требует к себе заместитель директора Теренс. – Прошептал парень.

Марлини что-то буркнул себе под нос, повернулся к Гордону и угрожающе проговорил:

– Это еще не последняя наша встреча.

– Конечно! – Оскалившись, воскликнул тот. – Когда тебе дадут пинок под зад из Бюро, я буду наблюдать за этим из своего кабинета!

Гулкий звон захлопнутой двери, подавил голос Майкла.

Марлини торопился к начальнику не из необходимости выслужиться, а потому что его сопровождало неудобное чувство беспокойства. Утренний разговор с Кетрин в его кабинете, ее непонятная просьба, в подробности которой Питера не посвятили, напрягали агента.

Теренс ходил по кабинету из угла в угол в ожидании Марлини, что не предвещало ничего хорошего.

– Сэр. – Агент вошел и остановился через несколько шагов, увидев, что на лице начальника ясно отражалось чувство несправедливости, с которой он бороться не мог.