Волшебство на грани

– Это моя кровь. Я разбил себе пальцы. Все, хватит, тема закрыта!

И почему, когда я его вижу, мне так и хочется на него накричать? Может, у Димки на лице написано, что он пинка давно не получал?

– Нет, Семён, не закрыта! И почему ты переломал себе пальцы!

– Давай ему все расскажем? – Предложила Карси.

– Да что тут рассказывать! – я вообще не хотел ничего объяснять. – Гадритта заманила нас к себе в убежище.

– Правда? – Удивился Морквинов. – А вы её убили?

Почему он задаёт такие дурацкие вопросы? Откуда он их берёт??

– Нет, Димка. – Ответила Карси. – Она нас отпустила. Сказала, что в другой раз нападет.

– А почему она вас отпустила? Ничего не понимаю. – Обиделся Димка. Его мозг – скопище хаотических не законченных мыслей.

– Твои проблемы. – Огрызнулся я.

– Странный ты сегодня… – Буркнул Морквинов.

– Извини, забыл предупредить! Я всегда такой!

Да, станешь тут странным после всех этих стрессов! После того, как дважды переживаешь один и тот же идиотский день!

– По тебе заметно!.. – обиделся Димка.

– Пожалуйста, не ссорьтесь! – попросила Карси.

А в следующий миг, она почувствовала ужасную слабость и вынуждена была опереться на стену.

– Кари! – я испугался, хватая ее за руку, своей здоровой ладонью, и не давая совсем потерять равновесие.

– Что с ней? – Обеспокоено спросил Димка.

Я не ответил, взял Карсилину на руки и понес до её комнаты. И это, не смотря на то, что вторая рука всё ещё была повреждена и дико болела.

Димка распахнул перед нами дверь, я вошел в комнату и положил Карсилину на кровать. Карси уже почти потеряла сознание.

– Да что с ней, Семён! – Снова спросил Димка. – Что Гадритта с ней сделала?

– Она умирает… – Чуть слышно ответил я, совершенно подавлено. Ничего нельзя было сделать, чтобы её спасти. Эта безысходность пугала.

– Но почему?! – не понял Димка.

– Гадритта забрала жизненную энергию.

– Мне жаль,… что все так кончается. – Прошептала Карсилина. – Может быть, там я встречу своих родителей…

И тут я вспомнил про амулет и полез за ним в тумбочку.

– Ничего не кончается! Слышишь?… – Ответил я, доставая его и стараясь не паниковать.

Затем я подбежал к Карси, открыл амулет и сжал в её руках. Он слабо, светился.

– Ну же! Ну же! – приговаривал я, почему амулет не хочет становиться ярче? – Светись!

Он угасал.

– Нет! Нет! Светись!

Димка при этом, растерянно смотрел на меня. Он не знал, что ему делать.

У меня от досады и безысходности даже слёзы на глазах выступили, и я тут же их смахнул.

– Прости меня, пожалуйста. – Попросила Карси. – Я такую глупость совершила…

– Раньше надо было думать! – Отозвался я, ну вот как всегда, она слишком поздно осознает всю масштабность своих благородных порывов.

Медальон уже почти не светился, единственный слабый сигнал, и тот сейчас погаснет.

– Нет! Пожалуйста! – крикнул я. – Не умирай!..

Мои ладони, и больная тоже, стали излучать целебный фиолетовый свет, который был способен поддерживать ей жизнь некоторое время.

Свет в медальоне стал чуть ярче.

Димка в ужасе застыл.

– Что стоишь! Приведи кого-нибудь! Нужна помощь! – попросил я, не отпуская Карсилину.

Димка выбежал из комнаты. Мы остались одни.

– Это бесполезно. – Прошептала Карси. – Твоих сил не хватит, чтобы заменить ту энергию, что была…

– Я тебя не отпущу.

– Ты не сможешь держать меня вечно.

– А ты поверь, просто поверь в то, что я смогу тебя удержать!..

Амулет снова стал бледнее. По щеке предательски заскользила слеза.

– А помнишь, – начал я, стараясь совсем не раскиснуть, – как мы познакомились?

– Ты сбил меня с ног в книжном магазине. – И она улыбнулась.

– Ты была такая серьёзная. – Я улыбнулся в ответ, но слёзы всё текли и текли по моим щекам, не желая останавливаться. Я злился, что не мог успокоиться, а, ещё, злился на чёртов день, который переживаю второй раз.

– А ты рисовал очень красивые портреты. – Сказала Карси.

Я всхлипнул и добавил:

– Я и сейчас рисую, только не так много.

Не думал, что Карси когда-нибудь увидит мои слёзы.

– А я вспомнила почему-то, как вы с Томесом из-за меня дрались. – Прошептала она.

– Между прочим, я его тогда правильно отметелил, хоть ты и не разговаривала со мной после этого два дня. – Заметил я.

– Эти два дня мне с трудом дались. – Карси даже рассмеялась. – Но я гордо ждала, пока ты придёшь и извинишься, что подрался с моим парнем.

– Хлюпик он, а не парень.

– Ты его тогда ещё с помощью магии в сугроб забросил.

– Вот именно из-за этого ты со мной и не разговаривала. А, между прочим, это коронный бросок был. – Хмыкнул я. – Далеко летел.… Он забыл, как в сугробе оказался. Видела бы ты его физиономию, это нечто!

Она улыбнулась, глядя на меня, затем произнесла:

– Так непривычно, когда ты плачешь…

– Я не плачу. – И принялся отнекиваться. Почему я не могу успокоиться!

– Плачешь…

Интересно, может ей перечислить сегодняшнюю цепь событий, которая привела к этому «достаточно редкому явлению».

– Если тебе так хотелось увидеть мои слёзы… – Заметил я. – Был способ лучше, чем смерть. Например, могла бы попросить лук порезать.

Странно, даже в такой ситуации, я ещё не разучился острить.

– Мне вовсе не хотелось. – Сказала Карсилина.

– То есть, ты не думала, когда принимала это решение.…

Карси молчала, ей стало очень стыдно. Я всхлипнул, пытаясь успокоиться, но, не получалось.

Амулет стал бледнее, слабый, еле заметный кусочек света. Моя магия была не в состоянии больше её держать. Но я упорно сопротивлялся.