Вопреки терзаниям

Я тряхнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания.

— Гриш, ты часто сюда приходишь?

— Да не особо. Ну, может, пару раз в полгода. К Лехе чаще, само собой.

— А мы и у Лешки почти не бываем, — в груди как-то странно кольнуло. А ведь действительно: когда мы последний раз приходили его проведать, уже и не вспомню. Помимо годовщины, естественно. — Мне не по себе на кладбище.

Я поежился от холода, когда мы остановились возле серебристого «БМВ», припаркованного на обочине. Развернулся спиной к ветру и спрятал лицо под капюшоном худи, руки тотчас оказались в теплых карманах. Гриша быстро застегнул замок куртки до подбородка, запрыгнул на место водителя. Я крепко придерживал дверь, пока садился, и с трудом ее захлопнул. Шумно выдохнул, оказавшись в ледяном салоне автомобиля. Гриша включил обогреватель, но трогаться с места не спешил.

Мелкие капли дождя барабанили по лобовому стеклу, медленно стекая вниз. Только сейчас заметил, что небо заволокло грозовыми тучами, и кладбище с этого ракурса выглядело поистине устрашающим. Здесь и при солнечной погоде находиться жутко, а теперь же хотелось оказаться как можно дальше от этого места.

— А ты часто проводил время с Андреа еще в школе? — рискнул я задать вопрос, который мучил меня последние минуты.

Мы с Серегой не стали рассказывать Грише о том разговоре с Альбиной, но сейчас мне нужно было убедиться, что мы все поняли правильно. И перелистнуть наконец эту страницу навсегда.

— Не-а, — Гриша задумчиво свел брови. — Не больше вас, а что?

— Да просто размышляю. Не замечал между ним и Лешкой что-то странное?

— Например? — он всерьез не понимал, к чему я клоню.

— Ну, что-то между ними происходило, как думаешь? Нечто большее, чем просто дружба?

— Федь, — протянул друг, снисходительно улыбаясь, — с чего такие мысли? У тебя гей-радар барахлит и указывает на всех подряд?

— Идиот, — я невольно закатил глаза, закутываясь в теплую куртку. Гриша выжидающе смотрел на меня, явно заинтересовавшись темой. — Да на вашей свадьбе Альбина рассказала про очень близкие отношения Леши с Андреа. Мы с Серегой сделали вывод, что именно значили их совместные ночевки, о которых никто не знал. Да и вообще стало ясно, почему Лешка всегда его защищал и просил нас сбавить обороты. А запил он после их ссоры перед последним отъездом Андреа.

Гриша хмурился, обдумывая мои слова, и скептически хмыкнул:

— Логика есть, но ночевать вместе — это преступление? Мы с Серым тоже ночевали на одной кровати после мальчишника и сто раз до этого. А вы с ним в школе постоянно оставались друг у друга, забыл? Никто вас парочкой не считал вроде как.

— Мы с Серегой спали вместе еще в памперсах, это вообще не в счет, — возразил я, резким движением скидывая капюшон с головы. — Наши родители сто лет друг друга знают, они дружат семьями...

Я запнулся, когда Гриша вдруг нервно дернул плечом. Я сразу понял, что упускаю важную деталь, о которой прежде и не знал. В отличие от Гриши, разумеется.

— Их семьи дружили, да? Поэтому мать Лешки так отреагировала на смерть Андреа.

— Не семьи в целом, а только их часть. Альбинка с Максом встречались одно время, мы в классе девятом, что ли, учились, не помню. Ну вот они и под предлогом прогулок с младшими братьями начали видеться тайком. А Леха с Андреа, наверное, где-то неподалеку бродили, фиг знает. Я был уверен, они рассказывали вам об этом, ну тебе-то точно.

— Первый раз слышу, — мой голос предательски дрогнул.

Оказывается, меня во многое не посвящали все эти годы. Как так вышло? В какой момент я подорвал их доверие?

— Теперь ясно, как они сблизились.

— Да брось, — прервал меня Гриша, протирая ребром ладони запотевшее стекло со своей стороны, — не было между ними ничего. Перед тем как уехать, Андреа забежал ко мне, рассказал про их ссору, весь дерганый, психовал как ненормальный. Говорит, Леха поставил ему ультиматум: либо он, либо Америка, прикинь. Сказал, что без Андреа он чувствует себя никому не нужным, типа нам троим нет до него дела.

— Чего? Это шутка? — прошептал я, надеясь, что у меня начались проблемы со слухом.

Не мог он такого сказать, просто не мог...

— Блин, я передаю тебе слова Андреа, а он передал Лехины слова.

— Ты какого...почему не рассказывал раньше?

Гриша поиграл ключами, поглядел на золотистый брелок с эмблемой «БМВ» и сжал в кулаке. В ожидании правдивого ответа я стиснул челюсть так крепко, что мгновенно свело скулы.

— Слушай, у тебя тогда проблем было выше крыши, ты психовал из-за всякой ерунды. Отец что-то не так сказал, Серый надавил или ляпнул опять какую-то фигню. Я к тебе подходить боялся. Ну а Серый...да к нему можно было подвалить, только если в бабу переодеться. Может, тогда бы он обратил наконец на меня внимание.

— То есть ты согласен с Лешей? — хрипло спросил я.

Неужели в глазах друзей мы и правда выглядели вот так ? Неужели они оба считали нас законченными эгоистами, которые никогда бы не смогли выслушать и дать дельный совет, потому что погружены в собственные заботы? Когда это началось и как долго продолжалось?

— Да ладно тебе, Федь, не цепляйся к словам, — Гриша отмахнулся от меня с деланным равнодушием. — Так вот, Андреа выбрал Америку, естественно, а с Лехой порвал все связи. Мне он о своих планах не докладывал, но я потом уже понял, что так реально проще. Андреа дал понять, что не вернется, что нет смысла его уговаривать остаться. Типа пусть привыкает Леха жить без него.

— Зашибись, привык! — процедил я сквозь зубы.

— Мы тоже хороши, — возразил Гриша, искоса поглядывая в мою сторону. — Вы и знать не желали, почему Андреа перестал приезжать. А я...признаю свой косяк, не надо было отговаривать тебя ему звонить. Может, все по-другому бы закончилось. А может, стало бы хуже. Андреа мог в открытую нас послать, и Леха совсем бы с катушек слетел.

Я откинулся на спинку кресла, уставившись перед собой невидящим взором. После каждого произнесенного другом слова желудок сжимался все сильнее. В один миг мне показалось, что меня вот-вот стошнит.

— Федь, сейчас уже ничего не исправить. Отпусти ты эту ситуацию, забудь про Андреа. Он умер, все. Геймовер! — Гриша со злобой ударил ладонью по рулю. — Я считал его близким другом, а он...

— А он оказался психопатом, который рисовал лица людей, размазывая по ним свою же кровь, — закончил я за него совершенно бесцветным голосом. — И друзьями он нас вряд ли считал, просто использовал в своих целях.

— Не важно! — в сердцах воскликнул он. — Все уже не важно. У нас теперь другая жизнь, и все счастливы. Так ведь?

— Ага. Ты теперь примерный семьянин, временно владеешь залом, я переезжаю в столицу, а Серега вообще в будущем может стать полицейским, если все срастется. Одуреть, кто бы сказал еще лет пять назад, ни за что бы не поверил.

— Да даже год назад! — подхватил Гриша, натянуто смеясь. — Надеюсь, у вас все получится, парни. Не хочу опять утешать тебя бутылкой виски, если вернешься обратно ни с чем.

— Вот это я понимаю — поддержка! — съязвил я. Мы словно и забыли, о чем беседовали до этого. — В любом случае право на ошибку всегда есть. Не получилось сегодня, получится завтра.