Восхождение

Я продемонстрировал, как правильно держать лозу. Двумя руками за концы раздвоенной ветки, ладонями вверх, кончик направлен вперед. В этом положении при прохождении над водоносными или нефтеносными пластами лоза должна отклоняться вниз, указывая на нахождение жидкости под землей.

— Кто хочет попробовать? — предложил я, оглядывая группу.

Вызвалось несколько человек, в основном из любопытства. Они по очереди брали лозу и ходили по участку вокруг лагеря. Ни у кого лоза не показала никаких признаков движения.

— Это требует определенной чувствительности, — пояснил я. — Не у всех получается с первого раза. Позвольте, я попробую.

Взяв лозу, я начал медленно двигаться по намеченному маршруту. Конечно же, я точно знал, где находятся перспективные участки Ишимбайского месторождения. Но для окружающих мои действия должны выглядеть как демонстрация старинного метода.

Пройдя около трехсот метров в юго-восточном направлении, я намеренно замедлил шаг и напряг руки, заставляя лозу постепенно отклоняться вниз. На лицах следовавших за мной специалистов появилось удивление.

— Здесь что-то есть, — произнес я, останавливаясь. — Лоза явно реагирует.

— Может быть, просто подземные воды? — скептически предположил молодой геолог Козловский.

— Возможно, — я не стал сразу настаивать на своей правоте. — Давайте проверим этот участок стандартными методами. Возьмем пробы почвы, проведем структурное бурение.

Сафин, с интересом наблюдавший за процессом, неожиданно выступил вперед:

— У нас в деревнях тоже есть такие люди, ищут воду для колодцев. Называют их «сухлыкчи». Старики говорят, у татар и башкир этот метод известен сотни лет.

Это случайное подтверждение из уст местного специалиста добавило вес моей демонстрации. Скепсис в глазах некоторых участников сменился заинтересованностью.

Весь день мы проводили разведку, сочетая традиционные геологические методы с моими «указаниями» с помощью лозы. К вечеру мы отметили несколько перспективных участков, где я, зная расположение будущего Ишимбайского месторождения, демонстрировал наиболее яркие «реакции» лозы.

На следующий день начались подготовительные работы к бурению первой разведочной скважины. Место я выбрал чуть севернее поселка, на пологом склоне холма. Согласно моим знаниям из будущего, именно здесь будет открыто первое промышленное месторождение нефти в Башкирии.

Бурение проводилось роторным способом с использованием самого современного на тот момент оборудования.

Мощный дизельный двигатель приводил в движение буровую установку, вращающую колонну буровых штанг с долотом на конце. Грязевой насос подавал промывочную жидкость для охлаждения инструмента и выноса выбуренной породы.

— Идем по графику, — доложил Дементьев, начальник буровой бригады. — Преодолели верхний слой наносных пород, вошли в известняки. Пока все соответствует расчетным данным.

Я кивнул, наблюдая за работой буровой. Технологии тридцатых годов, конечно, сильно уступали современным, но для того времени установка считалась передовой.

Благодаря опыту, накопленному на Ромашкинском месторождении, бурение продвигалось быстрее, чем могло бы без моего вмешательства в историю.

К вечеру третьего дня бурения произошло первое значимое событие. Из скважины начала поступать вода с характерным нефтяным запахом и радужной пленкой.

— Нефтепроявление! — возбужденно сообщил буровой мастер Загорский. — На глубине ста пятидесяти метров встретили пропитанные нефтью породы!

Это еще не полноценный нефтяной пласт, но явный признак того, что мы на верном пути. Вокруг буровой собрались участники экспедиции, с интересом рассматривая образцы породы с нефтяными включениями.

— Поразительно, — признал Архангельский, анализируя керн. — Судя по структуре породы, ниже должен залегать более мощный нефтеносный горизонт. Нужно продолжать бурение.

— А ведь лоза указала точно на это место, — негромко произнес один из молодых геологов.

— Совпадение, — отмахнулся Козловский, но в его голосе уже не было прежней уверенности.

Бурение продолжалось еще четыре дня. С каждым днем нефтепроявления становились все интенсивнее.

На глубине двухсот восьмидесяти метров долото вошло в пористый известняк, пропитанный нефтью. Давление в скважине начало расти.

— Нужно усилить глинистый раствор! — скомандовал Дементьев. — Похоже, мы вскрыли продуктивный пласт под давлением!

Буровики лихорадочно работали, увеличивая плотность бурового раствора, чтобы предотвратить неконтролируемый выброс. Но давление продолжало нарастать.

И вдруг это случилось. С оглушительным ревом из скважины вырвался мощный черный фонтан, взметнувшийся на десятки метров вверх. Нефть хлынула на буровую площадку, окатывая оборудование и людей.

— Открытый фонтан! — закричал кто-то. — Всем отойти!

Нефтяной фонтан, переливаясь на солнце, представлял впечатляющее и пугающее зрелище. Темная жидкость с характерным запахом растекалась вокруг, образуя большую лужу.

— Срочно ставить превентор! — скомандовал Дементьев. — Иначе потеряем скважину!

Опытные буровики, несмотря на опасность, бросились к устью скважины, устанавливая противовыбросовое оборудование. Спустя напряженный час фонтан удалось взять под контроль. Теперь нефть текла по отводной трубе в специально подготовленный амбар.

Архангельский, перепачканный нефтью, но сияющий от радости, подбежал ко мне:

— Леонид Иванович! Это же настоящий промышленный приток! По предварительным оценкам, дебит скважины больше ста тонн в сутки!

Вокруг царило ликование. Геологи обнимались, рабочие бросали вверх шапки. Даже обычно сдержанный Сафин не скрывал восторга:

— Настоящая башкирская нефть! Первое крупное месторождение в республике!

Я наблюдал за этой сценой с чувством глубокого удовлетворения. Открытие Ишимбайского месторождения, первого в цепочке гигантов «Второго Баку», знаменовало начало новой эры в нефтяной промышленности СССР. В моей прежней реальности это месторождение будет открыто через несколько лет, но теперь благодаря моему вмешательству история ускорилась.

Вечером в лагере состоялся импровизированный праздник. Повара приготовили особый ужин, нашлась даже бутылочка коньяка, которую раздели на всех участников экспедиции. После ужина я отправил в Москву телеграмму: