Восьмая могила во тьме
Шрифт:
– Это Говард, - послышалось в трубке.
– Ага, я догадалась. Что выяснил?
– В монастыре была послушница, которая собиралась принять постриг. Но перед этим обвинила священника в том, что он к ней приставал.
– Дай угадаю. Это и был тот священник, который пропал.
– Да. Но ее обвинениям ходу не дали, и нет никаких записей о том, что кто-то там умер. По крайней мере никаких упоминаний о смерти молодой послушницы, которую в свое время отлучили от церкви.
– Еще бы не отлучили. – Я встала и принялась ходить из угла в угол. – В те времена обвинить священника
– Беа Хидлз.
– То бишь сестра Беа?
– Думаю, скорее сестра Беатрис. Это все? – спросил Говард.
– Фотку дяде передал?
Едва задав этот вопрос, я услышала, как к монастырю подъезжает машина. Видимо, приехал дядя Боб. Рейес ушел открыть дверь.
– Да. Я выполнил вашу просьбу.
Даже через трубку я слышала, что Говард зол как черт.
– Ладно, тогда еще один вопрос. Почему?
– Не понял.
– Почему Ватикан – сам Ватикан! – собирает на меня досье?
– Я всего лишь наблюдатель, - опять завел чувак свою шарманку на тему «я невинен, как дурак».
– Говард, если ты хочешь, чтобы наши с тобой отношения развивались в правильном направлении, мы не должны друг другу врать. Честное слово, я не стану останавливать тебе сердце, если ты прекратишь вешать мне лапшу на уши.
Несколько долгих секунд он молчал, а когда снова заговорил, голос его уже звучал чуточку вежливее. Что ж, пока сойдет и так.
– Я знаю только то, что вы представляете для них большой интерес. Существуют какие-то пророчества. Судя по всему, с момента вашего рождения предсказания начали сбываться.
– Как обо мне вообще узнали?
– У нас тоже есть особенные люди, - ответил Говард. – Люди вроде вас. Талантливые, одаренные. Наверное, они… вас увидели.
Я знала, что народ в Ватикане пристально следит за сестрой Мэри Элизабет. Что ее хотели забрать в Италию, едва она дала обеты. Но она решила остаться в Нью-Мексико, поближе к девочке, которая вызвала хаос на небесах. А вдруг таких, как сестра Мэри Элизабет, много?
– Ты тоже обладаешь какими-то талантами?
– Нет.
В комнату пришел дядя Боб, чмокнул меня в щеку и отправился наверх искать свою жену. Куки точно ждет приятный сюрприз. За креслом встал Рейес и наклонился, чтобы погладить Пип. Ей-богу, его руки творили чудеса, а жар успокаивал.
– Ну а другие похожие на меня люди? – спросила я. – Ты что-нибудь о них знаешь?
– Похожих на вас людей не существует.
– Я имею в виду тех, за кем тоже следят. Таких много?
– Послушайте, меня наняли всего лишь наблюдать и отчитываться о результатах. Вот и все.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Я знаю, что ваш муж тоже особенный.
Это точно. Упомянутый муж как раз покусывал мне ухо, отчего по коже плясали искры удовольствия.
– Ты знаешь, кто он?
– Я знаю, что он из ада.
Я застыла. Не ожидала, что Говарду так много известно.
– Ватикан уже в курсе?
Отвечать мне не торопились. Видимо, Говарду не нравилось, куда свернул разговор, поэтому
он решил увильнуть от прямого ответа, и я отчетливо расслышала в его голосе страх:– Все, что касается вас, попадает в мои отчеты.
– И что они собираются предпринять?
Ну правда, что будут делать люди из Ватикана? Или точнее что они могут сделать? Как бы то ни было, мне хотелось выяснить, прибавится ли у нас проблем.
– Не имею представления. У меня нет доступа к подобной информации.
Я ему поверила. А еще была убеждена, что когда-нибудь этот парень нам пригодится.
– Говард, - проговорила я, широко улыбаясь, - по-моему, у нас с тобой будут прекрасные длительные отношения.
– Но я думал…
– Сколько лет ты меня преследуешь?
В трубке опять повисла пауза.
– Не преследую, а наблюдаю. Семь лет.
Святой ежик! Как я могла о таком не знать? Да уж, иногда я вообще ничего вокруг не вижу.
– Значит, ты должен мне семь лет верного рабства.
– Вот дерьмо…
– Будешь двойным агентом. Это же весело!
– Меня точно отправят в ад.
– В ближайшее время – нет. Ты мне нужен, приятель. Представляешь? Мы с тобой против целого мира! Кстати! Ты, случайно, не в курсе, как укокошить адского пса?
Спать я не собиралась. Если Рейес не может, то и я не могу. Но уже через пять минут после того, как мы уселись в кресле вдвоем и он начал поглаживать Пип, я храпела на весь кинотеатр. Помню, как кто-то меня поднял и я успела порадоваться, что мне это только снится. А потом несколько часов спустя проснулась в нашей спальне. Одна.
Солнце едва-едва подзолотило горизонт. Набросив халат, я потопала по коридору в общественный туалет. Справила малую нужду и, уже чистя зубы, выглянула в окошко размером с почтовую марку, которое выходило на задний двор. Гости разъехались, и об особенном в жизни Куки дне напоминали лишь забытые кое-где одинокие цветы и обрывки шелковых лент.
Язык пекло от дурацкой зубной пасты со вкусом корицы. Я уже собиралась вернуться обратно к зеркалу, как вдруг краем глаза заметила в окне какое-то движение у кромки деревьев. Это был Рейес. И он явно шел куда-то втихаря. Ну и куда? Драться с очередным адским песиком? Разве он уже не доказал, что святая земля их не убивает? А может быть, у него опять встреча с предателем Ангелом?
Я прополоскала рот, наспех умылась, побежала обратно в спальню переодеться и спустилась вниз. Дениз почему-то не спала, а готовила завтрак. Я промчалась, образно выражаясь, мимо, остановилась и резко развернулась.
– На сковородке бекон? – Рот против воли наполнился слюной.
– Вегетарианский.
– Какой-то оксюморон получается.
– Хочешь попробовать?
Я подозрительно уставилась на сковородку.
– Даже не знаю.
– Садись за стол. Положу тебе кусочек.
– Не успею. Бегу ловить мужа на горячем.
На чем именно, я понятия не имела, но на все сто собиралась это выяснить.
Глядя, как я хватаю со сковородки кусок вегетарианского бекона и мчусь, образно выражаясь, на улицу, Дениз поджала губы, но все-таки выдавила: