Восьмой Артефакт

Она закрыла лицо рукой и засмеялась.

— Что смешного? Просвети меня, — не выдержал он, удивленно глядя на неё.

— Драко, готова поспорить, что твой телефон просто разрядился. Его нужно заряжать! С ним в коробочке была такая штука… — она постаралась объяснить понятнее. — Один конец вставляется в телефон, второй в розетку, и заряд энергии протекает через провод в телефон, он накапливает его и работает!

— Вот как? — проговорил он недоверчиво. — Занятная система. Завтра покажешь, как это делается?

Она кивнула и, вспомнив, что хотела узнать, спросила:

— Драко, а кто изображен на портрете над камином?

— Это Арманд Малфой, первый из династии, кто поселился в Британии после Нормандского вторжения. Основал Малфой-мэнор. А что? — он подозрительно посмотрел на Гермиону.

— Если я теперь живу здесь, я должна знать имена людей на портретах, — безмятежно ответила она, улыбаясь.

— Он обычно спит целыми днями и не доставляет хлопот, — пожал плечами Драко. — Но, если будет приставать к тебе с нравоучениями, можешь просто обездвижить его. На него находит… иногда, — он, словно вспомнив о чём-то, хмыкнул.

— Мне кажется, это неуважительно, — задумчиво сказала Гермиона.

— Не забивай себе голову, это просто портрет.

После ужина Малфой отправился в кабинет, потянув её за собой.

— Мне будет приятно, если ты будешь рядом, пока я работаю, — проговорил он, — возьми из библиотеки, что захочешь. Кстати, там есть юбилейное издание Истории Хогвартса, дополненное некоторыми интересными фактами.

В кабинете теперь стояло уютное кресло под изысканным торшером.

— Это для тебя, — кивнул Драко, и это было приятно: он подумал о том, чтобы ей было удобно.

Вечер прошёл в умиротворённой обстановке. Малфой работал за своим столом, а Гермиона, удобно устроившись в кресле, читала книгу. В какой-то момент она потянулась и подняла взгляд на Драко.

Он что-то быстро писал, изредка сверяясь с какими-то пергаментами и свитками. Гермиона вдруг залюбовалась им, подумав, как было бы приятно проводить вечера вот так. Было в этом что-то личное, уютное. Она на мгновение представила, что вот таких вечеров впереди будет великое множество. Где-то будет работа, друзья, какие-то проблемы, но они будут возвращаться домой, вместе ужинать, вместе сидеть за работой или чтением книг. От этой мысли стало тепло. Не то, чтобы она вдруг захотела срочно замуж, но вдруг поняла, что она сможет вот так. В этом, наверное, есть смысл? Быть с тем, кого… что?

Она знала, как должна звучать эта фраза. Быть с тем, кого любишь. А она любит его? Драко Малфоя?

Гермиона снова испугалась этой скорости развития событий. У неё было ощущение, что Драко всегда на два шага впереди неё, а она не успевает. Он знает, что хочет, а она… Она пока не разобралась. Безусловно, он нужен ей. Она уже не может представить, что всё это прекратится — что они расстанутся, например. Эта мысль отозвалась болью внутри — только мысль, а что будет, если?..

Было страшно признаться себе, что это больше, чем влюблённость. Ей приятно было думать, что Драко любит её, но вот собственные чувства пугали. Казалось, что она становится уязвимой. Ей было страшно, что по какой-то независящей от неё причине это закончится, и она останется с разбитым сердцем, пытаясь собрать себя из осколков. И репаро тут не поможет.

Мерлин, от чего она вдруг стала такой эмоциональной? Какой-то неприятный комок свернулся в груди от этих мыслей. Как будто дамоклов меч завис над ней, в ожидании момента удара.

Она вдруг обнаружила, что серые глаза внимательно наблюдают за ней. Как давно? Он же читает по её лицу так, как будто у неё это написано дюймовыми буквами на лбу! И она сосредоточилась, чтобы убрать окклюменцией эти внезапно нахлынувшие скользкие чувства.

— Я закончил, — произнес он, пристально глядя на неё. — Пойдём спать?

Она кивнула и поднялась. Книга улетела на своё место на полке.

В спальне Гермиона быстро скрылась в ванной комнате. Включила воду и уставилась на себя в зеркало. Да, Драко точно понял, что с ней что-то нет так. У неё же вид загнанной лани. Мерлин, кажется, это опять паническая атака подступает. Опять это чувство, что дементор высасывает всю силу и радость в жизни. Эти мысли появлялись в голове помимо её воли.

Как будто плохое предчувствие, словно что-то неминуемое должно произойти.

Она выдохнула и плеснула холодной водой в лицо. Наскоро приняла душ, надела пижамные шорты и футболку и тихо отворила дверь в спальню.

В комнате было темно, и она подумала, что Драко заснул, поэтому тихо прокралась к кровати и нырнула под одеяло. Замерла, прислушиваясь к звукам его дыхания.

— Гермиона, — вдруг раздалось в тишине, и она открыла глаза, осознав, что он не спит.

— Да? — прозвучало неуверенно.

— Что-то не так?

Она молчала, не зная, что сказать. Рассказать о своих мыслях или о непонятных страхах. Гермиона сама не до конца понимала, что это за страхи, а уж объяснить Драко…

— Ты жалеешь, что согласилась не скрывать наши отношения? Или что переехала ко мне?

— Нет, Драко, нет, — уверенно сказала она, нашарив его руку под одеялом. — Просто я… мне лезут в голову всякие плохие мысли и…

— Расскажи мне, — его голос звучал мягко. Он потянул её на себя и она придвинулась, положив голову ему на грудь. — Чего ты боишься?

Так хотелось ему открыться. Будь, что будет, решила она.

— Драко, я боюсь, что твои родители потребуют, чтобы ты расстался со мной. Они же могут надавить на тебя.

— Каким же образом?

— Так же, как и с Гринграсс.

— Послушай, я же говорил тебе, там была другая ситуация. Тот брак был исключительно договорной. Мне было всё равно, состоится он или нет. Поэтому я уступил матери.

— Но ведь твои родители могут поставить условия… Лишить тебя наследства.

— Значит, придётся узнать, какая у меня зарплата в Министерстве, — рассмеялся он, перебирая пряди её волос.

Она вздохнула. Шутит. Вечно шутит, когда дело действительно серьёзное.

— Драко, мне глубоко безразличны твои деньги, но мне кажется, ты не совсем понимаешь, что такое жить на зарплату Министерства.

— Но ты ведь живешь, — веселился он.

— Но у меня нет кучи домовиков и домов, а ещё я не заказываю президентский люкс в командировках. Это не тот уровень жизни, к которому ты привык.

— Ты переживаешь о несущественном, — легко сказал он.

— Это не так, — запальчиво возразила она. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты отказывался от того, что по праву принадлежит тебе, и ссорился с родителями.