Восьмой Артефакт

Гермиона задумчиво кивнула. Отчего-то ей стало жаль Арманда Малфоя, и она решила при случае попросить его рассказать о своих приключениях. Наверняка, это очень захватывающе. Раз она теперь живёт в этом доме, то хотела бы подружиться со всеми его обитателями, даже если это суровый портрет.

Едва они переступили порог спальни, как Драко развернулся к ней, заключив в объятия и сминая её губы жарким поцелуем, явно давая понять, что намерен продолжить прерванные действия в постели.

После, когда они усталые и довольные друг другом, лежали в обнимку, Малфой сказал:

— Теперь ты живешь здесь и можешь приглашать к себе друзей. Если хочешь, позовём завтра Поттеров. Я, со своей стороны, буду согласовывать визиты моих друзей с тобой.

— Хорошо, — проговорила она. — Можно позвать Забини тоже, Гарри неплохо поладил с Блейзом в прошлый раз.

— Так и сделаем, — ответил он, и Гермиона почувствовала, что всё происходящее складывается в идеальную картину её представлений об отношениях. Казалось, ничто не может омрачить её безоблачного настроения, и она спокойно заснула, чувствуя защищенность в объятиях Драко.

***

…Раскаленный воздух обжигает слизистые, и она закрывается рукой от слепящего её песка и пыли, которые затрудняют дыхание. Она знает, что должна использовать магию, но беспомощность накрывает внезапно. Магия клокочет в ней, но не находит выхода, потому что нечто мешает. Она не знает, где её палочка, и ощущает бессилие перед этой стихией.

Гермиона видит свои руки, которыми опирается на землю. На них, словно коричневые татуировки, нарисованы какие-то руны и непонятные символы. Страх сковывает её, и она задыхается от ветра, внезапно швырнувшего ей в лицо горсть песка. Глаза нестерпимо режет от мелкой пыли, и она может смотреть только вперед, потому что буря ослепит её, если она повернётся и задохнется в этом красном облаке. Но что-то важное бьётся в мыслях, она должна что-то спасти любой ценой. Мерлин, она не может умереть здесь, и её руки закрывают лицо белым платком, облегчая дыхание и защищая от клубов песка.

Паника не проходит, и собственная беспомощность внезапно вызывает приступ злости. Слезящимися глазами она пытается рассмотреть две фигуры впереди, которые расплываются в песчаном облаке, словно мираж. Между ними вспыхивают проклятия. Даже с такого расстояния она видит, как они двигаются, будто бы по кругу, и вокруг них от магии искрится воздух.

Внезапно мимо неё проскальзывает силуэт тёмно-красного цвета с огненными прожилками, напоминающими раскаленную лаву в трещинах застывшего камня. Существо словно объято пламенем. Фигура ловко движется в этих клубах песка, взвивается вместе с ветром и закручивается, как торнадо, раскаляясь и обдавая жаром всё вокруг. И тут Гермиона с ужасом понимает, что этих силуэтов вокруг десятки. Они летят, словно наперегонки, то переплетаясь между собой, то бросаясь в разные стороны, будто бы их отбросила друг от друга неизвестная сила. Она видит, как одна из этих огненных фигур заметила её и, танцуя и извиваясь, неумолимо приближается к ней. Все эмоции внезапно исчезли, словно воронкой затягиваясь в небытие. От близости фигуры она задыхается, песок забивается в глаза, и она падает на землю…

Гермиона проснулась от собственного крика. Холодный пот выступил на лбу, и её тело била крупная дрожь. Ей казалось, что она всё ещё задыхается и ослеплена песком.

— Гермиона.

Она увидела склонённое над ней лицо Малфоя и обнаружила, что он держит её в объятиях. В его голосе она услышала неподдельный страх за неё. Мерлин, какой реальный сон! Казалось, она чувствовала каждую песчинку на ладонях, ощущала, как ветер отбрасывает волосы и обжигает кожу лица.

— Тебе снился сон, — услышала она в темноте чуть хриплый от сна голос. — Ты кричала.

Она сглотнула сухой комок и усилием призвала окклюменцию, чтобы избавиться от остаточного страха.

— Это просто кошмарный сон, — проговорила она, всё ещё не отдышавшись. — Я уже в порядке.

Он прошептал «Люмос», и в комнате зажегся приглушённый свет. Малфой внимательно смотрел ей в лицо.

— Такое часто с тобой бывает? — спросил он ровным голосом, словно опасался напугать.

— Нет, — пробормотала она, — обними меня, пожалуйста.

Драко улегся и крепко прижал её к себе. В его руках она успокаивалась, дыхание выровнялось и появилось чувство облегчения, что это был всего лишь сон. Свет погас и комната погрузилась в темноту.

— Ты обращалась к целителям с этим? — Услышала она вдруг.

— С чем? С кошмарами?

— Да.

— Разве это повод? — спросила Гермиона. — Неужели тебе никогда не снятся страшные сны? От этого есть зелья без сновидений.

— Часто принимать зелья вредно, — проговорил он медленно, — и мне уже давно не снятся такие кошмары, от которых я бы просыпался с криками и трясся, словно словил гномью лихорадку.

— Мне в первый раз за… за долгое время приснилось подобное.

Он помолчал немного и задал вопрос, который Гермиона больше всего не хотела слышать.

— Ты расскажешь, что тебе снилось?

Она непроизвольно вздрогнула, припоминая сон в мелочах. Конечно, это не укрылось от Драко.

— Мне снилась… песчаная буря, — с трудом подбирая слова, сказала Гермиона. — Как в тот день. В Эмиратах. Но я была в её эпицентре, меня засыпал песок, было трудно дышать и чувство… — она попыталась объяснить, — было чувство беспомощности, как бывает во снах. Когда ты хочешь бежать, но не можешь. Или некуда.

Он ободряюще кивнул, ожидая продолжения, но Гермиона молчала.

— А дальше? — осторожно спросил он.

Она судорожно сглотнула и прошептала:

— Было очень страшно, я задыхалась от песка, а вокруг… — её тело пронзила дрожь.

— Не рассказывай больше, — он прервал её, крепче обняв, — используй окклюменцию и избавься от этих образов.

Она с усилием очистила разум, выравнивая дыхание и расслабляясь.

— Если подобное повторится, я буду настаивать на целителе, — услышала она его серьёзный голос, и эта забота согрела её.

— Не оставляй меня, Драко, — прошептала она едва слышно, но он расслышал, и его губы скользнули по виску невесомым поцелуем, и он так же тихо ответил:

— Я не оставлю тебя. Обещаю, — он прижимал её к своей груди, и она слышала, как часто бьётся его сердце, словно от волнения. Ей снова показалось, что он вот-вот скажет что-то ещё, но глаза слипались и нестерпимо хотелось спать от перенесённого стресса.

Гермиона провалилась в сон с чувством защищенности в его руках, на этот раз без кошмарных сновидений. Она ощущала его дыхание на коже, он что-то прошептал, но она уже крепко спала и не услышала.

***

В понедельник утром Трейси смущенно положила ей на стол свежий номер Ежедневного Пророка. В нём была небольшая заметка о Гермионе и Драко. Конечно же, автором была Рита Скитер. Несмотря на это, статья была на удивление обтекаемой. Журналистка не смогла раздобыть их совместное колдофото и горячие подробности от ближайшего окружения, поэтому писала пространно. В Министерстве магии съёмка была запрещена, а нигде больше вместе они не появлялись.

«Что связывает экс-пожирателя смерти и героиню второй магической войны?»

Далее можно было прочитать о баснословных суммах на счете у Малфоя-младшего с аккуратным упоминанием, что он по-прежнему является одним из самых желанных холостяков магической Британии, несмотря на некоторые обстоятельства его прошлого. Скитер предположила, что их связывает нежная дружба, которая выросла из их недавней совместной командировки в Арабские Эмираты (Гермиона практически слышала скрип её зубов из-за отсутствия колдофото). И не забыла добавить, что международные переговоры закончились провалом, и тиара так и не вернулась на родину.