Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока

Период восстановления условно можно датировать первой половиной XVIII в. Для этого периода характерны наличие свободных земель, относительно быстрый рост населения, рост посевных площадей, низкие, но постепенно растущие цены на хлеб, высокая реальная заработная плата, относительно высокий (но быстро понижающийся) уровень потребления (во всяком случае, в городах). Однако высокий уровень ренты в деревне уже в этот период привел к массовым миграциям из деревни в города и появлению некоторых признаков, характерных для периода Сжатия: уход разоренных крестьян в города, где они пытаются заработать на жизнь ремеслом или мелкой торговлей, рост городов, развитие ремесел и торговли, большое количество безработных и нищих. Таким образом, мы видим, что перераспределение ресурсов в рамках структуры «государство – элита – народ» деформировало естественный ход демографического цикла. Высокая рента препятствовала процессу внутренней колонизации, поэтому Сжатие наступило, когда в некоторых районах еще имелись свободные земли. С середины XVIII в. можно фиксировать такие признаки Сжатия, как высокие цены на хлеб, низкий уровень реальной заработной платы и потребления, неустойчивый демографический рост, его замедление или приостановка, высокий уровень земельной ренты, частые сообщения о голоде, эпидемиях, разорение крестьян, распространение ростовщичества и аренды, рост крупного землевладения.

В условиях Сжатия элита распалась на враждующие фракции и вступила в борьбу между собой и с монархией. Эта борьба приняла форму феодально-кланового сепаратизма и привела к разложению этатистской монархии (трансформация ВАс). Власть на местах фактически перешла к феодальным князькам, вышедшим из среды аянов. Пример Османской империи показывает, что феодализм как результат захвата власти элитой свойственен не только эпохе тяжелой кавалерии, что он может наблюдаться и в эпоху пороха и пушек. Более этого, захват власти на местах может производиться не только военной элитой, то и крупными собственниками, в частности финансистами, узурпирующими функции сбора налогов, а затем заводящими военные отряды.

В обстановке Сжатия начались народные восстания в Сербии и Греции, также принявшие сепаратный характер, точнее, характер национально-освободительной борьбы. С 1780-х гг. мы наблюдаем характерные признаки экосоциального кризиса: голод, эпидемии, восстания и гражданские войны, внешние войны, гибель больших масс населения, разрушение или запустение многих городов, упадок ремесла и торговли, высокие цены на хлеб, социальные реформы, порождающие этатистскую монархию. В некоторых областях (в Янинском пашалыке, в Греции, Сербии) можно наблюдать также и такие признаки, как гибель значительного числа крупных собственников и перераспределение собственности.

На протяжении цикла демографический фактор действовал совместно с военно-техническим фактором. Военное давление европейских государств в конце концов заставило правительство, несмотря на сопротивление элиты, создать регулярную армию, что в соответствии с теорией военной революции должно было повлечь за собой трансформацию структуры и установление этатистской монархии (трансформация А_СВ). Таким образом, социальные реформы, имевшие место в период экосоциального кризиса, были вызваны резонансным действием демографического и военно-технического факторов. В целом трансформации структуры «государство – элита – народ» на протяжении второго османского цикла может быть описана формулой ВА_СВ.

12.6. ЭПОХА СЕФЕВИДОВ В ИРАНЕ

В ХIII – ХV вв. Иранское нагорье, по существу, представляло собой южную окраину Великой степи; большую часть его населения составляли кочевники, и история Ирана была историей кочевого общества. Уцелевшие в оазисах земледельцы были порабощены кочевниками и почитались за скот; племена воевали между собой из-за этого «скота», захватывали его и перегоняли с места на место. Древняя цивилизация Ирана лежала в развалинах, и эта страна навсегда потеряла роль центра мирового Сжатия; этот центр сместился на запад – в Турцию. Иран же стал центром событий подобных тем, которые происходили в Аравии VII в.; центром новой ослепительной вспышки кочевого коллективизма.

В конце ХIII в. бродившие по Ирану дервиши, наследники исмаилитов, нашли прибежище в Южном Азербайджане. Живший в Ардебиле шейх Сефи ад-дин призывал к тому же, что и пророк Мухаммед, – к братству верующих и объединению ради борьбы за святую веру. Это учение было близко родовым обычаям поселившихся в Азербайджане тюрок и было с готовностью воспринято ими. Шейхи Сефевие претендовали на происхождение от шиитских имамов, потомков Али и Фатимы; их последователи носили чалму с двенадцатью красными полосами в честь двенадцати имамов, отдавших жизнь борьбе за веру и справедливость, поэтому их называли «красноголовыми», «кызылбашами». Кызылбаши брили бороду и отпускали длинные азербайджанские усы, а на бритой голове оставляли чуб; они считали себя учениками, «мюридами», святых ардебильских шейхов и давали им обет верности. Так же как первые последователи Мухаммеда, кызылбашские мюриды отличались боевым фанатизмом и без страха шли на смерть ради веры [2284] .

2284

Пигулевская Н. В., Якубовский А. Ю., Петрушевский И. П., Строева Л. В. и др. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л., 1958. С. 252.

В ХV в. шейхам удалось объединить обитавшие в Азербайджане и в Восточной Анатолии тюркские племена, причем основой этого единства, так же как в раннем исламе, был джихад – война за веру. Кочевники, постоянно испытывавшие недостаток пастбищ, не могли жить в мире, поэтому единственным средством прекращения усобиц было перенесение войны вовне. Объединившись, кызылбашские племена стали совершать регулярные набеги на окружающие земледельческие области: на Грузию, на греческое Трапезундское царство, на Ширван и Дагестан. Сцементированное верой, новое кочевое объединение было более сильным, чем племенные союзы тюркских и иранских кочевников. В 1501 г. 7 тыс. кызылбашей разгромили 30-тысячное войско султана Альвенда Ак-Коюнлу, и после коронации в Тебризе юный шейх Исмаил стал первым шахиншахом династии Сефевидов. В 1503 г. в битве при Хамадане 12 тыс. кызылбашей обратили в бегство 70 тыс. воинов султана Восточного Ирана Мурада Ак-Коюнлу – власть Сефевидов распространилась на обширные территории от Евфрата до Амударьи [2285] .

2285

Там же. С. 252-253; Эфендиев О. Азербайджанское государство Сефевидов в XVI веке. Баку, 1981. С. 45–54.

Шах Исмаил почитался кызылбашами за нового пророка, призванного возродить исламское равенство и братство. Религиозный подъем распространился не только на Иран, но и на тюркские племена Восточной Анатолии, находившиеся под властью Османской империи. В 1508-1513 гг. здесь разразилось большое восстание кызылбашей, пытавшихся присоединиться к Сефевидам; оно было с трудом подавлено османами. Персидские крестьяне, надеявшиеся на облегчение своего положения, также возлагали надежды на нового шаха. Придворные историки, действительно, говорят о том, что шах «заботился о райатах», но не сообщают, в чем конкретно выражалась эта забота. Налоги продолжали собираться по-прежнему, в соответствии с «Канун-наме» Узун Хасана Ак-Коюнлу [2286] .

2286

Эфендиев О. Указ. соч. С. 55-56, 222-223.

К улучшению положения крестьян могло привести уничтожение в период завоевания многих союргалов – вотчин, в которых их владетели пользовались всей властью над райатами и самостоятельно устанавливали уровень ренты. С начала правления Сефевидов стала использоваться новая форма пожалований, тиуль, напоминающая османский тимар и заключающая в себе лишь право отчисления в свою пользу части уплачиваемых райатами налогов. Однако в XVI в. понятие «тиуль» еще не было устоявшимся, и на практике этот новый термин часто применялся для обозначения старых союргалов. Тиулями называли также «юрты» кочевых племен – области, переданные в управление племенным ханам, где власть шахского правительства часто была номинальной. Юрты охватывали большую часть территории Ирана, и на этих землях крестьянство фактически по-прежнему находилось во власти кочевников [2287] .

2287

Эфендиев О. Указ. соч. С. 213.

За исключением боевого фанатизма, кызылбаши не обладали военным преимуществом над своими соперниками. Армия Сефевидов состояла из племенных ополчений, которые даже в бою действовали раздельно и подчинялись своим вождям, ханам и бекам. Непосредственно шаху подчинялась только шеститысячная гвардия, курчии, подобно монгольским киштекенам, состоявшая из сыновей знати. До завоевания Ирана у кызылбашей практически не было панцирей и кольчуг, но после одержанных побед воины Исмаила I вместе с лошадьми оделись в железные чешуйчатые доспехи. Наступательным оружием кочевников были тюркские сабли и перенятые тюрками у монголов мощные луки; огнестрельное оружие в то время в Иране еще не производилось и не пользовалось популярностью у приверженных традициям номадов [2288] . Между тем сосед Ирана Османская империя в конце XV в. создала мощную армию, вооруженную аркебузами и пушками, – и новое оружие породило волну османских завоеваний. В 1514 г. султан Селим Грозный с огромной армией вторгся в пределы Азербайджана и встретился с кызылбашами в битве на Чалдыранской равнине. Османские аркебузиры расположились за укреплением из повозок («табором»), перед которым стояли в линию 300 пушек – тем не менее конная лава кызылбашей бросилась прямо на эти укрепления, прорвалась за линию орудий и была остановлена лишь залпами аркебузиров. По турецким данным, в битве погибло 40 тыс. турок и 80 тыс. кызылбашей, в том числе многие племенные ханы и беки. Характерно, что после битвы один из попавших в плен кызылбашских ханов обвинил султана в «позорном» уклонении от «честного» кавалерийского боя и в неподобающем благородному воину использовании «мужицкого» оружия – аркебуз и пушек [2289] . Впервые в мировой истории аркебузы и пушки одержали победу над огромной кочевой ордой; это был переломный момент истории, предвещавший окончание господства кочевников и прекращение катастрофических нашествий из Великой степи.

2288

Эфендиев О. Указ. соч. С. 278-281; Робинсон Р. Доспехи народов Востока. М., 2006. С. 63-64.

2289

Эфендиев О. Указ. соч. С. 61.

Войны кызылбашей с Османской империей продолжались с перерывами до 1555 г. Сефевиды потеряли Курдистан и Ирак Арабский, но в конечном счете сумели остановить османское наступление. При этом было отчасти позаимствовано османское оружие: кызылбаши стали нанимать турецких пехотинцев-туфенгчиев и использовали «табор»; благодаря этому в 1528 г. была одержана победа в битве с узбеками [2290] . Однако в тот период это заимствование было лишь частичным – главную роль в сефевидских войсках продолжала играть конница кочевников. Кызылбашам удалось приостановить турецкое наступление благодаря «скифской» тактике: они опустошали обширные пространства на пути движения османских армий, лишая турок продовольствия; в то же время летучие отряды кочевников нападали на отделившиеся турецкие части и прерывали снабжение, в итоге противник был вынужден покидать захваченные области. Однако тактика выжженной земли привела к опустошению Западного Ирана и Азербайджана. С другой стороны, восточные районы Ирана в эти годы почти непрерывно подвергались набегам кочевых узбеков, которые не раз овладевали Мервом и Гератом. В итоге первые восемьдесят лет господства Сефевидов над Ираном прошли в бесконечных войнах; этот период не был благоприятным для восстановления экономики, подорванной в предыдущую эпоху [2291] .

2290

Inalcik H. The Socio-Political Effects… 207.

2291

Эфендиев О. Указ. соч. С. 78, 86-87; Пигулевская Н. В. и др. Указ. соч. С. 258.