Воздушный шарик со свинцовым грузом (сборник)

– Алло? – услышал я искаженный расстоянием голос Даши.

– Привет, – сказал я. – Как дела?

– Нормально. Ты откуда? Тебя плохо слышно.

– С летающей тарелки.

– Откуда?

– С тарелки летающей. Меня похитили инопланетяне.

– Да? Я им не завидую.

– Им никто не завидует. Они маленькие, уродливые, синего цвета. Кроме того, у них отсутствуют рты и органы размножения. Они не пьют, не курят, не…

– Понятно, – перебила меня Даша. – И как долго они тебя продержат?

– Пару деньков. А может, насовсем оставят. Ты бы что предпочла?

– Я бы предпочла принять горячую ванну.

– Ладно, – сказал я, – принимай. Извини, что побеспокоил.

– Подожди. Так откуда ты звонишь?

– Долго рассказывать. Ванна остынет.

– Не остынет. Я еще воды не набрала.

– Тогда слушай… Нет, лучше я потом расскажу. Когда вернусь.

– Как хочешь. Пока…

– Подожди, – снова сказал я.

– Жду.

– Даша… – Я замолчал.

– Что?

– Я тебя люблю.

– Поэтому сбежал от меня, не сказав куда?

– Конечно. От нелюбимых не сбегают.

– Забавно. А что с нелюбимыми делают?

– Живут с ними. Как правило, долго и несчастливо.

– Глупости.

– Наверное. Чего еще от меня ожидать.

– Ладно, Мишаня. Ты позвонишь, когда приедешь?

– А ты хочешь, чтоб я позвонил?

– Допустим, хочу.

– Ты скучаешь по мне?

– Предположим, скучаю. Только не задавай так много вопросов.

– Больше не буду. Пока.

– Пока.

Мы одновременно повесили трубки. Я еще несколько секунд постоял в кабине, затем вышел и направился к девушке за окошком.

– Поговорылы? – спросила она.

– Поговорили, – рассеянно ответил я.

– З вас рубль симдэсят.

Я расплатился.

– З дивчыною своею балакалы?

– С сестрой, – зачем-то соврал я.

– Ага, – хмыкнула девушка. – Так то вы сэстри сказалы, що йийи любытэ?

– Что ж я, не могу сестру любить?.. А вы подслушивали?

– Ага, – простодушно усмехнулась девушка. – Цикаво ж. А от вона нэ сказала, що вас любыть.

– Она стеснительная. Вы что сегодня вечером делаете?

– А вам нащо?

– Хотив вас у гости запросыты.

– Ага. Зараз мий Стэпан прыйидэ, вин нас обох так запросыть…

– Такый лютый?

– Звир. Прыбье. Я тоби, скаже, курва, погуляю по москалях…

– А чого це я москаль?

– Стэпан колы злый, так у нього вси москали… Вы бы йшлы соби.

– Пиду, – кивнул я. – Бо дуже Стэпана боюся. Так вы не придете?

– Ни.

– И правильно. А знаете, все это вранье, будто нас какой-то груз к себе вяжет. Ничего нас не вяжет. Мы этот груз в себе носим.

– Якый щэ груз?

– Такый соби.

– Нэ зрозумила.

– Я тоже. До побачэння.

Я вышел из здания почты и зашагал по улице Свободы обратно к турбазе. К тому времени смерклось. Шел я неторопливо, потому что спешить было некуда. Дойдя до моста через Прут, я остановился, затем спустился вниз, к воде, и присел на какой-то пенек, торчавший из снега. Река, полускрытая сумерками, убегала вдаль, исчезая за поворотом. На мосту появились два темных силуэта.

– Ну що, – сказал один, – запалымо?

– Давай, – отозвался другой.

В темноте вспыхнула спичка, затем она погасла, и засветились два маленьких оранжевых огонька.

– Ты до Любкы на турбазу вэчэряты? – спросил первый.

– Но, – ответил второй. – А ты?

– А я на коляцию в рэсторацию [73] .

– Дорого.

– Та що там дорого. Сьогодни майно, завтра лайно [74] . Затэ у рэсторацийи москалив нэма. А на турбази ступыты нидэ, у москаля вляпаешся.

– Угу, – зловещим басом отозвался я снизу. – Повна турбаза москалив. Будэмо быты? Чы нэ будэмо нэ быты?

Мост так удачно отрезонировал звук моего голоса, что я сам немного испугался. Огоньки дрогнули. Некоторое время царило молчание, затем первый неуверенно спросил:

– Ты хто?

– Чорт, – ответил я.

– Тьху! – боязливо сплюнул второй.

– Нэ плюйся, бо вылизу, – пригрозил я.

Снова наступила тишина, затем послышался робкий голос второго:

– Вуйку, посьорбалы звидсы. Така лыха нич…

– А, можэ, набьемо чорту морду? – предложил первый.

– Я тоби зараз таку морду набью, – прогудел я, – що у зэркало дывытыся знудыть [75] .

– Вуйку, – второй потянул первого за рукав, – ходимо, га? Чы воно чорт, чы нэ чорт, а цэ лыха людына.

Первый – видимо, посмелее – перегнулся через перила моста и уставился в темноту.

– Убэры харю, – сказал я, – бо мэнэ вже нудыть.

– Ходимо, вуйку, – не унимался второй. – Цэ, ачэй, якась божэвильна тварюка. До крыминалу довэдэ…

Первый с сомнением покачал головой и по новой наклонился и глянул вниз. Я набрал пригоршню снега, слепил круглый шарик и запустил ему в физиономию.

– От зараза, – удивленно сказал первый, вытирая лицо. – Твоя правда, вуйку, пишлы звидсы. Бо-зна, що отому чорту ще прыйдэ в голову.

Они поспешно двинулись прочь от моста. Я встал с пенька и вскарабкался наверх.

– Гэй! – крикнул я им вдогонку. – Я набрэхав. Ничого я не чорт. Я кыйивський москаль з Бостону.

– Псых! – ответили мне уже издалека. – Скажэный. Алкоголик. Пишлы, вуйку, водкы выпъемо…

Они пропали в темноте. Я немного постоял, затем перешел через мостик и направился к турбазе.

В номере меня ожидал сюрприз: стол был сервирован парой бутылок вина, стаканами и тарелками с простенькой закуской, а на кроватях сидели, поджидая меня, Ярик и Леся с Тасей.

– Пришел, наконец! – обрадованно воскликнул Ярик. – Хеллоу, Майкл! Хау ду ю ду?

– Он что, уже выпил? – обратился я к Лесе с Тасей.

Те покачали головами.

– Девочки, вы не обидетесь, если я на минутку украду его у вас?

Те пожали плечами. Я схватил Ярика за рукав и вывел из номера.

– Это как понимать? – спросил я. – Что они делают у нас в комнате?