Возлюби ближнего своего

К тому времени, как в четверть восьмого у нас подошла к концу последняя встреча, я уже закончил. Пора выпить пива, посмотреть телевизор и пораньше лечь спать. Хорошо, что мне не приходилось часто ездить на работу, иначе я был бы образцом агрессивности на дороге.

На самом деле, когда я наклонился к открытому холодильнику, размышляя о том, что могло бы послужить дополнением к столь необходимому холодному напитку, до меня дошло, что я слишком взвинчен, чтобы выпить. Алкоголь имеет тенденцию усиливать такое настроение, а мне это дерьмо сегодня не нужно. Не тогда, когда у меня уже так сильно болела шея, что я чуть было не спросил Майкла, не хочет ли он приехать к нам на дом. Может, ему принести пива, а мне - немного иглоукалывания?

Тихие шаги, раздавшиеся у моей двери в коридоре, заставили напрячься каждую и без того напряженную мышцу моего торса.

Дверь открылась. Закрылась.

Я сглотнул.

Даррен был дома. По другую сторону этой стены.

Я уставился на эту стену. Стараясь не слышать отголоски ночей, которые мы проводили по другую сторону. И не думать о том, сколько бы я отдал за матч-реванш.

Потому что мы не могли этого сделать. Лучше остаться просто друзьями, напомнил я себе. Просто друзьями. Я вполне мог бы с этим справиться. В любом случае, это не могло быть чем-то большим. Нарушать сделки и все такое дерьмо. Даже если он был остроумным. И горячим. И умным. И чертовски потрясающим в постели. И... и... трахающимся.

Просто друзья. Только. Друзья.

Забудь о выпивке и иглоукалывании. После пяти дней, когда я избегал Даррена и сходил с ума, потому что не хотел его избегать, сегодня был один из тех вечеров, когда мне нужно было что-нибудь покрепче.

Прежде чем я смог отговорить себя от этого, я схватил свою старую серую парку и направился наверх, на крышу. Кирпичи были еще влажными после недавнего дождя, и ночь пахла сыростью. Судя по слегка резкому запаху озона в воздухе, скоро дождь усилится.

Мы с Робин давным-давно оставили здесь несколько садовых стульев, и, к счастью, у нее хватило предусмотрительности накрыть их брезентом. Я вытащил один из них, убедился, что сиденье не промокло, и поставил его рядом с бетонными перилами. Затем я подтащил пластиковый стол, поставил его перед собой и сел.

Сунув руку в карман парки, я взглянул на дверь. Алу было наплевать на то, что я делал, когда поднимался сюда - он даже присоединился ко мне раз или два– если только я не делал этого в своей квартире. Правда, прежний домовладелец выселил бы меня, не задумываясь. Прошло три года с тех пор, как она продала здание Алу, и теперь это было законно, но я все еще страдал паранойей. От старых привычек трудно избавиться.

Как только я убедился, что старая летучая мышь меня не зацепит, я вытащил из кармана куртки пластиковый пакет с бумагой и коробочку мятных конфет. У меня потекли слюнки, когда я скручивал косяк. Не из-за вкуса дыма, а из-за расслабления, которое за этим последует. Я не был так взвинчен, с тех пор как… не знаю, как давно, и потребность в облегчении была почти непреодолимой. Отчаянные времена...

Как только он раскурился, я обхватил губами кончик косяка и втянул в себя столько дыма, сколько могли выдержать мои легкие, медленно затягиваясь, чтобы не кашлять от жжения в горле. Задержав дыхание, я откинулся на спинку стула и прислонился головой к перилам. Когда жар и стеснение в легких стали почти невыносимыми, я выдохнул так же медленно, как и вдохнул. Дым собрался тонким серым облачком у меня перед лицом. Когда дым рассеялся, я поднес косяк к губам и сделал еще одну длинную затяжку.

Я не делал этого, не знаю, несколько недель? Может, пару месяцев? В любом случае, какое-то время. Достаточно долго, чтобы он быстро подействовал. Я старался не шевелиться, пока мое тело не поплыло, а в голове не прояснилось. Достаточно? Докурить косяк?

Какого черта.

Я сделал еще одну глубокую затяжку и бросил недокуренный косяк в пепельницу тлеть, пока размышлял, закончить с ним или нет. Что, в общем-то, так и было. Но, неважно.

Закрыв глаза, я просто немного полетел. Одна за другой расслабились все мышцы моего тела. Напряжение в шее спало. Узлы в животе расслабились.

Смиритесь с апатией, сказал как-то Майкл, когда мы были под кайфом в старших классах.

Мне стало интересно, курит ли он до сих пор. Стоит пригласить его сюда на днях. И Джейсона тоже. Может быть, Даррена.

Даррен.

Христос.

Дрожь пробилась сквозь пелену безразличия. Я мысленно прокрутил то, что произошло днем, когда я украдкой наблюдал, как он проходил мимо салона. Опустив голову и засунув руки в карманы пиджака, он выглянул в окно и улыбнулся ровно настолько, чтобы у меня участился пульс. Даже сейчас, когда я развалился в кресле, сделав три затяжки, одного воспоминания было достаточно, чтобы произвести тот же эффект.

Особенно, когда это вызвало новые воспоминания. Когда я впервые увидел его. Тот первый поцелуй, который возник из ниоткуда.

« Обычно я не такой... »

« Напористый? »

«Да. Это. Не с тем, с кем я только что познакомился»

« Ну, если это тебя как-то утешит, то я так ой »

Секс. Блядь, секс.

« Если ты еще не понял, мне нравятся активы »

Я снова вздрогнул. Вот и все, чтобы отвлечься от мыслей о Даррене.

Накурился, чтобы отвлечься от мыслей о священнике. В этом было что-то почти поэтичное. А может, я просто был под кайфом.

Я подтянул джинсы спереди, чтобы скрыть свой стояк. Только сейчас мне пришло в голову, что, вероятно, мне следовало принять во внимание тот факт, что травка не просто снимает стресс: она меня чертовски возбуждает. Обычно, это не имеет большого значения. На самом деле, было что-то вроде рутины: покурить, расслабиться, вернуться в свою квартиру, подрочить, съесть пачку чипсов «Доритос», снова подрочить, а потом несколько часов спать как убитый. Когда я просыпался в полдень, я был другим человеком. И я бы, наверное, снова подрочил.

Ничто из этого, черт возьми, не помогло мне отвлечься от мыслей о священнике, который занял центральное место в моем мозгу. Вместо того, чтобы погрузиться в состояние Мне похуй, мой разум превратился в безостановочное порно, в котором я заново переживал каждый поцелуй и толчок. Мои нервные окончания не могли отличить реальность от воспоминаний, и я допустил ошибку, убедившись, что чувствую призрачное прикосновение губ или скрежет зубов. Мои джинсы были слишком тесными, и если бы я был у себя дома, я бы уже решил эту проблему. Травиться здесь, на крыше, или дрочить там, внизу, в моей квартире. Потребность в одном перевешивала другое. Хотя, если бы этот фильм в моей голове продолжал крутиться так, как он крутится, баланс довольно скоро изменился бы.

Дверные петли заскрипели. Я подпрыгнул, насколько позволяла трава, и повернул голову.

– Привет, Ал, это просто… Даррен?
– Я сел, удивляясь, почему вдруг почувствовал себя ребенком, которого застукали за плохим поведением. Особенно когда я стянул куртку на колени.
– О, я...
– Дерьмо.

– Сет? Ой. Это ты.
– Он рассмеялся.
– Прости. Я, эм, почувствовал запах дыма и просто хотел убедиться, что сюда не забрались какие-нибудь дети или что-то в этом роде.

– Нет. Только я.
– Я внутренне съежился.
– Удивлен?